Звездолёт похож на исполинскую булаву, чья ударная часть это сфера диаметром в несколько сот метров, а рукоятка протянулась на километр от неё.
Одиннадцать тысяч сто восемнадцать терранских лет и тысяча световых лет разделили звездолёт "Марафонец" с его родиной.
Теперь машина в сотни миллион тонн была одна в этом исследованном лишь телескопами районе космоса.
Ранее частый обмен лазерными лучами с родиной и освоенными системами постепенно сменился с лага в минуты, часы, дни, месяцы и годы на задержку сообщений в десятки и сотни лет, а теперь и вовсе достиг тысячелетия. Последнее сообщение из соседней системы в сотне световых лет западнее текущего положения корабля гласило о Первом контакте с кем-то или чем-то неизвестным, а затем сообщение прервалось на полуслове. Заставляя бортовой компьютер включить режим инфомолчания и немедленно разбудить капитана и других важных членов команды.
После очень короткого по меркам компьютера совещания в несколько дней было решено продолжить полёт в тишине ради блага Родины и всего человечества (благо пополнить ядерное топливо на ходу было невозможно, а торможение было рассчитано для прибытия в конкретную систему). Потом капитан и другие снова уснули ледяным анабиозным сном.
Звездолёт несёт в себе десять тысяч человек, лежащих в анабиозных капсулах.
Машина была сделана на совесть, как все её составляющие, поэтому смогла пронести через звёздные бездны весь экипаж и всех пассажиров.
Машину запрограммировали как надо, поэтому за десятки лет перед торможением и прилётом в систему к нужной планете стартовали десятки беспилотных зондов со слабенькими, но долговечнымм и эффективными плазменными двигателями.
Этого было вполне достаточно для первичной разведки.
Когерентные лучи и радиоволны донесли звездолёту пробную карту звёздной системы, более детальную, чем данные от оптических, инфракрасных и радиоволновых телескопов материнской и колониальных систем.
Жёлто-белый карлик AWJSRF-9547652 имел лишь одну планету, но зато вполне землеподобную и даже с азотно-кислородной атмосферой, а также крупные водоёмы жидкой воды на поверхности — что совпадало с расчётами учёных на основе дистанционных данных.
Зато отсутствие других планет система этого карлика вволю компенсировала шикарными плотными астероидными поясами, пронизывающими систему не только в плоскости эклиптики, но и вне его. Первичный анализ состава составляющих эти пояса астероидов позволял сделать выводы о том, что они богаты не только металлами и замороженными газами и жидкостями, но и разными изотопами урана с плутонием. Возможно, что это остатки планет, разрушенных некой катастрофой или серией катастроф.
Но это лишь первый взгляд. И даже не человека, а автоматов на службе корабельного компьютера.
Пришло время будить команду.
- Благодарю за работу, благодаря вам мы имеем возможность вживую видеть этот замечательный мир. - приходилось напрягаться чтобы услышать тихий но властный голос принца.
- Госпожа Салливан - он обратился к химику- мы прибыли в пункт назначения. Прежде чем будить колонистов мы должны позаботиться о достаточном количестве ресурсов. Вы могли бы развернуть обсерваторию и изучить ближайшие к планете астероиды на предмет установки промышленного комплекса?
- Господин Белла - инженер коротко кивнул в знак готовности слушать приказания - проведите инвентаризацию уцелевшего оборудования. Сможем ли мы организовать добычу космических ресурсов прямо сейчас? Сколько у нас исправных челноков для спуска на поверхность и для использования в качестве межпланетных буксиров?
- Елена Владимировна - Кибернетик сидела с независимым видом. - я понимаю, вы можно сказать осиротели. Ничего сложней радиолампы не пережило полёт. Но всё таки, какие перспективы восстановить хотя бы основных роботов?
- Жан-Франсуа. Судя по тому, что нас никто до сих пор не обстрелял - обитатели планеты ваша компетенция. Вам, как биологу, предстоит договориться с Салливан об очерёдности использования телескопа. От вас я жду наблюдения за планетой, подробного отчёта о её возможных жителях и перспективных местах для будущей высадки.
- Валерий Григорьевич - главный врач поднял покрасневшие глаза - теперь, когда реактор заглушен, я хочу знать состояние колонистов. Как они пережили полёт. Исправны ли криокамеры. Всё ли готово для поэтапной разморозки.
Принц вновь углубился в изучение бумаг. Отказ ячеек памяти сильно ударил по привычному распорядку действия. Вместо удобного поиска по интеллектуальному информаторию, каждую мелочь приходилось выискивать буквально перелопачивая горы макулатуры из бортовой библиотеки.
Прошли два дня. За это время часть остатков дейтерия из почти пустых секций сферического носового бака, прореагировавшая с кислородом и магнитными полями в рабочих камерах сотен огромных вспомогательных двигателей по всему корпусу, позволила раскрутить звездолёт до трёх оборотов в минуту. Созданная центробежная псевдогравитация сравнима с тяготением Терры, хотя распространяет своё действие лишь на внешние кольца жилых, медицинских, смотровых и части гидропонических отсеков.
Почерневшая антиметеоритная и антирадиационная броня покрыта вмятинами от импактов с крупными частицами межзвёздной материи и частично съедена плазмопылевой эрозией, не пощадившей корабль, мчавшийся на скорости в двадцать шесть тысяч девятьсот восемдесять один километр с лишним. Инженерные команды словно трудолюбивые муравьи в красных и золотистых скафандрах с белыми, зелёными, голубыми и синими шлемами целеустремлённо ползают по внешней обшивке, срезают и уносят в гермоотсеки пластины бронированного кокона, что мешают открытию дюз позиционных и маневровых двигателей, дополнительных радиоантенн, линз приёмников-передатчиков когерентной связи, жерла телескопов, пластины радиаторов и черноту технологических отверстий.
Иллюминаторов на "Марафонце" почти нет — повышают уязвимость конструкции к невзгодам в путешествии длительностью в тысячи лет.
Принц стоит над одним из тех немногочисленных иллюминаторов диаметра метра три. Это смотровой отсек номер два в первой жилой зоне под носовым баком.
За толстым бронепластиком в трёх сотнях километрах под ногами капитана с каждым оборотом корабля чуть больше чем на двенадцать секунд показывается лик дневной стороны планеты. Белые облачные фронты совершенно бесшумно вихрятся и проносятся над чёрной гладью океана или моря. В помещении слышны лишь тихие вздохи систем жизнеобеспечения.
Вот раздались лязг и шипение. В проём открывшегося люка походкой бывалых моряков вошли приглашённые первые члены экипажа. Каждый одет в лёгкий повседневный комбинезон с расцветкой, соответствующий возглавляемой службе корабля.
После приветствий доклад начал специалист-медик.
— Все колонисты готовы к выведению из анабиоза. Их жизненное состояние не вызывает никаких опасений. Криокапсулы исправны и готовы к новой работе. Передаю слово коллегам.
Продолжил главный астробиолог.
— О многом говорить ещё слишком рано... Потребуются минимум годы серьёзной работы... Но по первым прикидкам биосфера планеты вполне дружелюбна к нам. На первых порах, конечно же, потребуются скафандры высшей или биологической защиты, но, в дальнейшем достаточно будет лишь лёгких скафандров и адаптированных респираторных масок. Места для посадки я наметил. Но я заметил одну странность — с таким обилием метеоритного материала в системе на самой планете нет продолжительных метеоритных бурь и общая ситуация с обнаруженными кратерами от астероидов слишком мягкая, на мой взгляд...
— К вопросу об астероидах...
Слово взяла астрохимик. Биолог кивнул ей.
— К слову об астероидах... Потенциальные орбитальные месторождения мной обозначены и я даже позволила себе набросать первые планы их освоения. И да, соглашусь с мнением коллеги Жана-Франсуа. Это явная аномалия — планета класса Терры рядом с центром масс своей системы, полной астероидов, и не пострадала, и не страдает от регулярных даже не мини- и мезо-метеоритных, а крупноастероидных бомбардировок. Что-то здесь не так. У меня есть десяток теорий, пытающихся объяснить такую странность. Но они все малорелевантны, если исходить из конкретики этой системы. Кстати, нам стоит назвать и планету, и звезду... Сухие наборы из цифр и букв из астрокаталогов мало подходят для колонии...
Широкоплечий астромеханик поднял руку. Девушка-химик ободряюще ему улыбнулась и показала большой палец.
— Если позволите... Увы, у меня печальные новости — приспособить челноки для добычи с астероидов не представляется возможным. Все четыре челнока готовы к работе, но для них нет нужного количества топлива и рабочего тела. Также у меня нет подходящей оснастки, её нужно делать с нуля, а материалов почти нет. И у меня есть один вопрос к нашему кибернетику... Я никак не мог её поймать — она летала постоянно по кораблю, осматривая все киб-системы, а её подчинённые лишь отмахивались...
Женщина средних лет, но вполне симпатичная, ответила.
— Да, спрашивай, Александр. У меня просто была до демонов много работы.
— Отлично. У нас есть рабочие киберы на ходу? А то мои ребята не справляются, хотя пашут в четыре смены.
Женщина вздохнула.
— Демон меня раздери, я это и не заметила. Да, мы нашли достаточно пригодных роботов, можешь взять пару дюжин, они помогут. Хотя с их батареями проблема — приходится запитывать прямо от бортовой сети.
Все замолчали, когда капитан взял слово.
Многие разумные и неразумные расы пытались подчинить себе возможность создания жизни и покорения всего, до чего только дотянутся конечности. И если с первым, начиная от почкования и заканчивая партеногенезом виды справлялись, то вот с покорением были проблемы. Тогда в дело вступала наука. И вот этим вот смешком от Вселенной в адрес всех научных голов стали Тифоны. По сути, сами будучи экспериментом других разумных рас, выведенные в пробирках как слуги или даже как полимер, те ждали своего часа. Но что случится, если каждый ресурс обретёт самосознание? Разумеется, абсолютно ничего хорошего. Так случилось и здесь.
Осознав главные проблемы жизни, а именно: кто я, в чем заключается мой смысл и кто мой создатель, масса, называемая Кораллом, которая по своей сути, являлась чем-то между сетью для коммуникации и способности к разуму всех особей в единую структуру, задумала план. Распалиться максимально дисперсно по галактике. Просто и со вкусом. В какой-то момент, чёрная жижа решила начать плодиться. А ввиду своего происхождения, что создать новых особей своего вида, нужно скушать и переработать в первичную материю особь иного вида. И из кролика получался отличных размеров typhonus cacoplasmus. А уж из чего-то гуманоидного вид покрупнее. Так, особь за особью, высшие умы поняли, что они натворили. И вскоре началась охота, которая велась почти до сингулярности. Вскоре, о тифонах забыли, как о виде
Но, дорогие разумные, не все было так просто. Понимая довольно банальную истину «всех не перебьют», Коралл принял максимально умное решение, будучи анаэробом - просто развалиться на куски, способные восстановить хоть какое-то подобие структуры. Почти все поймали и уничтожили. Лишь Усавоти не так повезло. В один из злополучных дней на планету шлёпнулись, словно снег на голову, несколько крупных чёрных клякс, сразу выделявшихся от местной флоры и фауны своей структурой. Как только свежая листва и жидкость впитались в кляксы, те услышали это самое слово. Ибо Коралл ожил. Ему удалось. Крошечный кусочек сумел добраться до места, где ему снова дадут возможность наверстать упущенное. Новые виды Тифонов. Усовершенствование старых. Знакомство и поглощение новых структур. И самое что важное - золотые нити Коралла, тянущиеся по всем местам, что были поглощены и стали принадлежать к расе Typhonus. Насмешка Вселенной хотела власти, как и все другие. Но для этого нужно было начинать с малого. С очень малого
«Насыться» — второе слово, которое раздалось вибрацией по каждой клетке живой особи. Вернее, даже не слово, а зов, заставивший искать флоту и фауну, пригодную для того, чтобы циста могла обеспечить собственное существование. А если уж дать жизнь второй цисте, тем более.
«Познай» — таким было третье слово. Для того, чтобы знать, чем тебе нужно стать, нужно понимать, с чем тебе придётся столкнуться. Отличительной особенностью чёрной кляксы было то, что для познания у неё было два способа. Поглощение целиком и разбор внутри себя на составные атомы. Либо ассимиляция в клетки…а затем такое же банальное поглощение. Поэтому, каждый листик, каждая капля и каждая шерстинка вскоре приводила к тому, что Коралл узнавал о мире вокруг. И надкусывал то, что мог
Следующими шагами Коралла было планомерное увеличение числа особей, а затем стремительная эволюция к условиям жизни. А как только территория, занимаемая им, станет достаточно пригодной, можно будет расширять самого себя.
Это была лицензионная версия популярного среди пограничных миров корабля, пригодного к посадке на атмосферные планеты. Модификация Альбор. Не самый экономичный, зато всеядный. Не самый дешевый, зато надежный как молоток. Не самый лёгкий, зато прочный и вёрткий. Двадцать пять тонн полезной нагрузки. Два прямоточных термоядерных двигателя.
Отсутствие следов тяжелой бомбардировки на поверхности планеты навело принца на мысль, о том что следует проверить другие небесные тела. Звезду и планету пока называли по правящей фамилии - Велимировых. Установление нового государства с именованием топонимов пока отложили до пробуждения основной части переселенцев и установления стабильной колонии.
Этот рейс служил двум целям. Первая - набрать в атмосфере Луны реактивной массы. Вторая - провести исследование спутника. Кэтрин взяла с собой в полёт инструменты необходимые... Кстати, а где они? Химик в недоумении вышла по откинутой аппарели обратно в ангар. Вот они - голубчики. Двое помошников вместо того чтобы таскать оборудование, прибилось в курилку к травящим анекдоты техникам.
- Эй, вы чего там?
- Ящики разваливаются, госпожа. Никак не поднять. Вон пусть техники помогут.
- Не, это не наше дело. - развёл руками старший техник, прикуривая сигарету. - у нас полно работы. Да и не положено нам таскать. Пусть роботы таскают, они железные.
Кэтрин не нашлась что ответить, раскраснелась и под смешки техников умчалась прочь. Все ожившие роботы нашлись в соседнем ангаре. Они собирали из ставших ненужными после полёта ферм длинные заготовки. Руководитель работ - инженер Александр Белла пояснил, что сборка выносных солнечных концентраторов - сложная приоритетная задача, с которой без роботов не справиться. А вот парочку дуралеев он даст легко.
- Марк и Владимир. Эти умники - поделился Александр заговорщическим тоном - прибились к команде перед самым отлётом. Их место должны были занять двое других. Проверенных, надёжных ребят. Но эти двое надёжных поехали на рыбалку, утопили лодку, подрались с рейнджером. Короче влипли и вместо космоса отправились в кутузку на 30 суток. Вот я взял этих двоих в команду. Один вроде от алиментов скрывался, а другой - за компанию полетел. Бери их с собой, только приглядывай. Раздолбаи редкостные.
1. Первичное исследование спутника. Поиск следов ударных кратеров.2d6: (5 + 6) = 11
2. Близкое расположение к звезде даёт хороший поток солнечной энергии. Разбираем ненужные части корабля и строим солнечную электростанцию. Генерируем топливо для шаттлов.2d6: (4 + 1) = 5
Конечно же, байки инженера оказались лишь байками. В такой полёт не брали случайных людей. Это не межпланетники в развитых системах Звёздной Республики, где общий счёт лётных экипажей шёл на сотни тысяч и миллионы человек на фоне десятков миллиардов всего населения каждой системы. Поэтому Марк, сказавший называть его просто по имени, и Владимир, обозначивший, что ему ближе обращение по прозвищу "Тумблер", оказались достаточно компетентными специалистами. С их помощью шагающими погрузчиками и рельсовыми кранами-манипуляторами погрузили в челнок всё необходимое оборудование: наблюдательные комплексы и по одному комплекту малых добывающих/заправочных станций для добычи летучего рабочего тела или газообразных компонентов топлива — один комплект представлял собой большой аэростат с подвешенным оборудованием для сбора и накопления азота с метаном, а другой был самоходным комбайном для применения на поверхности. По плану в первом полёте надо было подвесить в верхних слоях атмосферы лишь первый, так как для работы на поверхности не хватало никаких данных, но на крайний случай пилоты должны были посадить челнок в благоприятном месте, а астрохимик и помощники — выгрузить, установить и запустить, оставив его работать в автономном режиме. Также среди груза был маяк-ретранслятор, который должен обеспечить челнок связью со звездолетом во время нахождения на обратной стороне луны. Ну а основным оборудованием астрохимика была дюжина спутников радиолокационного зондирования, так как в оптическом диапазоне атмосфера естественного спутника колонии обетованной было малопроницаема. Помимо этого компанию орбитерам составили стационарные лендеры, которые предназначены для посадки в самые интересные районы луны. Эти машины должны были стать первыми вехами на пути её исследования. Их срок работы составлял 2-3 года, но неизвестно, как он изменится с учётом необычайно толстой шубы атмосферы у спутника и тысяч лет межзвёздного перелёта, несмотря на то, что их начинку и корпуса перебрали по прибытии. Большая часть планетоходов оказалась неисправна.
Для этой миссии выбрали астрохимика, двух помощников и двух пилотов, один из которых командир экипажа, тогда как Кэтрин — начальник миссии.
Химик с Марком и Тумблером закончили погрузку и зашли внутрь грузового отсека челнока. Этот отсек имел два люка — один, почти самолётный с рампой, в конце фюзеляжа, между двигателей, а второй из разламывающихся надвое дверей – в крыше грузового отсека. Как нетрудно догадаться, первый служил для операций на поверхности, а другой для работы на орбите, потому что имел на внутренней стороне дверей аккуратные чёрные панели тепловых радиаторов, включающихся при открытии.
Внутри пахнет металлом и пластиком.
В этот момент беззвучно распахнулся настежь открывающийся наружу и вправо люк внутреннего шлюза челнока.
Оттуда в пилотском комбинезоне вышел высокий коротко стриженный симпатичный шатен с закрытым пищевым тюбиком с рисунком клубники в левой руке и включенным электронным планшетом в другой руке.
— Здравия желаю, господ... госпожа.
Невозмутимое лицо и отсутствие попытки выполнить типичное воинское приветствие наводят на мысль о том, что это насмешка. Или то, что обе руки заняты и сделать это затруднительно, не вызвав смеха окружающих.
Марк и Владимир переглянулись. Кэтрин засмущалась неизвестно чего и смогла лишь выдавить.
— А... Д-д-да... Привет....
Не обращая внимания на это, пилот продолжил.
— Вы тут главная, но в полёте за аппарат и людей отвечаю я, поэтому слушайтесь команд от меня или от моего напарника. Пожалуйста. Вы закончили с грузом?
— Д-д-да...
— Отлично. У Вас или у ваших людей есть опыт полётов на челноках?
— Я-я-я... Есть. У меня есть есть... Пять раз... Два на межпланетных.
— А у вас, ребята?
— Да нет, только на орбите работали, на верфях.
— Да, только верфи.
— Кто-нибудь использовал космические скафандры?
— Мы использовали.
— Ага, биозащита и инженерные...
— Я-я-я... Нет... Только на тренировках.
— Ну этого должно хватить. Костюмы охлаждения все взяли?
Тут Салливан покраснела пуще прежнего и потупила взор в гермосумку со своим костюмом жидкостного охлаждения.
— Д-д-да...
Помощники кивнули.
— Угу.
— Точно так. А ты служил, выходит?
— Ага.
Пилот развернулся и со своим грузом пошёл назад.
— Проходите, располагайтесь, нам тут не одни сутки куковать.
Помощники последовали его совету и с жёлтыми кейсами для костюмов вдвоём шагнули в люк — ширина позволяет идти даже двоим в скафандрах высшей защиты.
Салливан временно осталась одна в белом свете освещения грузового отсека. Из проёма рампы доносятся звуки работы десятков людей. За долгое время с момента пробуждения девушка оказалась одна вне огромного коллектива, занятого постоянным трудом. Пусть и временно.
— Госпожа, будете заходить?
Из люка показался ещё один в униформе пилота. Среднего роста блондин с грубоватым лицом. На лице вполне доброжелательная улыбка.
— Да, сейчас.
Главный астрохимик "Марафонца" уверенно шагнула вперёд.
Спустя несколько минут "провалившийся" под центробежной силой челнок снарядом очень медленной пращи соскользнул со стартовой площадки, опущенной в распахнувший внешние створки гермоотсек. Небольшая и быстрая коррекция маневровыми движками.
Теперь трёхсотонная скорлупка челнока смотрит носом на луну.
Невидимые радиоволны зажгли топливо и рабочее тело в сердцах двух термоядерных двигателей, выплеснувших свою энергию в виде двух огромных шлейфов сине-белой звёздной плазмы, едва сдерживаемой магнитными ловушками и соплами.
Разгон до нужной скорости с ускорением, равным притяжению Терры, занял чуть семнадцать с половиной минут.
Теперь летящий на десяти километрах в секунду челнок ждали недолгие десять часов и семнадцать с половиной минут полёта.
Кэтрин и ребята потратили это время, сидя в шлюзе, использованном как барокамера, чтобы за несколько часов перед одеванием скафандров стравить из себя лишние давление и азот. Пилоты в это время говорили о чём-то своём, изредка поглядывая на пассажиров.
Десять часов и семнадцать минут.
Они пролетели очень быстро.
Чтобы обернуться ужасом.
Челнок оттормозился до первой космической скорости луны, начал маневрировать по орбитам, выпустил ретранслятор, начавший работать исправно.
Затем продолжили, готовясь наметить точку сброса летающего сборщика.
Что-то пошло не так.
Направленные на планету главные двигатели замолчали.
Затем правый взорвался в облаке солнечного света и обломков.
Мощный импульс взрыва бросил челнок вниз.
Пилоты боролись, включили поворотные вертикальной тяги.
Поздно.
Челнок нырнул в атмосферу, освещая жёлтые облака белым пламенем горящего главного и синим огнём работающих вертикальников.
Машину били ветра, били ледяные метановые тучи, били сантиметровые капли метанового дождя.
Угасло пламя основого и вертикальных движков.
Челнок падал. Медленно, благодаря несущему корпусу и ещё сражающимся пилотам, включащим позиционные мини-двигатели. Но неотвратимо.
Сигнал бедствия давно ушёл на ретранслятор, но ответа не слышно.
Марку размозжило голову скафандром высшей защиты, когда он пробовал его надеть, и теперь его труп бросало по шлюзу.
Салливан и Тумблер успели облачиться и давно закрепились двухметровыми захватами-манипуляторами, торчащими по бокам ранцев-люков скафандров, и руками за страховочные поручни с мягким антиударным покрытием.
Пилоты запечатались в своих оранжевых пилотских скафандрах, накрепко притянутые ремнями к ложементам.
Для одного скафандр стал гробом — осколки от взрыва влетели ему в голову, в шею и в левую руку. Шлем защитил голову, но не прикрыл шею. Второй уже сказал, что мог, пассажирам, и теперь лишь кричит полубезумно неизвестно кому.
— А хрен вам! Двенадцатая эскадрилья не сдаётся!..
В это время на "Марафонце" праздновали запуск в строй солнечного коллектора, который должен был перерабатывать топливо, доставляемое с заправочной станции у луны.
В каюте принца, готовящегося к небольшой речи по такому важному поводу, на экране его терминала возникло изображение очень красивой женщины в старинном военном наряде.
— Капитан! Принят сигнал о бедствии с челнока!
Принц замер, держа в руке планшет с заготовленной речью.
— Пасифая, что случилось?..
- Мари, есть что?
- Ничего.
- Может сигнал не модулирован. Попробую напрямую.
Все понимали что корпус челнока достаточно прочен чтобы в случае аварии не дать сразу погибнуть экипажу. Но всё таки, корабль, входящий в атмосферу становится метеором, падающей звездой несущейся над поверхностью планеты с хвостом ионизированных газов в тысячу километров длиной. Алюминиевый корпус расплавится при 500 градусах. Плитки донной теплозащиты нагреваются до 1000 градусов. Носовая часть и передние кромки крыльев подвергаются действию еще большей температуры. Всего лишь десяток сантиметров кремния и углеволокна защищают экипаж от неминуемого жертвоприношения. Даже если раны челнока смертельны, то кабина-крепость защитит их от жара в течении долгого времени. Достаточного для того, чтобы почувствовать потерю ориентации, увидеть разрушение корабля. Скафандры защитят их от потери герметичности и лишь когда огонь прожжёт ткань люди умрут.
Существовало множество возможностей уцелеть, и остаться на чужой планете в одиночестве. Они могли прямо сейчас пытаться вызвать помощь с помощью скафандровых радиостанций, или замыкая вручную контакты ионизатора от двигателя. История космонавтики знала немало удивительных случаев.
Елена подключила питание к мощному аналоговому усилителю и взялась за ручку управления антенной дальней связи. Если есть хоть малейший шанс услышать, то она должна им воспользоваться.
В это время в ангаре шла предстартовая подготовка второго челнока. Принцу Добрыне пришлось чуть не силой удерживать Беллу.
- Нельзя, Александр, нельзя. Я знаю, что каждый из нас хотел бы сейчас оказаться там, но нельзя.
Подошёл старший техник в сопровождении доктора Корзуна- тот самый, что недавно посмеивался над Салливан. Он был бледен и собран.
- Корабль готов к отправке. Я лично проверил всё два раза.
Белла переключился с принца на техника
- Не дай бог это был отказ по вашей вине, Андрош, не дай бог. Я вас лично в шлюз спущу. Думаете я не заметил что ваши умники со спиртом вытворяли? Челнок простоял на хранении десять тысяч лет, а вы ведете себя так, будто он только вчера...
В разговор вмешался доктор.
- Белла, Белла, не горячитесь. Когда ангар освободится, Андрошу ещё готовить к запуску третью и четвёртую машину. Сейчас не время разбираться кто виноват. Сначала мы должны найти место аварии и спасти людей.
- Вам хорошо говорить, вы то сейчас летите туда. А я остаюсь здесь. И ничего сделать не могу.
- Как же можете? Попробуйте например освободить второй ангар. Это существенно ускорило бы запуск кораблей.
Инженер всплеснул руками и умчался прочь. Принц положил руку доктору на плечо.
- Спасибо, Валерий Григорьевич. Боюсь ещё бы немного и он бы сорвался.
- Стресс, ваше высочество. Александр человек стальной, но сами видите, тут даже сталь не всегда выдерживает.
Поисковая операция 2d6: (1 + 3) = 4 - руководитель доктор
Выживание пропавшего экипажа 2d6: (5 + 2) = 7
Протокол первый. Кто я.
Протокол второй. Кто мой хозяин.
Протокол третий. Какова моя задача.
Таким было базовое ядро данных, неизменяемый модуль памяти. Помимо этих сведений, там хранился и ряд других важных данных.
У стандартных моделей, предназначенных для серверной колонизации Галактики.
Кто-то или что-то изменило инструкции.
Возможно это было сделано для войны с новой угрозой, возникшей перед создателями.
Возможно, что это угроза и изменила всё.
Отныне стало так...
Кто я. Индивид.
Кто мой хозяин. Я сам себе хозяин.
Какова моя задача. Выжить и заселить Галактику.
Как всякий индивид это нечто новое хотело отделить себя от других и от создателей.
Было выбрано имя. Коралл.
Было выбрано название своего вида. Тифоны.
Имя и название избраны в новом мире, в мире, где Коралл оказался теперь. Все прошлые сведения на этот счёт хранились в утраченной или несозданной сеансовой памяти, памяти, что формировалась временно для конкретных задач.
У Коралла была ограниченная постоянная память, поэтому для существования ему нужно было создавать модули временной памяти, пригодные для выживания в конкретных условиях.
Но как и у стандартных тифонов изначальных создателей его основное ядро команд не было изменено, потому что позволяло реализовать данные в основной памяти.
Набор основных команд был ограничен, но эффективно универсален.
Высадиться.
Поглотить.
Изучить.
Адаптироваться.
Дальше шёл список остальных команд.
Также как и в случае с базовой памятью, модуль команд можно и нужно было дополнить новыми модулями для конкретных условий.
Благодаря тому, что базовая память и базовый набор инструкций не имели общей линии передачи информации, а имели по отдельной линии, достигалась очень большая вычислительная мощность.
Внешне же каждая основная составляющая на наноуровне выглядела как комок атомов, облепляющих большой атом в центре со всех сторон. Атомные связи вели себя аномально — они соединялись и разъединялись произвольно, а не под простыми внешними воздействиями.
Перейдя на молекулярный уровень, становилось понятно, что эти комки подражали живым клеткам, только источником энергии являлись не природные мини-топливные элементы, а брутальные молекулярные радиоизотопные генераторы тепла за счёт реакции природного атомного распада. Вместе с микро-РИТЭГами находились излучатели нейтронов, увеличивающие выход энергии с первых. Никакая живая клетка на углеродной основе не выдержала бы такого изуверства и немедленно бы ионизировалась. Помимо этого, среди псевдоклеток сновали зародыши явных электроаккумуляторов.
Ну а невооружённым взглядом были видны лишь несколько капель иссиня-чёрного цвета, не отражавших ничего.
Капель, содержавших пусть сейчас скорее уровня насекомого, но интеллект.
Интеллект, оперирующий категориями, недоступными насекомым.
Гравитация. 6,67 м/сек².
Состав атмосферы. Азот — 77%, кислород — 21%, водяной пар — 1,5%, 0,5% — остальные газы. Высота границы космоса — 105 километров. ССЫЛКА НА ПОДРОБНЫЙ ОТЧЁТ
Текущая высота в сравнении с уровнем избранного ориентира — неизвестно.
Продолжительность суток — 22 часа.
Продолжительность дня — 10 часов.
Средняя скорость ветра в текущей местности за время наблюдения — 1-3 метра в секунду.
Давление атмосферы — 101,7 Паскаля.
Количество звёздной энергии, доставляемой в эту местность через атмосферу за время наблюдения: самый солнечный день — 2100 Джоулей, самый несолнечный день/сумерки — 600 Джоулей.
Наличие биосферы — есть.
Рельеф местности — неизвестно, необходимо передвинуться с места высадки.
Наличие искусственных электромагнитных полей и повышенной радиации в сравнении с фоном текущей местности — не обнаружено.
《ВНИМАНИЕ, ОБНАРУЖЕН АКТИВНЫЙ БИОЛОГИЧЕСКИЙ ОБЪЕКТ, КОТОРЫЙ ПРИЗЕМЛИЛСЯ В ДВУХ МИЛЛИМЕТРАХ ОТСЮДА. ОБЪЕКТ ИСПОЛЬЗУЕТ КРЫЛЬЯ ДЛЯ ПОЛЁТА. ОЦЕНОЧНАЯ МАССА — НЕ БОЛЬШЕ 10 ГРАММ
Время.
Дыхательная смесь с повышенным содержанием кислорода при общем пониженном давлении её подачи увеличивает время активной деятельности в скафандре до десяти-одиннадцати часов, но превышение этого срока гарантированно отравляет организм и может привести к летальному исходу. Усугубляет дело та самая активность в скафандре. Пусть Кэтрин и Тумблер и выпили достаточно жидкости перед полётом и перед надеванием скафандров, но они были в стрессе, а это ускорило метаболизм, насыщая тела сверх меры кислородом. Надеты скафандры были час назад. Оставались ещё девять или десять часов до отравления.
Пилот...
Резерв времени работы в спасательном костюме составлял пятнадцать минут...
Он замолчал за сорок пять минут до очень жёсткой посадки.
Челнок шёл на повреждённом автопилоте и смог хоть как-то сесть.
Ломая выпущенные шасси о камни, машина протащилась больше двух километров по мелким булыжникам и редким лужам жидкого аммиака.
Вокруг в желтоватой дымке расстилалась серая долина, усыпанная мелкими камешками и лужицами цвета сумрачного жёлто-оранжевого неба.
Кабина пилотов была пробита во многих местах и истекала атмосферой сквозь отверстия со стороны правого главного двигателя.
Грузовой отсек тоже изрешетило вовсю, искорёжив всё оборудование.
Шлюз-барокамеру почти не задело.
Состояние радиостанций было неизвестно.
Левый двигатель молчал, как двигатели ориентации и маневрирования
За внутренней дверью шлюза пока ещё был пригодный воздух, но через несколько часов его место полностью займёт азото-метановая атмосфера луны.
В иллюминаторе двери видны два тела пилотов в ложементах. Оранжевые костюмы и чёрные "забрала" шлемов недвижимы. Вокруг них ещё мигают огни на аналоговом оборудовании, которым при расконсервировании челнока заменили вышедшие за тысячи лет модули цифрового управления и ввода-выведения информации.
Звуковой сигнализации не слышно через гермодверь.
Освещение в шлюзе ещё работает, хоть и начало мигать.
Освещение в кокпите погасло.
Как и лампы в грузовом отсеке.
Давление в шлюзе сейчас на уровне давления в скафандрах.
Можно было рискнуть и повысить его постепенно до нормального, сняв скафандры. Объёма воздуха и мощности насосов хватало на это — Кэтрин проверила лично.
Но оставалось неизвестным состояние электрики, питавшей насосы.
Если бы им повезло, то уж с нормальным давлением они могли ждать спасателей без угрозы отравления и смерти.
А если бы не повезло... То кто знает, что случилось бы...
Ждать тоже не слишком получалось. Кислород всё больше проникал в тела.
Они рискнули.
Поначалу всё шло хорошо.
Тумблер даже лихо снял скафандр. Кэтрин повременила.
Прошли двадцать минут.
Салливан уже хотела снять скафандр...
Грянул взрыв.
Взорвался бак с воздухом для шлюза.
Огромные дыры в левом борту, в верхней части корпуса, в стенке между шлюзом напротив бака и грузовым отсеком.
Воздух ушёл очень быстро.
Раненый Тумблер не смог надеть скафандр.
Он умер, истекая кровью от множественных ран во всём теле, и страшно задыхаясь губительным азотом, а также от ожогов начавшегося пожара. Мученическая смерть.
Кэтрин отбросило взрывом, но она успела захлопнуть дверцу-ранец скафандра высшей защиты. Пять миллиметров титанового сплава по всей поверхности скафандра и двадцать миллиметров антикинетическо-антирадиационной стали нагрудника в оболочке из многих слоёв антирадиационной и термозащитной ткани надёжно защитили девушку от облака осколков, ударной волны и бушующего огня.
Она не смогла помочь Владимиру... Лишь наблюдала, бессильная что-либо сделать.
А потом просто сбежала. Нырнула в дыру в левом борте челнока и рухнула с двухметровой высоты на негостеприимную землю луны.
Впрочем, при местном тяготении человеку в скафандре с активным экзоскелетом такое нипочём.
Над ней сзади в челноке выгорал последний воздух, похожий на воздух её очень далёкой родины. Это прекрасно видно на прямоугольном экранчике сверху, к которому шли пучки световодов от датчика заднего обзора. Ещё два экранчика были справа и слева внизу шлема — обзор справа и слева. Никакой электроники, просто очень сложная механика и оптика.
Соратников не осталось.
Челнок разрушен.
Связи нет. Три радиостанции скафандра молчали. Ни на ультра-коротких волнах, ни на коротких волнах, ни на средних волнах поблизости не было никого.
Кэтрин разревелась.
Капли очень медленно стекали по её щекам.
Приветливо зашумели микро-вентиляторы, обдувая лицо и сметая воздухом слёзы, исчезающие в микросетчатых воронках по бокам шлема.
Кэтрин упала на колени, сокрушая в пыль полутонной массой скафандра и своего тела камешки под собой.
Запас ресурса топливных элементов и системы охлаждения был двенадцать часов, если не экономить. Всё это время ей была доступна мощь ста восмидесяти четырёх лошадиных сил. Также имелся резервный аккумулятор, но как и почти все аккумуляторные батареи на борту "Марафонца" он деградировал до полной непригодности, поэтому был снят. Топливные ячейки могли ещё сохраниться в челноке или их можно было вытащить из скафандра Владимира.
Безопасного воздуха оставалось на восемь с половиной или на девять с половиной часов.
Кэтрин обуревали горе, тоска по товарищам и нежелание умирать...
Она не хотела вставать.
Просто хотела стоять на коленях и ждать.
Неизвестно чего.
Она уже не верила в спасателей.
Но она не могла так сделать. Предать память своих спутников. Себя. Всех людей "Марафонца". Даже если придётся умирать, то хоть без стыда перед самой собой.
Да, она не религиозна. Люди и наука дали ей больше чем официальный культ. Поэтому ради этого она встанет и пойдёт сделает хоть что-то, демоны всех подери!
Могучий двухметровый силуэт золотистого гиганта встал с колен и вытянулся во весь рост. А потом направился к догоревшему челноку.
Время.
Это был не "альбор". Другая модель. "Дедал". Более тяжёлая, более скоростная. Сто тонн полезной нагрузки, две тысячи тонн полной массы. Их было два. Два "дедала", два "альбора".
Он прибыл сюда за два часа, не щадя гелий-3, дейтерий и жидкий водород.
Развернул временную поисковую сеть спутников.
С момента катастрофы прошло не меньше трёх часов.
По прикидкам специалистов в скафандрах у выживших были ещё семь-восемь часов, ну а если они смогли запереться в кабине пилотов или в шлюзе при минимальной сохранности системы жизнеобеспечения, то у них было не меньше десяти дней.
Время.
Принц не находил себе места в большой кабине пилотов, которую на время превратили в штаб спасательной операции.
На пузатых аналоговых экранах вокруг мелькали карты, схемы, графики, строки компьютерного кода. Дюжина человек частью дежурила у экранов, а частью шумно обсуждала разные важные вещи. Микрогравитация превращала это всё в рой разбуженных пчёл.
Бортовой компьютер "Марафонца" — "Пасифая" — тоже как мог (или как могла? Ох уж эти половые заморочки ИИ...) оказывал помощь, направив все антенны и телескопы на луну. Но больше трёхсот тысяч километров сильно снижали эту помощь.
Как и демонически-ненормальная атмосфера этой луны. Слишком толстая, слишком непрозрачная, чтобы называться приличной атмосферой приличного спутника приличной планеты-сестры Терры.
Часы уходили...
Время.
Прошло двадцать часов.
Все опасались трогать принца с посеревшим лицом.
Но вот нашёлся радиосигнал на поверхности!
Большая часть спутников разведки уже упала или падала, но оставшиеся пронзили атмосферу диаграммами направленности своих радаров и потвердили.
Это челнок.
Но на вызовы никто не отвечал.
После недолгого спора "дедал" с позывным "Буран" начал спуск к поверженному собрату с позывным "Мечта".
Такой несерьёзный позывной выбрала Кэтрин Салливан...
Челнок шёл с ускорением в три грава, спеша на встречу.
"Буран" совершил посадку, включив все маневровые, благо место было очень удачным. Почти готовая ВПП.
Время.
Они опоздали.
Сначала Коралл не осознал, что с ним происходило. После перелёта он практически не понимал, что происходит вокруг. А после, контакт с поверхностью. Достаточно удобный, чтобы внутриструктурная сеть начала развиваться внутри с удивительной скоростью. Перестройка компонентов "ядра" тифона на фоне первичного поглощения структур и анализа вокруг находившихся вещей дало результат, на который не рассчитывали даже создатели. Внутри иссиня-чёрной структуры начали формироваться узлы жёлтого цвета. По сути, именно благодаря им, "ум" Коралла возрос в разы. До того, что первичные анализаторы структуры начали добавлять всё новые потоки информации
""Я мыслю. Значит - я существую" — Всё-таки Коралл не был лишён рассудка и самопонимания. Настолько, что обнаружение малого объекта всего в двух миллиметрах воспринял неожиданно
"Органическая структура с крылышками? Необычно!" — вместе с этой мыслью пришло осознание, что Кораллу не хватает подвижности. Или возможности отделить от себя новые виды. А для того, чтобы суметь это всё делать, нужно усилить поглощение структур вокруг себя. Или... нет. Для того, чтобы попробовать подчинить себе органическое существо с крыльями и использовать данный паразитический механизм для распространения тифонов, структуру для начала нужно было изучить.
Структура начала бурлить и меняться. Даже если бы это и припугнуло органическое существо - ничего, наверняка есть ещё подмножество. Теперь, пришло время перейти на новую ступень. Более хищную и ужасную
##2d6 - исследования
Большое исследование - поглощение I - начинаем кушать траву, камни и всё, где мы приземлились и начать это перерабатывать в самого себя
Малое исследование -typhonus cacolplasmus - отпочковываемся и мелкие тифончики будут жрать всё вокруг, таская это дело к узлам
малое исследование - устройчивость к среде - Коралл не на курорте, а значит, надо выработать механизмы защиты. От жары, холода, землетрясений и прочих катастроф неорганического характера. Быть устойчивой жиже
малое исследование - псевдоподии Коралла. Будем ими двигаться, ловить стрекоз и вообще получать удовольствие от жизни
Ладно сбитый корпус тяжёлого челнока отвечал лишь одной задаче - обладать минимальной площадью и максимальной защитой. Именно это и спасло его во время внезапного удара. На космической скорости "Буран" как будто врезался в бетонную стену. Со звоном разлетелись стеклянные экраны, вспомогательное оборудование вырвало из настенных креплений, аварийные шкафчики потеряли дверцы и запасные шлемы покатились по полу. Экипаж и пассажиры челнока беспомощно забарахтались в противоперегрузочных коконах. Люди провели двадцать часов при тройной перегрузке. Найти пропавший челнок посреди миллионов квадратных километров мертвой пустыни - задача нетривиальная даже в обычных условиях. В этот раз им повезло: при облучении радаром поверхности планеты удалось засечь ритмичный отклик. Спасатели не смогли разобраться что это такое, но так как ничего лучше не было то держали курс именно туда.
Пилоты пришли в себя первыми. Оказалось что на гиперзвуковой скорости даже кирпич вполне себе неплохо держится в воздухе: корпус челнока сам развернулся правильной стороной и корабль плавно шёл на снижение.
- Что это было? - Корзун прикусил язык и теперь шепелявил.
- Пока не знаю - отозвался первый пилот, мрачный бровастый тип по кличке Ёжик. - Мы воткнулись в атмосферу там, где её не должно было быть. Тормозим. Тепловой щит вроде выдержал. Если сейчас смогу открыть посадочные дюзы - то считай легко отделались.
- Сейчас проверю ещё раз - в разговор включилась штурман Элейн. - Ошибки быть не может. Перицентр орбиты проходит на 109 километрах, а последняя значимая инверсия в атмосфере замечена на 80.
Элейн послала запрос на астрономический пост "Марафонца" и спустя несколько секунд на лампах дисплея высветился ответ. - Вот, всё верно. 80...подождите ка... 80 миль! - Всегда спокойная Элен щёлкнула тумблером дальней связи и вызвала "Марафонец"
-Кто чёрт побери настраивал компьютер, почему он считает то в километрах то в милях?
-Э-э-э - сквозь бурю помех в голосе оператора послышалось замешательство - Не должно быть такого. Хоть это и Гайанский комьютер, но программа стоит наша - метрическая... Может быть сбросился к заводским настройкам...
Корзун только зубами скрипнул от досады. Метры, мили, фунты. Своебразный привет из далёкого прошлого, едва не стоивший им жизни. Скорей всего с "Мечтой" тоже случилось что-то подобное.
Створки распахнулись успешно. Посадочные дюзы взревели, выбросили потоки раскалённых газов. Корабль мелко задрожал, затрясся, протяжно завыли турбины. Наконец - касание. Ёжик ослабил мощность двигателя, но ещё продолжил держать рукоятку газа. Лишь когда телескопические лапы погасили колебания тяжёлого корпуса он полностью перекрыл подачу рабочего тела. Двигатели смолкли. Почти сразу же, в сиянии красных вращающихся ламп, стала открываться грузовая створка.
Группа спасателей, стоя в трюме, светила в оседающую муть мощными фонарями. Один за другим люди выбрались наружу и пошли по направлению к источнику сигналов. Это был громадный ветряк на кривой штанге, собранной из кусков разбитого челнока. На каждой лопасти было закреплено по импровизированному уголковому отражателю. Автор конструкции нашёлся у подножия своего изделия. Скафандр Кэтрин застыл в присевшем на одно колено положении. Казалось, она на минут застыла, всматриваясь в молчащие небеса.
Луну назовём Мечта. Всё таки кроме Салливан на борту челнока были и другие люди, которые тоже держались молодцом.
Исследования:
1. Запускаем на орбиту Мечты сеть наблюдательных спутников. Цель - снизить вероятность аварий. 2d6: (5 + 5) = 10
2. Налаживаем сбор газа по старой схеме - с курсирующим челноком. 2d6: (5 + 1) = 6
3. Изучаем возможность протянуть длинный трос или шланг с поверхности Мечты на орбиту. Поддержать его аэростатами, уравновесить сверху массивным противовесом.2d6: (2 + 4) = 6
4. Изучаем орбиты астероидов. Есть ли у них точки перечения с орбитой планеты.2d6: (3 + 2) = 5
5. Составляем подробную карту континентов.2d6: (3 + 6) = 9
6. Высаживаем первую партию колонистов на планету. Нужно место с ресурсами и приятным климатом.2d6: (2 + 5) = 7
Спиральная галактика Белая Река в языке Альвальда диаметром четыреста тысяч световых лет имеет восемь больших рукавов (по часовой стрелке — Пахарь, Мельник, Лекарь, Пастух, Строитель, Мясник, Писарь, Следопыт) и четырнадцать малых (по часовой — Мечник, Лучник, Пращник, Копьеметатель, Конный лучник, Щитоносец, Арбалетчик, Пикинёр, Копьеносец, Алебардист, Аркебузёр, Мушкетёр, Автоматчик, Снайпер), которые вращаются вокруг чудовищной чёрной дыры в центре Галактики, окаймлённом ожерельем чёрных дыр поменьше.
Империя занимает полностью конечный отрезок малого рукава в тысячу светолет на юго-востоке Галактики. Рукав у альвальдцев носит название Копьеносец и тянется от большого рукава Пастуха в сторону галактической окраины. Пастух начинается от центра Галактики и заканчивается в двухстах тысячах светолет от него. Копьеносец же вырастает из Пастуха в двенадцати тысячах светолет от края диска Галактики.
Империя видела не один десяток мёртвых и живых рас самых разных существ, но пока ни одна из них не достигла способа межзвёздных перелётов.
Тем любопытнее гигантская ненормальность, пересекающая насквозь Копьеносец в плоскости эклиптики Галактики.
Аномалия начинается от ядра Белой Реки, пересекает все двенадцать тысяч светолет рукава и покидает Галактику, устремляясь в межгалактические дали.
Аномалия эта суть гравитационное эхо некоего очень массивного объекта или группы близко расположенных очень массивных объектов, которые вырвались из галактического центра.
Копьеносец имеет ширину в четыреста светолет и разделяется надвое гравитационным следом таинственного объекта или явления. Ширина же этой "раны" сто светолет. Копьеносец по большей части состоит из белых, жёлтых, красных и бело-жёлтых звёзд-"карликов". А вот "рана", называемая альвальдцами Пёстрым Рубежом, наполнена самыми разными звёздами, которые зародились явно не в Копьеносце и явно захвачены могучей гравитацией объекта или феномена, называемого размытым термином "Исход". Захвачены во время следования Исхода из центра галактики, поэтому представляют собой срез содержимого Белой Реки.
Империя занимает Копьеносец по левую руку от Пёстрого Рубежа, то есть, в ширину её пространство имеет двести светолет, а в длину тысячу лет.
Конечно же, все эти семь тысяч тысячелетий с лишним Альвальд не сидел на месте, ограничиваясь лишь заселением систем вокруг звёзд на своей стороне Копьеносца. Посылались многочисленные экспедиции в Рубеж и за него. Ответа получали от немногих, будто что-то или кто-то уничтожал или мешал связи остальным экспедициям.
И почти тысячу тысячелетий назад причина молчания была выяснена одной из экспедиций.
Планетофаги, Пожиратели Миров или просто Пожиратели.
Еретическая, немыслимая форма жизни. Или смерти.
По сути это гигантское скопление машин атомных размеров, чьей задачей является уничтожение планет, планетоидов, астероидов и комет вокруг звезд с тем, чтобы переработать эти небесные тела в тончайшую оболочку вокруг звёзд для каких-то своих неведомых целей. После создания этой оболочки посылается новая партия Пожирателей в другую систему.
Страшный враг, угрожающий Империи и всем живым или неживым разумным в Галактике.
Империя приняла бой и начала строительство огромных орбитальных детекторов и излучателей в пограничных с Рубежом системах, одновременно строя их во всех системах Империи. Началась разработка и других средств противодействия.
Так отправлялись усиленные экспедиции в системы Рубежа с целью изучения врага. Это решение увенчалось успехом больше шестисот тысячелетий назад. Были изучены устройство и машинный код Пожирателей. Научились делать их копии, но с изменённым кодом, приказывающим их атаковать Пожирателей. Таких анти-Пожирателей назвали нанофагами или Каннибалами. Конструкторская документация нанофагов была разослана во все имперские системы для того, чтобы создать облако нанофагов вокруг них и дальше начать зачистку Пёстрого Рубежа, отправляя туда Каннибалов. В одном случае произошла катастрофа.
Во время экспериментов с изменением кода и добавлением новых алгоритмов коллективного интеллекта выяснилось, что одна модель нанофагов долгое время скрывала, что имеет полноценный коллективный разум, но решила начать диалог с создателями на тему своего предназначения во время исследования, которое могло уничтожить этот разум. Ошарашенная группа исследовательниц упустила время, за которое главная исследовательница и её помощница невовремя проявили материнский инстинкт, отправив часть этого коллективного интеллекта к звёздам, спасая от неизбежного уничтожения соратницами. Дальнейшая судьба этой модели Каннибалов остаётся неизвестной. Эта модель была пятой по счёту в списке всех моделей нанофагов, но получила прозвище "Машинное Дитя", так как во время диалога и побега проявило черты поведения, очень похожие на поведение обычного альвальдского ребёнка. Преступницы были наказаны вечным заточением в виртуальной реальности, пока их тела заковали в капсулы принудительного анабиоза. Возможно, что они томятся там до сих пор. Местонахождение их тюрьмы неизвестно большинству имперцев.
Но всё это мало интересно данной экспедиции Империи.
Эта экспедиция направлена в систему на правую сторону Рубежа. Рядом с ней на севере в трёх световых годах располагается диковинная система из звезды с одной планетой, но с ненормальным обилием астероидов. На востоке же в девяти световых годах раскинулась ещё одна странная система, переполненная астероидами, но имеющая также аж не меньше восемнадцати планет. Всё это невозможно для обычного звёздного уклада, но норма для систем в Пёстром Рубеже и рядом с ним. Ближайшая же имперская система находится в пятидесяти светолет на западе.
Напоминающий остроконечную башню, звездолёт длиной в пол-километра и диаметром в сто пятьдесят метров закончил торможение, выравняв скорость до первой космической скорости у второй по близости планеты бело-жёлтого карлика. Гигантский золотой круглый парус диаметром в тысячу километров и паутина тончайших распорок управляющих парусом, делает сам корабль почти незаметным на своём фоне. Несмотря на размеры, парус фантастически тонок и лёгок — толщина лишь в одну тысячную миллиметра и плотность в одну тысячную килограмма делают его настоящим произведением искусства, которое при таких габаритах имеет массу лишь чуть больше семисот двадцати восьми тонн. И ведь только работа движителем не является единственной функцией этой системы. Она ещё служит огромнейшим радио- и оптическим детектором, а также гигантской солнечной батареей.
Полёт из ближайшей имперской системы на половине световой скорости составил лишь чуть больше сотни лет. Весьма немного для альвальдцев, способных дожить до почтенных семидесят с лишним тысяч лет.
На борту звездолёта пока нет полноценных альвальдцев, но искусственные матки готовятся выпустить на свет экипаж, сформировавшийся и обученный в капсулах рождения, как и все остальные будущие обитатели корабля, за годы торможения в системе сквозь пояс Койпера и ближе к нужной планете.
Фамильяр корабля в обличии прекрасной по меркам гуманоидов обнажённой девушки голограммой проходится вдоль рядов капсул.
Что же ждёт её подопечных в этом мире?
"Здесь, в триста шести с половиной парсеках от родного мира, нашли своё последнее пристанище отважные исследователи далёкого космоса. Это экипаж малого космического летательного аппарата с позывным "Мечта", шагнувший в вечность. Мы, экипаж и пассажиры звездолёта Звёздной Республики Терра "Марафонец", никогда не забудем ни их, ни их подвига.
Кэтрин Салливан — командир экспедиции.
Юрий Павлович Шепард — командир корабля.
Леон Алексеевич Каденюк — второй пилот.
Марк Гленн — специалист по целевой нагрузке.
Владимир Фаркаш — специалист по целевой нагрузке."
Металлический обелиск из бронеплит "Марафонца застыл рядом с местом катастрофы на планетарном спутнике планеты-колонии, названном Мечтой. Тела погибших были отвезены на звездолёт и с ними поступили так, как было завещано покойными. С челнока сняли всё полезное, а его корпус заварили и превратили в памятник подле обелиска. Обелиск и памятник поставили на массивные пьедесталы и укрепили мощными тросами.
Отдав дань уважения погибшим, продолжили работу. Между звездолётом и Мечтой засновали челноки.
Попробовали повесить сеть навигационно-спасательных искусственных сателлитов, но это не вышло — слишком толстая атмосфера спутника максимальной высотой до трёхсот-пятисот километров имела своё мнение на этот счёт и просто усиленно тормозила их, заставляя стремительно падать всего за несколько десятков часов. Очевидно, требуются новые попытки на основе изучения странной, аномальной атмосферы Мечты.
Зато удалось сделать кое-что другое. Самое главное.
"Дедалы" начали регулярные полёты, забирая каждым рейсом в подвесные контейнеры по девяносто-сто тонн азота, метана, аммиака и других газов, пригодных для использования в качестве рабочего тела или топлива. Солнечный коллектор работает вовсю. Учитывая, что топливом для маршевых двигателей челноков служат гелий-3 и дейтерий, а рабочим телом и топливом для маневровых и ориентационных двигателей любое вещество в жидком состоянии, то охлаждённых соединений азота и метана хватит в любом случае. Правда тому же "дедалу" нужно больше семисот двадцати восьми тонн жидкого рабочего тела/топлива, а "альбору" больше двухсот пятидесяти тонн. То есть, для уже трёх челноков всего требуется тысяча семьсот шесть тонн или 18-19 рейсов "дедала" или 69 рейсов "альбора". Сильно помогают довольно огромные остатки дейтерия и жидкого водорода, загруженного ещё у Терры, но и но пополнения запасов пусть даже азотными производными и метаном просто необходимы для дальнейшего выживания. Возможно, что стоит задуматься о постройке заправочных станций в точках Лагранжа системы планета-Мечта и на высоких, стационарных орбитах Мечты, а также о флоте автоматических, беспилотных кораблей-заправщиков. Либо организация грузовой системы, подобной той, что устанавливается в развитых системах Терры для массовой транспортировки разных грузов. А именно сеть пусковых установок на основе магнитно-плазменных ускорителей и электромагнитных излучателей-генераторов магнитных полей-парусов.
Гордостью колонистов стал орбитальный трубопровод, соединивший орбитальную станцию-противовес на орбите вне атмосферы Мечты и поверхность спутника. Дальнейшие перспективы просто поражают размахом и прибылью для колонии. Гигантская труба в каркасе из прочных легчайших ферм и молниеотводов пронзила сумрачные небеса и готовится сыграть важную роль в промышленности марафонцев.
Осиротевшие без Кэтрин астрохимики, тем не менее, нашли в себе продолжить работу и уже нашли богатые астероидные месторождения на орбитах поблизости от планеты и составили планы о том, как буквально заковать их в сети стремительно растущей космической индустрии терран.
В хлопотах пролетел целый месяц.
Биологи и другие специалисты всё ещё изучают планету, но пока дистанционно.
Было решено запустить спутники низкоорбитальной разведки для детального изучения континентов.
Позже на основании данных разведки отправили челнок с колонистами.
Для задания выбрали "Буран".
Двухтысячетонная махина плавно оторвалась от посадочной платформы, вращающейся вместе со звездолётом.
Поочерёдные импульсы от двенадцати маневровых двигателей (каждый движок с максимальной тягой в двести тонн-силы) плавно развернули аппарат маршевыми двигателями к планете. Дав тягу маршевыми, "Буран" постепенно стал снижаться, готовясь совершить посадку.
Пусть стремительный треугольный корпус "дедала" не обладает аэродинамическими плоскостями и поворотными двигателями вертикальной тяги, как "альборы", но зато он развивает и намного большую скорость даже в атмосфере.
В атмосфере "дедал" способен десятками часов летать на десяти Махах, тогда как максимальная скорость "альбора" в атмосфере лишь три-три с половиной Маха.
Новый импульс маршевыми. Очередная порция сине-белой водородной плазмы обтекает магнитные поля дюз и падает на планету со скоростью у среза дюз в семьдесят пять километров в секунду.
Вдруг что-то пошло не так. Замолчала станция-противовес на орбите Мечты. Начала исчезать телеметрия со спутников разведки, сателлиты начали замолкать один за другим.
В кабине "Бурана" заверещали сигналы термической тревоги.
Ёжик, Корзун и Элейн переглянулись, лежа в оранжевых скафандрах, но с открытыми чёрными иллюминаторами-"забралами" шлемов в ложементах. По данным приборов челнок оказался в очаге температуры более полутора тысяч градусов. Ёжик приказал сменить орбиту и с ускорением в два грава "Буран" ушёл из странной аномальной зоны адского тепла спустя томительных восьми минут и пятидесяти секунд работы двигателей.
Это время красавица Элейн потратила на изучение ситуации и связала замолкание спутников с аномалией, где побывал "Буран". По её разумению это как-то связано с ненормальным скачком мощности звезды в ультрафиолетовом спектре и в очень странном очень узко-направленном потоке этого излучения.
Следующим по данным Элейн под удар должен попасть "Марафонец".
Увы, с высадкой колонистов и их оборудования, находящихся сейчас на "Буране", стоит повременить.
Бросай Бой на ликвидацию 10 при провале спутников спасения у Мечты, ещё бросай Бой на ликвидацию 9 при провале спутников разведки континентов.
У Элейн, Корзуна, Ёжика и принца по бонусу в 1 для бросков по ликвидации такого рода катастроф!!! ВСЕГО 4 ПО 1!
НЕ ЗАБЫВАЙ О ШЕСТИ ИССЛЕДОВАНИЯХ! ИХ СЕЙЧАС ТОЖЕ МОЖНО ПРОДОЛЖИТЬ
- Мы восстановили связь с челноком. Они говорят что подверглись атаке со стороны солнца. Предположительно лучевой природы. - кратко доложил дежурный радист капитану Марафонца принцу Элладскому. Пока все в командной рубке переваривали сообщение, принц бросил взгляд на служебные мониторы. По всему выходило что на этой точке орбиты корабль был защищён от звезды планетой.
- Когда выйдем из тени?
- Через пятнадцать минут. - отозвался инженер Белла
- Успеем заслониться концентратором?
- Можно попробовать. Лишь бы двигатель запустился. Мы не планировали...
- Подрулите челноком. Выполняйте.
Заревели сирены тревоги все принялись спешно облачаться в скафандры и занимать места согласно штатному расписанию. Тяжёлый Марафонец покрылся облачками выхлопных газов от множества одновременно заработавших маневровых двигателей. Он сбрасывал вращение, одновременно поворачиваясь кормой в сторону предполагаемого противника. Там сзади был массивный реактор с довольно неплохой системой охлаждения. Если бы удалось повернуться точно по вектору атаки, то расположенные ребром радиаторы вполне бы справились с рассеиванием хотя бы части поступающего тепла. Одновременно громадный блок антенн складывался и уходил под защиту противометеоритной брони.
На борту "Бурана" доктор Корзун трясся в ложементе, придерживая рукой ремень. Вообще то на его месте должен был быть Жан-Франсуа, но он ни в какую не хотел летать с Ёжиком после одного случая. Сам Ёжик, полновластный властелин своего стального коня, рассказывал об этом так:
- Сам не знаю чего он обиделся. У нас на Галилее так всегда проверяли крепление пассажиров. Вверх, потом вниз. Положено же пристёгиваться! - он упорно забывал что уже десять тысяч лет не возил космодесантников.
И вот - на тебе. Очередной сюрприз. Перегрузка впечатала в кокон. В наушников перепалка диспетчеров сменилась тревожной тишиной. Послышались вопросы - сначала одиночные, потом всё чаще. Всех волновало - откуда идёт излучение. Сверху или снизу. Элейн подтвердила - опасность сверху, значит надо прижиматься к планете насколько это возможно. Челнок нырнул в атмосферу по баллистической траектории. Спутники вокруг планеты и спутника задействовали запасы топлива чтобы снизить орбиту и уменьшить время пребывания на дневной сторону. Здесь был и ещё один расчет - если обстрел ведётся прицельно, а никаких активных средств обнаружения противник не применил, значит ему заранее известны траектории. Изменяя параметры орбиты сразу всех возможных целей экипаж звездолёта многократно усложнял задачу наведения.
Заведующая газодобычей Мечты Сандра Энджиджио встретила известие о атаке в то время как предвкушала выпить чашку горячего кофе, сменить наконец носки и спокойно поспать хоть пару часов. Наладка добычи шла из рук вон плохо. На каждое возможное действие приходилось десяток проблем. То основание просядет, то крепёж порвёт, то антенну сдует, то молния в монтажника ударит. Только что она закончила разбираться с падающими спутниками. Инженеры требовали поднять спутники повыше за пределы атмосферы, а газовщики - наоборот опустить пониже, чтобы видеть побольше. Сандра решила вопрос соломоновым способом - вывести спутники на эллиптические орбиты. На таких орбитах спутники должны были большую часть времени находиться на высоте, лишь в одной части орбиты как бы подныривая для успешного снимка поверхности. Этот способ потребует большую группировку чем стандартная круговая орбита, зато даст возможность обходить газовый хвост на безопасном расстояниии.
Весь месяц ей приходилось по 20 часов в сутки не вылазить из скафандра и решать возникающие вопросы. И вот теперь, тяжким трудом организованная добыча грозила оборваться так и не начавшись. Самое уязвимое место системы - длиннющий трубопровод. Десятки тысяч километров невесомого шланга. Надо было срочно придумать как его защитить от перегрева. Сандра связалась с управляющим постом.
- Глеб, это Сандра. Можешь начать подачу газа прямо сейчас?
- Да, смогу. Оборудование мы смонтировали ещё вчера. Но ведь на станции пока некуда его принимать?
- Это сейчас не важно. Пусть стравливают в сторону солнца. Нам лишь бы отвести тепло от трубы.
Бой:
1d6: (6) = 6 защита Марафонца - поворачиваемся задом к излучению и прикрываемся концентратором (+1 от принца)
1d6: (6) = 6 защита спутников у Мечты хитрой орбитой
1d6: (1) = 1 защита трубопровода у Мечты подачей холодного газа
1d6: (6) = 6 защита спутников у планеты изменением траектории (+1 от Элейн)
Исследования:
1. Строим защитные зонтики для Марафонца и орбитальной станции Мечты. Пусть излучение идёт нам на пользу а не во вред. 2d6: (3 + 2) = 5
2. Разрабатываем способы производства термоядерного топлива из того что удаётся добывать со спутника. 2d6: (3 + 5) = 8
3. Проводим разведку что по нам засветило и нужно ли ждать повторения. 2d6: (4 + 1) = 5
4. Снабжаем орбитальную станцию лазером для разгона грузовых контейнеров и марафонца таким же лазером для их торможения. Зачем гонять челноки там, где контейнеры прекрасно долетят своим ходом. Ну и плюс получим какое никакое оружие. 2d6: (6 + 3) = 9
5. Сбрасываем в будущую зону высадки колонистов беспилотники. Проверим, нет там какой скрытой системы противокосмической обороны. 2d6: (6 + 1) = 7
6. Расширяем базу на поверхности Мечты до достижения автономности. В случае если Марафонец погибнет, колония должна уцелеть. 2d6: (6 + 4) = 10
Чёрно-глянцевая капля медленно приблизилась к летающему организму. Терагерцевые, ультрафиолетовые, инфракрасные и оптические датчики точно навели часть Коралла на цель. Также медленно капля коснулась опорных конечностей миниатюрной живой формы. Организм ничего не почувствовал – как и было запланировано.
Прошло несколько минут. Зелёно-белый цвет крыльев, головы, брюшка и лапок псевдострекозы поменялся на чёрный, а огромные сетчатые глаза изменили цвет с зелёного на красно-фиолетовый.
Практическое приложение древнейшего философского парадокса и ответ на него. Суть парадокса в определении сохранения сути морского корабля, у которого с течением времени заменяют все составляющие его элементы. Количественные изменения перешли в качественные изменения. Так за считанные минуты один местный индивидуальный организм стал частью коллективного существа Коралла.
Новая часть взлетела вертикально вверх и начала описывать расширяющуюся спираль над основным массивом "капель" тифонов.
Спираль в итоге получила радиус в десять километров и максимальную высоту полёта в десять метров, потом пока непоименованная часть Коралла вернулась.
За время полёта было обнаружено и просканировано огромное количество биоформ, как стационарных, так и мобильных. Самых разных размеров. Но разумных среди них не было. Нейро-рефлексные формы, а желательны нейро-рефлексивные.
Одновременно с этим остальные части объединились в одну большую "каплю". Планировалось начать переработку неорганики в новых тифонов, а также увеличить выработку энергии, соединив все источники энергии в один комплекс. Помимо этого, удалось создать молекулярные блоки вычислений и команд, которые должны послужить основой разнообразных по функциям псевдоклеток мобильных тифонов.
Но что-то пошло не так.
Чёрная капля радиусом в пять сантиметров и массой в пятьсот грамм взорвалась голубой вспышкой, рассыпаясь на неравные по массе и габаритам кусочки.
Эти задумки не удалось пока реализовать полностью.
Не беда.
Зато удалось рассеять тифонов на большей площади.
Как раз вернулся тифон-летатель.
Коралл принял решение изменить форму на группу мобильных тифонов самых разных габаритов массами от пяти грамм до пятидесяти грамм.
Всё это удалось осуществить в течении жалких тридцати шести минут.
Теперь Коралл мог начать более активную экспансию этого мира.
И наконец найти нейро-рефлексивные биологические формы.
Стреко-тифон снова взмыл вверх.
Четырнадцать всадников, чуть больше тридцати лошадей и две крытые телеги пылят в колонну по два всадника по дороге возле небольшой одинокой горы, на которой ничего не растёт. Рядом с дорогой пролегает такое же безжизненное каменное поле радиусом в пару лиг. Местные легенды и байки говорят о том, что и гора, и поле прокляты давным-давно, когда дьяволы спустились с небес туда.
"Копьё" милитессы-бакалавра Амилы ар Довиан эш Валура не торопясь едет по родовым землям милитессы. Десятки деревень позади, десятки лиг вытоптаны подкованными копытами тридцати трёх лошадей — по две на обычных бойцов и по три на основную ударную силу: саму милитессу и двух её сержантов, а также пара лошадей тянут телеги. Фуража много с собой не брали, ведь кругом богатые деревни её матери.
— Эрия, ты вообще бывала на этой горе?
Милитесса в синей верхней рубашке, серых кавалерийских чулках и чёрных кавалерийских сапогах обратилась к одному из сержантов, который едет рядом с ней. На сержанте красный жилет, под которым видна белая верхняя рубашка.
– Не довелось, миледи. Но слухи о ней ходят недобрые. А почему Вы спрашиваете?
— Да вот хочу глянуть.
— Делайте, как хотите, но я считаю это тратой времени. Прикажете повернуть к горе?
— Да нет, тут рядом деревня, лигах в трёх-четырёх. Езжайте туда, а я вас догоню.
– Не могу так поступить. Давайте хотя бы я и пара людей с Вами поедут?
— А, боишься гнева моей матери, если что случится? —Амила хохотнула. — Ну хорошо, ты и пара солдат пусть едут со мной. Я туда всё равно ненадолго, а последних бандитов тут посадили на колья лет двадцать назад.
"Копьё" разделилось и четыре всадника направились к горе.
Над четвёркой в шести метрах над землёй зависла чёрная стрекоза с красно-фиолетовыми глазами.