История произошла, когда я купил новую квартиру в центре города. Молодой парень, только что закончивший учёбу, ищущий свой путь, которому квартира в центре города досталось почти задаром. Вот это я называю — подфартило. На радостях я пригласил жить к себе свою девушку, ныне жену, сгрёб все вещи и понёсся, окрыленный, в своё жилище.

Квартира находилась в приличном микрорайоне, где обитали только пожилые люди да молодые семьи. Рядом имелся палисадник с деткой площадкой, огороженный низким цветастым забором, всякие качельки-карусельки, лавочки и сидящий на них пожилой народ, наблюдающий за подрастающим поколением. В общем — благодать! Я, довольный тем, что наконец начал обустраивать свою жизнь и более-менее обживаться самостоятельно, был приятно удивлён, когда бывшие хозяева дома любезно отдали мне добрую часть мебели. То были кресла с резными подлокотниками, такой же диван, стеллаж (правда, без книг) и стол на кухне. Я бы такие вещи никому не отдал. Чистой воды антиквариат, а хозяева, люди серьёзные, как мне показалось, чуть ли мне на силой эту мебель на спину не взвалили. Я сначала отказывался, мол, и так цена низкая, район хороший, а они — вы молодые, добра ещё не нажили, так что забирайте. Ну, больше я ничего не сказал, подписал парочку бумажек и вскоре уже сидел на кухне и попивал чай из нового чайника.

Всё шло хорошо первые три дня — обмыли новоселье, потом так же обмыли всю квартиру после этого новоселья, а там уже и афтепати с девушкой на диване. В общем, я был доволен жизнью, пока мне не начало казаться, что время в квартире как-то странно, очень медленно движется.

Сидел я, значит, читал книгу, взглянул на экран мобильного телефона — два пополудни. Времени навалом, выходной, сижу довольный, прочитал около трёх довольно-таки больших глав, снова посмотрел на время и обнаружил, что прошло только 15 минут. Я никогда не считал себя какой-то считывающей машиной или каким-то роботом, чтобы прочитывать главы за такое минимальное количество времени. Читал я лениво, порой мог задуматься, и приходилось перечитывать строчки по второму разу. Потом оказалось, что я не единственный, кто заметил, что время тянется как жевательная резинка — девушка сказала, что просыпалась ночью выспавшаяся и бодрая и, посмотрев на часы в мобильнике, искренне удивилась, что время было около двух часов ночи. Тогда я пускал слюни в подушку и был доволен, что наконец-то выспался, пока не столкнулся со случаем с книгой.

Странная закономерность преследовала нас: на протяжении часа, между двумя и тремя часами, неважно — днём или ночью, время тянулось и тянулось, пока с трудом не переваливало за третий час. Потом всё было нормально, как обычно.

Постоянно время приходилось смотреть по телефону, так как настенных часов у нас не было, не успели купить. Да и не было их у прошлых хозяев. Вначале мне даже нравилось, что я такой бодрый и довольный, как домашний кот, глядя на не выспавшихся коллег на работе. Но потом стало откровенно не по себе, когда ты чувствуешь каждой клеточкой своего тела, что этот долгий час грядёт. Становилось жутко, и нередко мы просто сидели с девушкой в обнимку, разговаривали, иногда включали телевизор.

Однажды ночью, проснувшись, я услышал тиканье часов и, успокоив себя, что это наши часы такие громкие, снова закрыл глаза и уткнулся в подушку, как подскочил и шлёпнул себя по лбу — часов настенных у нас нет и не было! Звук был громкий и отчётливый, исходил из зала, так что я всё же решился сходить в гостиную. Когда я только зашёл в неё, звук прекратился, будто по щелчку выключателя. Я, свалив всё на усталость, отправился в спальню, а утром и вовсе забыл о ночном прошествии. Но на следующую ночь снова всё повторилось. Я стал нервным, раздражительным, девушка же ничего ночью не слышала.

Один раз мы сильно поссорились, и девушка уехала к своей матери. Я сидел один в квартире за компьютером, снова лихорадочно думая, когда же этот чёртов час расплавленного пломбира кончится. На следующий день я позвонил продавцам квартиры — женщина любезно пригласила меня к себе домой. В тот же вечер я, злой как чёрт, лохматый и недовольный, сидел на кухне и слушал рассказ женщины.

Был у них в роду мужик один, брат её дедушки. Работал часовщиком — то бишь чинил часы, свои собирал, обладал отменным зрением и был бы прекрасным хирургом, если бы пошёл в медицину. Руки не тряслись, не пил, но беда одна — не мог себе жену найти. Брат уже давно сыскал себе жену, детишек наплодил, грезил о счастливой старости, а тот всё со своими часами маялся. На особ противоположного пола не смотрел совсем. Слушать ничего не хотел, и ясно дело, в скором времени у него начала, пардон, сыпаться черепица с крыши. Когда к нему приходили родственники, закрывал перед носом дверь и как бы настойчиво ему ни стучали в дверь и ни звонили в звонок, не открывал. Вскоре все дружно на него обиделись — думали, образумится, когда почует, что на него будто бы всем всё равно, но тому это, похоже, было только в счастье.

Однажды, брат всё-таки решил прийти к нему. Стучится, а тот даже дверь не открыл. Ну, брат и забеспокоился, может, случилось чего, мало ли. Начал в дверь стучать, потом вызвал пожарных — те дверь с петель долой и внутрь. А там тело брата в кресле, безжизненное. Уже трупные пятна появились, а когда пошевелили его, чтобы на носилки положить, то вовсе мёртвым духом зловонным повеяло (я тогда был в бешенстве, мол, охренели сбагривать мебель, в которой когда-то мёртвый человек сидел, но меня женщина успокоила и сказала, что кресло то выкинули, а его собратьев осталось два, которые и ныне стоят в этой гостиной).

Я не понял: умер мужчина, бывает такое, но причём тут это тиканье, которое самого меня скоро в психа с нервным тиком превратит? Женщина сказала, что работ мужика так и не нашли, а раньше у него их была тьма-тьмущая этих часов. И говорил ей дед, что запрятал, видать, его брат все свои работы куда-то. То ли в стены замуровал, то ли что ещё, но нигде их не нашли. Линолеум срывали, там ничего не было. Мне стало жутко — неужели эти часы до сих пор тикают где-то внутри стен? Неужели так и отсчитывают часы, которое приближают к нам час смерти? Я рассказал про ночи, когда слышу это тиканье — днём его не слышно, а вот ночью оно предстаёт во всём своём великолепии. Женщина с горечью в голосе призналась, что с мужем и сыном они тоже их слышали, вот и решили продать квартиру.

Я был готов станцевать танец злобных сурикатов, чтобы эту квартиру они забрали обратно, а деньги вернули, и плевать как. Но потом пришёл муж этой женщины и увидел меня — злого, глаза мечут искры, — и попросил выйти, или я схлопочу по соплям. Я парень не робкого десятка, высокий, крепкий, так что тоже пригрозил, что познакомлю его глаз с мягким местом, и широкими шагами удалился.

Мне не хотелось возвращаться в свою квартиру, но пришлось проторчать там ещё пару дней. Я подал объявление, цена была смехотворной, так что покупатели нашлись быстро.

Мне очень жаль, что пришлось так поступить, но пришлось — ибо я вскоре превратился бы в дядю Олега из вооон того канализационного люка. Купив небольшой частный домик на окраине, я помирился с девушкой и вскоре женился на ней. Иногда мы вспоминаем эту историю — девушка со смехом, я с кислой миной. Ничего я девушке говорить не стал, а сослался на то, что решил продать квартиру, чтобы не думать о наших ссорах и бла-бла-бла... Меня сочли романтиком, обсыпали градом поцелуев, и я был снова доволен жизнью. Правда, у меня выработалась фобия — я терпеть не могу смотреть на время. Даже когда тороплюсь или опаздываю на встречу, стараюсь не смотреть на время. Редкий раз небрежно взгляну на дисплей телефона и снова по делам. Тот зловещий час прекратился, и слава богу. Настенные часы я тоже не хочу покупать, как бы не настаивала жена.

Хочу рассказать тебе одну историю. Она случилась много лет назад, в стране, которой уже нет, среди людей, таких, которых уже нет, и в тот момент, когда эта страна почти прекратила существовать. СССР, 1942 год. Зима.

В деревне, занятой немцами, он появился как-то внезапно. Именно тогда стало ясно, что война затянулась, скрой победы немцев не будет, что впереди - туман. Старый, с длинными седыми волосами, яростным взглядом голубых глаз. Говорил про старых богов - даже не про того, что был при царе, а тех, что были раньше. От которых осталась только тень, в самых древних лесах, в самую безлунную ночь. А он яростно призывал их. Говорил, что немцы - шанс призвать их обратно. Говорил, как это - когда свобода, отвечаешь за себя, дети - рождаются вольными, и могут стать хоть князьями, хоть холопами - им решать. Русская правда - вот что говорил.

А немцы стали лютовать. Партизаны убивали их, они - крестьян. Старались все больше партийных да буйных, да и он в полицаи записался - говорил, чтобы как война кончится, возродить русь, что была до иудейского бога. Даже вырезать что-то начал в роще, что сразу за хлевом.

Когда немцы поймали ее, он сам пришел к ним. Сказал, мол, идолам кровь нужна, чтобы сытые были. Немцы тогда человек 10 повесили, все неместных болше. И та девчонка была - неместная. Скинули их в леса, сопротивление делать - те на третьи сутки и попались. Успели пострелять немного, да немцы тертые - весь их отряд положили, только ее и взяли, да радиста. Радиста сразу увезли в гестапо, шифры выпытывать, а ее оставили у местных властей. Тогда он к ним и пришел, предложил, мол все равно убивать будете - а так, и тем кто коммуняками обманут, урок, и вам - облегчение. Долго они с обер-лейтенантом говорили - а утром, тот приказал троим солдатам девчонку ту в рощу увести.

Крестьян согнали, как на обычное повешенье. Да только вешать-то быстро, а там, говорят, он такое с ней делал, что даже немцы уже стали что-то говорить ему. Что делал - молчат старики, плюются, "мерзко и не по людски", говорят. Согнали на казнь утром всех, а отпустили - уж темно было. Говорят, она только тогда затихла да отошла. А он доволен был - идолы, мол, кровью напились. Свяшенная, мол, роща будет. Как до иудейского бога.

Он еще к немцам ходил, пленных просил - да красная армия сдюжила их. Те уже с оглядкой дела делали, партизан просто стреляли, а как наши наступать начали - так и вообще в одну ночью собрались да ушли. Те кто поумнее из полицаев - с ними подались, а он проповедовать начал - мол, что немцы, что красные, а веру предков сохранить надо. Книгой какой-то махал, читал завещание богов древних, и про бога христианского, и про красных, и про немцев, и про эпоху безверия. Да только собрались все не для этого - крепко та девка замучанная запала всем в души. Он в дом забежал, а кто-то дверь возьми и поленом привали. А там уже и керосину плеснули, и лучину поднесли. Сгорел он. Страшно кричал, говорят, не как та девка, но долго. Проклинал всех. И кто с ним сотворил это, и детей их, и тех, кто придет на место это. Так и сгорел.

Место это с тех пор нехорошим считают. Как красная армия наступала - всю деревню спалила, а потом остроили ее, еще при Сталине, но на другом месте, получше, что уж там, повыше, не заливает, дорога железная рядом. А поляна, где его сожгли, осталась. Проклятое место, рассказывают про него всякое, да что уж тут повторять, сказки бабьи.

>>129381029
В любом городе, в любой стране, отправляйся в любую психиатрическую больницу или реабилитационный центр, в который сможешь попасть. Когда подойдёшь к регистратуре, попроси встречи с тем, кто называет себя Хранителем Смерти. Сотрудник побледнеет, словно увидев привидение. Он отведёт тебя к деревянной двери и оставит. Ты должен будешь постучать трижды.

Если ты услышишь голос старика, говорящего «Заходи» — ты можешь зайти, и окажешься в лесу. Если же услышишь молодого человека, говорящего «Нет, спасибо» — беги, беги прочь из города, страны так быстро, как только можешь. Иначе непроизносимое Зло схватит тебя.

Находясь в лесу, посмотри на небо. Если будет день — следуй за солнцем. Если ночь — за луной. Следуй за ними, но не ступай ни на шаг с твоего пути, что бы за красоты или ужасы там не увидел. Лишь стоит тебе сойти с дороги — твоя душа будет томиться в Вечности, как только тело умрёт страшной смертью. Через некоторое время ты придёшь к усадьбе, но не обращай внимание, иди, дабы иллюзия не пленила тебя.

Наконец ты достигнешь маленькой деревянной избушки. Зайди туда, и немедленно отвернись прочь от того, кто там стоит, если не хочешь переживать ужас постоянно. Спроси его: «Что убьёт их?». Он начнёт говорить голосом, полным добра и ласки, и одновременно грубым и смертоносным. Слушай внимательно, и скоро ты будешь единственным, кто знает судьбу. Когда он закончит, он попросит тебя обернуться, дабы вручить подарок.

Не делай этого. Вместо того иди назад, пока не наткнёшься на нечто твёрдое, вроде стола. Закрой глаза и повернись наполовину, чтобы достать человека и взять подарок. Когда он коснётся твоей руки, ступай обратно к двери, откуда ты пришёл. Открыв её, скажи: «Мы встретимся в другой раз» и иди прочь. Ты вернёшься в больницу.

Теперь открой ладонь и посмотри на подарок. Фаланга пальца и есть объект 12 из 538.

>>129381357
В любом городе, в любой стране, отправляйся в любую психиатрическую больницу или реабилитационный центр, в который сможешь попасть. Когда подойдёшь к регистратуре, попроси встречи с тем, кто называет себя Хранителем Тьмы. Сотрудник лишь посмеётся над тобой, но ты должен оставаться спокойным, насколько это возможно. Не прекращай своих просьб, пока он не встанет из-за конторы чтобы проводить тебя коридорами. Как только его поведение сильно изменится, будь начеку, ибо как только ты услышишь зловещее шипение — беги прочь, как можно дальше, закрыв уши, и знай — ты выбрал не то время.

Если ты не успеешь убежать вовремя, то леденящий душу звук перерастёт в ужасающий рык, сливающийся в визг чистейшей боли, пока безумие не охватит тебя и ты не скончаешься в страшной агонии.

Если же служитель будет нем, он приведёт тебя к закрытой двери без ручки и замка. Как только он легко толкнёт дверь, ты увидишь поднимающиеся вверх ступени, которые просто не могут вести на верхние этажи. Дверь закроется за тобой, и ты не сможешь открыть её снова. Иди дальше, взбирайся, но ни в коем случае не оборачивайся, иначе ты упадёшь в бездонную пропасть и будешь жить лишь добычей, что падает сверху. Не считай шаги, знание этого сведёт тебя с ума. Как только одна ступень заскрипит — остановись, и другая дверь возникнет слева. Если же она окажется справа — молись о быстрой кончине.

Медленно иди в комнату, и полное неведение ошарашит тебя. Ты должен идти точно вперёд, поскользнувшись ты будешь съеден жуткими и неизвестными созданиями, смотрящими на тебя гнойными глазами. Ты почувствуешь, что пришёл, по холоду, охватившему тебя. Остановись, замри, иначе ты умрёшь от рук Хранителя, стоящего справа от тебя. В полной темноте даже плотно закрытые глаза не спасут тебя от его жуткого облика. Он предстанет в твоём воображении самым отвратительным из мыслимых чудищ, и безумие покроет тебя словно черви гниющий труп. Его громкое дыхание и чавканье заставят тебя закричать, но советую тебе не издавать звука громче дыхания, иначе ты разбудишь того, кого будить нельзя. Один только вопрос ты сможешь задать, не будучи разодранным — «Чего они боятся?».

Ты почувствуешь движение вокруг себя, и дрожь подёрнет твоих собеседников. Ты услышишь не называемые и неизлечимые болезни, поражающие мир в случае, если их потревожат, неисчислимые муки будут мучать тех, чей разум слабее, чем их. На фоне жестокого описания бесконечных мук, ввергшихся в мир, ты услышишь простейшую, почти смешную, но неумолимую правду о том, чего они все боятся. Не двигайся. И когда твоя голова вот-вот разорвётся, они остановят рассказ. И если ты будешь способен двигаться, ты увидишь дверь прямо перед тобой, которая выведет тебя прочь из комнаты. Там, на выходе ты найдёшь разбитые песочные часы.

Ты можешь взять часы. Это объект 13 из 538. Знанием их страхов ты можешь поделиться, но ты никогда не захочешь использовать его как оружие против них.

Представим себе тоску молодой женщины. Незнакомец может назвать ее девушкой, или даже девочкой, но Наташа — женщина. Подтверждением тому — эксклюзивное обручальное кольцо. Испанское золото, якутские бриллианты.

Наташе — двадцать три года. Она — победительница. Она авансом отстреляла женскую жизненную программу. Наташа закрепилась в большом городе и вышла замуж. Теперь у нее есть муж. А у мужа есть всё.

Наташа называет мужа Петром Николаевичем. По–другому не получается. Все–таки он сильно старше. Больше, чем в два раза. Обращаться к нему на «ты» Наташа уже привыкла, хотя до сих пор чувствует себя неловко.

Они побывали в Камбодже, в Тунисе, два раза в Египте. Сейшелы оказались грязными. Куба — скучной. На Мальдивах Наташу ужалила медуза.

На сайте «Одноклассники» Наташа выстраивает разноцветные кирпичики фотографий в блистательную стену благополучия. «Мы на море». «Я и моя тачка». «Мой новый дом». Наташе все завидуют. Несколько раз на тех же «Одноклассниках» она сталкивалась с необъяснимыми проявлениями ненависти со стороны тех, кого считала подругами. Наташа убеждает себя, что ей плевать.

Люди из прежней, бедной, жизни обозлились против Наташи. Они думают, что Наташа зазналась. Но это новая жизнь отбрасывает старую шелуху. Наташе уже неинтересно, как дела на участке у тетки Маринки. С кем на этот раз встречается рыжая Танюха — тоже неинтересно.

Прежние подруги при личной встрече просят взаймы. Притом, суммы, которыми они никогда раньше не располагали. Сначала Наташа помогает им. Но потом понимает, что деньги никогда не вернутся. У Наташи они — не последние. А Петр Николаевич вообще про них ничего не узнает. Но в душе остается гадливый осадочек. Наташа понимает, что ее используют, доят, как кубанскую буренку. Поэтому вместо встречи с одной из подруг Наташа улетает в Милан на презентацию новых коллекций. Другой подруге Наташа прямо в глаза отказывает. Это нелегко. И это еще одна капля дегтя в бочку ненависти. Но по–другому — никак.

Каждая фотка в «Одноклассниках» — как брикет дрожжей в деревянный сортир. Вот Наташа на спа. Вот Наташа с новой стрижкой. А вот на шопинге — ценник покрупнее, как бы специально.

У Наташи еще будут новые друзья. Наверное, это произойдет уже в Москве, куда Петра Николаевича собираются перевести в министерство. А здесь, в краевом центре, с друзьями нужного круга пока не очень. Наташа с большим трудом общается с чопорными хитрющими тетками, которые, к тому же, похоже, ненавидят Наташу за все. За юность, за свежесть, за не тронутую скальпелем красоту, за изящную фигуру, за густые волосы, не знавшие краски. Наташа лучше бы дружила с их детьми. Но для детей она — из круга теток. У Петра Николаевича Наташа — третья жена. Наташа чувствует, что тетки, которым она улыбается и с которыми ведет натужный разговор, воспринимают ее как немножко проститутку. Они наверняка знакомы и с первой, и со второй женами Петра Николаевича (Наташа их никогда не видела). Возможно, после званых вечеров они докладывают бывшим женам: «Видели мы новую молодуху твоего Николаевича…»

Cреди народа - работников станции и завсегдатаев привокзального общепита - ходила легенда, будто бы изредка кто-то когда-то видит поезд. Только поезд совсем странный - тихий, электричка, которая приходит не по расписанию, но не открывает дверей. Да и пассажиров в нём никогда нет. Ну как, только в каждом вагоне у центрального окошка сидит кто-то, но никогда не смотрит из окна, а просто смотрит куда-то вперёд, у себя в вагоне. И так в каждом из 6 вагонов.

Никогда это поезд никто не мог остановить или связаться с машинистом. Да и по номерам найти его станционные работники нигде не могли найти. По всему получалось, что его как бы не существует. Но нет-нет, да и приезжал какой-нибудь странник, да за столиком в столовой рассказывал, будто видел точно такой же поезд когда-то, то в Абакане, то в Нижнем Новгороде. Каждый раз места разные, но описания случая - одно. Вроде как рано утром, в туманной дымке появляется поезд, почти бесшумно проезжает и исчезает вновь. Но это точно был не призрак, он стучал по рельсам и создавал ветерок, который бывает всегда, когда проезжает электричка.

В этом месяце проводился ремонт полотна, и обходчик путей (пусть будет Василий) заходил к своему знакомому, диспетчеру (хз как правильно зовётся эта должность, назовём его так. И пусть будет Сергей). Он сказал, что работы идут в срок, и на этой неделе, уже дня через три, положат последний участок на третьем пути, который недавно снимали в авральном режиме для замены после какого-то внештатного случая.

Этим утром был туман, Сергей находился пока один на посту. Поболтав пару минут о всякой ерунде с Василием, он побрёл кипятить чай. Всё равно все ночные и первый утренний товарняки уже прошли, в ближайшее время можно просто полистать вчерашнюю газетку, которую оставил сменщик. Но тут, через 15 минут он замечает какой-то шум. Отставив чашку недопитым чаем в сторону, он смотрит в окно. А за окном, откуда-то из тумана, по третьему, ремонтируемому пути идёт пассажирская электричка. "Что за чертовщина!" поморщился Сергей. Никакого поезда по расписанию же быть не должно! Да и путь-то закрыт, никто на него стрелку не переведёт, все станции извещены в округе. А электричка тем временем, пусть и не быстро, но всё же приближается.

"Надо предупредить людей! Связаться с машинистом!" Подумал Сергей. Но телефон в этот ранний час не отвечал, а на светофор поезд не реагировал. Сергей решился выбежать на улицу, где всё ещё не ушёл утренний туман. Он встал рядом с путями, по которым шёл поезд и начал махать руками и прыгать. Он думал, что машинист заметит его в спецовке, но походе, что тот и не думал останавливаться. Сергей в отчаянном рывке пробежал за проехавшей электричкой ещё метров 50 в сторону тумана, понимая, что поезд слетит с рельс и полетит с полотна, как это было во время войны, когда партизане тут устраивали охоту за эшелонами врага. думал, что погибнут люди и что он тоже будет в этом виноват. Он по инерции пробежал ещё метров тридцать, отбегая от станции и добегая до тумана, в который убегала электричка.

Уже через несколько часов сменщик, пришедший на работу, увидел только остывший, недопитый чай и газету, небрежно брошенную на стол. Василий сказал, что видел Сергея утром - но он оказался последним, кто видел его. С тех пор прошло уже немало времени, но Сергей так и не появился.

А люди, приезжавшие на станцию и засиживашиеся допоздна в общепите, рассказывали историю таинственном о поезде-призраке, у которого в каждом вагоне было по одному пассажиру, вот только вагонов теперь стало уже семь.

Мой папа — самый удивительный человек. Он работает мясником, но не обычным, как вы подумали, а особенным.

У него есть волшебный топорик с резной деревянной ручкой и гравировкой на обухе, красивый.

А еще мой папа очень скромный. Он не хотел, чтобы я кому-то рассказывала про чудеса, которые он для меня совершал.
Только, если я не расскажу про них, никто не поверит, что мой папа — самый удивительный папа в мире.

Однажды, когда я была совсем маленькой, я играла с попугайчиком Кешей, он был очень красивым с ярко-голубым брюшком, но нелюдимым.
Он не разрешал себя трогать и больно клевался. Но мне все равно хотелось его поймать и погладить. Я подошла на цыпочках к нему и быстро его схватила. Он очень быстро отпрыгнул, махнув крыльями и я промахнулась. Я схватила его не за тельце, а за лапку.

Он начал кричать и острым клювом отгрыз себе лапку, за которую я его держала и улетел на шкаф. Все произошло почти за секунду, я даже не успела ничего понять. В моей руке осталась немножко окровавленная лапка, а Кеша уже барахтался на шкафу и жалобно кричал. Тогда я заревела и побежала к папе.

Папа взял у меня лапку Кеши и погладил меня по голове, чтобы успокоить. Он глянул на свой волшебный топорик и сказал, что Кешу он починит, будет как новый. Так и сказал. Я сразу поверила ему, он такой сильный и ловкий, а ещё ни у кого больше нет такого красивого топорика как у него. Тогда я еще не знала, какой он волшебный, но быстро успокоилась и уснула.

Потом проснулась от громкого крика Кеши, который слышался даже через закрытую дверь. Но Кеша быстро затих, я вспомнила слова папы, обняла подушку и сладко заснула.

С утра папа быстро собрал меня в садик, я даже не успела взглянуть на Кешу, зато вечером после садика Кеша правда был как новый. Он стал даже более ласковый и игривый, а его брюшко стало даже более яркое.

Я скакала от счастья, а папа улыбался.

Другой случай был совершенно невероятным.

Моя мама очень хорошая, но она начала вести себя очень плохо. Она много ругалась на меня и папу и один раз даже побила меня до синяков, когда я вылила ее невкусный суп в унитаз.

Папа говорил, что мама меня любит, просто она много пьет и поэтому ведет себя плохо и поздно приходит домой. Я совсем его не понимала и попросила объяснить лучше. Тогда он мне объяснил, почему нехорошо много пить спиртное и что человек от него портится и становится как будто плохой. И тут мне пришла замечательная идея, я так горжусь, что догадалась раньше папы, хотя он взрослый. Я сказала, чтобы он починил маму.

Он сначала не понял, но я напомнила ему про Кешу. Папа рассмеялся. Он сказал, что я глупенькая и маму починить сложнее, чем попугайчика. Потом он сильно задумался и сказал, что подумает над этим.

Прошло почти два месяца, и наступил день, когда он укладывал меня спать и сказал, что починит нашу маму. Он сказал, чтобы я не волновалась, если будет шумно. Но шумно не было.

Наша мама помолодела, похорошела и совсем перестала пить спиртное. Теперь у нее даже имя стало более красивое. Ее теперь звали не Люда, а Аня. И меня она больше никогда не била и даже не ругалась на меня. Мы так и звали ее с папой новой мамой, хотя все понимали, что мама та же, просто отремонтированная папой.

Мой папа лучше всех, я знаю, что если я сломаюсь, он и меня сможет починить.

Он самый-самый удивительный человек.

>>129382969
Двощ, я знаю, что сейчас не время для такого треда, но я должен высказаться сейчас. Я проснулся и должен сказать. Мне снятся странные сны и на ум приходят странные мысли. Мне снятся болота, огромные древние болота, вечные, покрытые дымкой, ждущие. И там, в них, будто шевелятся некие машины. Какие-то шестеренки, ржавые, гигантские шестеренки, которые торчат огромными зубцами, словно верхушки айсбергов стоят над болотами. Они движутся, и я знаю, что под этими болотами существует нечто механически-живое, искусственное творение, которое никто никогда не создавал. И двигаются гнилые поршни, кипящая топь в тишине извергает торф и пар, над болотом стоят синие огни, и то, что не должно жить и никогда не было живым, чудовищная помесь металла и гниющих растений, живет там и ждет. Я все утро просматриваю болота на Гугле. Я удивился, когда понял, что их так много в России. И они огромны, и большую их часть никто никогда не видел. Я сижу, и меня немного трясет от приснившегося кошмара и от того, что могут скрывать болота.

>>129383305

Я работаю могильщиком.

И работу свою я очень люблю.

Небольшое старенькое кладбище в провинциальном городке находится в полном моем распоряжении. Я и могильщик, я и сторож на полставки. Ну а что? Все равно живу в домике на окраине погоста, любезно предоставленном мне государством в качестве компенсации за низкую зарплату.

Я с удовольствием рою могилки, помогаю опускать гроб - работа на воздухе, покойники - люди все приличные. Это они когда живые бедокурят, шумят, ругаются, а как помрут - все как картинки. Костюмчики парадные, лица благопристойные, аж душа радуется.

Помню, как-то раз хоронили одного мужика. Видел я его часто на станции - так себе мужичонка, плюгавенький, пьяненький, а как ко мне принесли - загляденье! Гроб обит бархатом, мужичок в белой рубахе да при галстуке. Красота, в общем.

Кстати, за отдельную плату могу поухаживать за захоронением в течении оговоренного срока. И мне достаток, и близким отпадает нужда заботиться о мертвых родственниках.

Происходит конечно, на погосте всякое, как тут не происходить. В лунные ночи, если выглянуть в окно моего домика, тени видно у могил. Ходят туда-сюда, слоняются, не лежится им спокойно. У свежих могил потемнее, у старых - совсем уж прозрачные, тоненькие, туда-сюда, туда-сюда. Как-то раз глубоко за полночь стучал в окно кто-то, я выглянул - стоит дядька, которого намедни похоронили, просит стопку водки. Я, конечно, в дом не впустил, но на следующий день могилку его нашел и налил стопарик.

Я же не жадный.

Но мне не страшно. Они меня не трогают, я их. Мирно живем, можно даже сказать, дружно.

Да вот беда - маловато в последнее время работы.

То ли все эти фитнесы-шмитнесы людям на пользу пошли и народ жить стал дольше, то ли городишко наш мельчает, народу-то в столицу все больше уезжает, но как-то оно грустно становится.

Раньше-то, бывало, каждую неделю семь-десять человек помрет. А похороны какие были? С музыкой, с причитаниями, многолюдные. Несут, рыдают в три ручья, прелесть просто. А теперь что? Придут, молча постоят, мне лишнюю бумажку сунут - закапывай, мол, скорее, не тяни.

И один-два покойника в неделю в лучшем случае. А то неделями тишина. Так вот, как сейчас - третью неделю подряд работы нет.

Я на досуге уже и дорожку кладбищенскую подмел, и оградки кое-где поправил и покрасил, и дома у себя окна вымыл - тишина.

А как пошла четвертая неделя, я не выдержал. Ну смерти же подобно столько времени сидеть без работы. Сначала я поехал в центр города, походил там, погулял, папироску скурил, но ничего интересного не нашел. Потом немного прошелся по бульвару, забрел в какой-то магазинчик за сигаретами и вот тут-то и увидел его. Стоящий в очереди впереди меня мужчина лет сорока достал кошелек и спросил кассиршу:

-Так сколько с меня?

-Семь тысяч пятьсот восемьдесят рублей, - чирикнула девушка и кокетливо стрельнула глазами в сторону симпатичного покупателя.

Посмотреть, кстати, было на что - отлично сложенный, правильные черты лица, выразительные зеленые глаза. Мужчина улыбнулся девочке, достал кошелек, расплатился. Я увидел, как в кошельке мелькнула фотография симпатичной женщины с мудрым и добрым лицом.

Потом была моя очередь, а потом я закурил, стоя возле дверей магазина и стал ждать.

Спустя пять минут он вышел - невзрачный, тощенький дядька лет тридцати, с наметившимся пузиком, стоявший в очереди аккурат за мной. В руках он нес большую баклашку дешевого пива и буханку хлеба.

Идти пришлось недолго - мужик жил всего через квартал.

Я зашел за ним в подъезд, и, поравнявшись, всадил ему в спину большой кухонный нож.

Удостоверившись, что мужчина умер, я аккуратно достал свой нож, вытер его о спину трупа, положил обратно в неприметный портфель и, никем незамеченный, вышел прочь.

Да и кто подумает обо мне плохо? Я - благообразный седой дедушка, в старомодном костюме и с черным потертым портфелем. А потом - я же на их благо стараюсь, хотя, конечно, мне тоже польза.

Есть труп, значит, будет в ближайшее время и работа.

Через три дня, как положено, хоронили. Ух, какой мужик-то, оказывается, красивый! Помыли его, подкрасили немного, одели как человека, в костюм, галстук повязали. В гробу он смотрелся очень прилично, прямо как жених. А то ходил, как оборванец, в какой-то футболке и тертых джинсах, смотреть противно, ей-богу.

Я им даже скидочку сделал на рытье могилы.

У него, кстати, жена оказалась видная, только вот неухоженная какая-то. Одежда на ней мешковатая, туфли сношены, а так приятная женщина.

Хожу теперь, смотрю за его могилкой. Я вообще всегда смотрю за всеми могилками, которые при моем участии возникли - все же не чужие мне эти люди. Пару раз видел и тень этого мужика, грустная такая тень, смотрит на меня и молчит. Я уж ему объяснял, что так для всех лучше: у меня работа была, а он хоть достойно выглядеть начал, только он все равно смотрит и молчит. И стоит у моего порога, баклашку с пивом и буханку в руке сжимает.

Они, кстати, все ко мне приходят. И самый первый, мальчик совсем, пятнадцать лет, и женщина бальзаковского возраста с красивой укладкой на голове, и молодой еще мужчина, и юная девушка, и старуха, неопрятная даже после смерти, и девочка-трехлетка, и девушка-невеста, которая зачем-то вышла из банкетного зала в одиночестве на улицу... Помню, я тогда добрый был, веселый, мимо ресторана иду, а тут она! Молоденькая, красивая такая, радостная. Ну я и решил на радостях, что надо подарок сделать - умереть в самый счастливый день своей жизни, что может быть лучше? Приходят, стоят перед порогом, молчат, смотрят. Я к ним выйду, постоим, помолчим вместе, а потом я домой, а они по своим делам.

В общем, я люблю свою работу. Главное, чтобы помирали, а то мне скучно становится. Только вот я стар становлюсь, через пару лет, думаю, мне уже будет трудно им помогать. Так что буду молиться, чтобы чаще помирали, а то ведь совсем ко мне дорожку позабудут.

А это уже непорядок!

Покидайте сетевого фольклора, тихих домов/белых комнат там.

Маленькая история из моей жизни. Наверное, никакой мистики нет, но нечто экстраординарное определённо присутствует.

Живу я в маленьком городе, в частном секторе, где, по большей части, живут старушки да алкоголики разные.

Всё началось, когда мне было 12 лет, на день рождения мой матери (так совпало, я думаю). Гладя своего кота (большой такой, не мейн-кун, но всё же), я обнаружил у него самодельный гарпунчик, сантиметров 5-6, сделанный из винта. Как мне показалось, он был воткнут прямо в позвоночник, где-то в районе верха спины. Из кожи торчало примерно пара сантиметров, остальное было внутри. Причём попала железячка внутрь явно не только что: вокруг не было следов свежей или запёкшейся крови. Кот был на свободном выгуле и шатался где хотел, потому не знаю, сколько этот гарпунчик уже в нём сидел. И самое стренное - особых проблем кот не испытывал и вообще не замечал инородного тела, равно как и тогда, когда мы вытаскивали гарпунчик (благо что мать медик). С котом дальше всё было в порядке.

А потом продолжилось... Тем летом ещё у трёх кошек из нашего дома (да, у нас всегда от 2 до 4 кошек было) обнаружились такие же гарпунчики. Осенью - снова у кота, которого "загарпунило" первым, а потом у двух собак (русских черных терьеров, размером с добермана, кто не в курсе). С заборами у нас всегда были проблемы, потому собаки могли относительно легко уйти (такие вредные были они, да). Мать всё удивлялась, вытаскивая их из спин животных: гарпунчики попали прямо в позвоночник, но не причинили животным никакого вреда!

На следующий год из разговоров соседей мы узнали, что и у их собак и кошек стали появляться непонятные железяки в спине, никаких беспокойств домашним питомцам, однако же, не причиняющие. Вроде, и у бродячих псов такая же фигня непонятная обнаруживаться стала. Подумали было на догхантеров - правда, тогда ещё слова такого не знали, но энтузиасты, расправляющиеся с бродячей живностью, уже появились. Но догхантеры были явно ни при чём - если бы это они орудовали в наших краях, то животные получали бы куда более серьёзные ранения или пропадали бы без вести... Тем не менее, люди стали бояться выпускать своих любимцев на улицу.

Давно уже новых инцидентов не случается, а люди до сих пор побаиваются, так что без присмотра ни собаки, ни кошки и поныне у нас не гуляют. Разве что какая-то мелкая псина да соседский кот (хозяйка умерла, кот остался, возле наших кошек крутится) по улице бегают.

За правдивость этой истории не поручусь. Мне рассказал ее случайный попутчик в поезде Москва-Петербург, пару месяцев назад. В дороге все любят приврать. Но были в его рассказе кое-какие детали, которые, на мой взгляд, достаточно правдоподобны.

Я изменил имена.

Попутчик мой был мужиком солидным, на вид лет пятидесяти, но собеседником он оказался дружелюбным, разговорились легко и вроде как ни о чем. Беседа сама собой перешла на воспоминания о девяностых годах. Мне было особо не о чем рассказать, в те годы я оканчивал школу, поступал в институт, а он, уже зрелый человек, начинал свое дело, чтобы содержать семью. Многие в девяностых ловили рыбку в мутной воде. Он занимался скупкой и перепродажей антиквариата. Торговля стариной - штука скользкая: балансирует на грани криминала, вроде лотереи – то густо, то пусто. Нужны чутье и удача, и не человеческие, а волчьи. Немногие могут отыскать среди ветхого барахла стоящую вещь. У него было много знакомых в этой сфере. В том числе и трое друзей, о которых и пойдет речь дальше.

Дело происходило в 1994 году, в Москве. Бизнес был жестко поделен по профилям – кто занимается серебром, кто живописью, кто мебелью, кто мелкими бытовыми вещами, вроде фарфора, портсигаров, подстаканников и пудрениц (попутчик мой в свое время как раз мелкашкой и пробавлялся). Но были особые категории. Вот у них уже чутье было не волчье, а шакалье. Одни торговали старыми наградными знаками и орденами, которые нищие ветераны продавали за копейки, другие – по контрабандным каналам гнали за кордон уникальные иконы.

Ездили бойкие парни по глухим вымирающим деревням и скупали у старух за бесценок образа. Таких называли «старушатниками». Говорят, доходило и до убийств, если икона была особенно ценной.

Были у этого мужика трое знакомых «старушатников». Один – Санек, простой парень, уже отсидевший по малолетке, по мелкой воровской статье, отличный шофер со своим внедорожником, второй - Стас – ловкач, манипулятор, барыга, его папаша в советское время работал в торговле, как тогда говорили - «имел блат на дефицит». Когда Союз рухнул, Стас вспомнил старые отцовские связи. Был из тех ребят, которые могут в аду угли втридорога продать. И третий – Олег, в этой компании птица залетная, экзотическая. Отец его был крупным партийцем, потом в девяностых годах открыл свое дело. Был вхож в политические круги, на больших деньгах вырастил балованного единственного сына, деньги на его обучение грохнул немалые, Олег окончил искусствоведческий МГУ с отличием, даже в Оксфорде слушал курсы, был неплохим знатоком русской иконописи.

Всем троим в тот год было лет по 20-25. Идеальная команда. Санек и Стас рыскали по деревням – от Нижегородской области до Урала, искали бабок с иконами. Олег оценивал находки, был у них экспертом и реставратором. Прибыль имели немалую.

И вот однажды Стас приезжает к Олегу и говорит: не в селе Кукуево, а считай рядом, в городе Озеры нашли женщину, у нее недавно умерла мать, девяностолетняя старуха, вроде из старообрядцев. Баба материнский дом в деревне продала, переселилась в город, а вещи распродает. Иконы я у нее смотрел, XIX век, а есть и XVIII вроде, и одна икона совсем старая. На ней изображен святой с собачьей головой. Наверное, подделка. Олег аж затрясся: «Где она живет? Поехали. Срочно».

Тут, надо сказать, я мужику-попутчику совсем перестал верить, не бывает православных святых с собачьими головами. Но из вежливости слушал. Уже потом, когда вернулся домой, посмотрел в сети. Оказалось, он не соврал: был такой святой - Христофор Песьеглавец.

Только его зверообразные изображения в первой половине XVIII века были запрещены церковью. Их сохранилось очень мало. Сейчас это музейный раритет, который на черном рынке стоит огромные деньги.

Короче, вся троица едет к бабе в Озеры. Панельная девятиэтажка, бедная квартира. Живут две женщины – мать и дочь. Мать - заморенная работой баба за пятьдесят, продавщица в водочном отделе круглосуточного магазина, сутки через трое и дочка – даун. Врожденная дебилка, глаза косые, лицо плоское. Живут на мизерную зарплату матери и на пособие дочери-инвалида.

Дочке под тридцать лет, а мозги у нее, как у семилетнего ребенка, слабоумная. Но кое-как по хозяйству помогает, себя обслуживает, чистоплотная.

Баба от нужды продавала семейные иконы. Но все иконы – обычные, много не наваришь. Только Олег заикнулся про святого с собачьей головой, даже в руки взял – баба доску отняла, сказала: «Эту умирать буду - не продам. Мать не велела».

И уперлась. Никак ее не уговоришь. Нет и все тут. Ни за какие деньги.

Трое друзей вернулись в гостиницу ни с чем. Олег накручивал остальных: ребята, икона не имеет цены, такой шанс выпадает раз в сто лет, мы за нее такой джек-пот сорвем – двадцать лет будем на дивиденды баб на Багамы катать.

Водила Санек сказал: «У них на двери замок хлипкий, я такие ломал. Не впервой».

Стас предложил: «Надо ей втрое сумму обещать. Или припугнуть».

Олег еще коньяку выпил и улыбнулся: «Не, мы ни на грабеж, ни на мокруху не пойдем. Надо брать хитростью».

Олег был видным парнем, на таких бабы западают, как на киноактеров. Молодой, белобрысый, поджарый, спортивный. Сауны, салоны красоты, тренажерные залы - красавчик, как с картинки в журнале. В «фирму» упакован с ног до головы. Холеный джентльмен. Как бы сейчас сказали, «метросексуал».

К утру план был готов.

Когда строптивая баба ушла на суточную работу, Олег выследил ее дочь-дауна у магазина. Заговорил красиво, цветочки подарил, плюшевую игрушку какую-то, много ли идиотке надо, она одно платье пять лет носила, стираное и драное, алкоголя сроду не пробовала. У нее, конечно, мозги, как у первоклассницы, но тело – женское. А тело перезрело и своего требует.

Слабоумная разомлела, смотрела на Олега, как на принца из сказки. Олег купил бутылку ликера, так и сяк ее уламывал, болтал про любовь и своего добился. Дурочка его сама привела в квартиру и открыла дверь. Но, видимо, мать ее научила остерегаться людей, она была недоверчива, не при ней же икону хватать.

Пришлось Олегу дурочку поить (он в ликер незаметно клофелин подбрасывал) и даже вступить с ней в связь. Потом парням в баньке рассказывал, как анекдот, что она девушкой была, кровь у нее выступила. Баба она и есть баба, так он говорил – главное, на лицо не смотреть. Все одинаково устроены.

Когда алкоголь и таблетки подействовали, дебилка уснула, Олег икону с песьим святым снял со стены и девке в кулак сунул мелкие купюры – пусть ее мать не думает, что задаром ушло добро. Дочка отработала натурой. Олег махнул с добычей в гостиницу. Озеры город небольшой. Наверное, соседи сказали матери, что дочь привела в дом чужого.

>>129389347
Пасты канула в небытие. Хоть сам на болота езжай механизмы искать.

Однажды я попал туда. . Не совсем в Тихий дом, не подумайте, если бы я был там, я бы это сейчас не писал. V-1. Я был выше… на уровни выше, но уже достаточно глубоко, что бы то, что я там увидел, услышал и просто почувствовал, то что щекотало нейроны в моем мозгу, так повлияло на меня. Свело с ума…
Все из-за Крыма, из-за чертого Крыма.
Забавно, что то стало для многих моих соотечественников большой радостью, а для некоторых наоборот большим горем, просто свело меня с ума, причем совсем не так как я думал или мог ожидать.
Чонгарский инцидент, забавный идиотский неудачный форсед-мем вскинутый на двач кем-то. Я иногда думаю, жив ли еще тот, кто первым начал писать об этом? V9.16. Вряд-ли…, я уверен что он мертв, ну или лежит сейчас где-нибудь в кащенко, связанный по рукам и ногам и обколотый психотропным дерьмом до состояния овоща… Я занялся всем этим от нечего делать. Дурацкий двач, остоебевшие треды, нищенская работа, дерьмо в личной жизни. Я начал искать инфу просто так, что бы в очередной раз посмеяться над своей тупостью и тупостью большинства битардов. V6. Как жаль, что я что-то нашел. Как жаль что когда-нибудь, в самом начале, я не забил на это все и не пошел играть в идиотский шутан или смотреть очередной шедевр саши грей. Я наткнулся на что-то, на обрывки, на слухи, на легкий шепот уносимый ветром, на скрип гвоздем по бетону где-то за стенкой. V4.2 Я стал искать, писать, общаться. Нас было много, тех, кто хотел знать про “инцидент”, про то что реально произошло в Чонгаре. Большинство забили, и это хорошо, потому что то, что ждало остальных, было много хуже…. Тишина мертвых форумов, i2p, теневые протоколы, барахолки на задворках компьютерных центров, где надо было спрашивать нужных людей, даунгрейд. Я проникал все глубже в интернет, или в то, что мы называем интернетом, то, что мы создали, или то, что уже существовало, когда первая человекоподобная обезьяна еще только слезала с деревьев?
Схема… Эта схема верна, ну только в самых начальных уровнях. То что идет дальше уже нельзя представить линейно, сначала это становится трехмерным, потом появляется время, которое, впрочем, V3 быстро сходит с ума, настолько что некоторые островки в море чистой информации могут существовать одновременно и завтра и вчера, но не сегодня. Потом структура усложняется еще больше, наверное, лучшие математики, великие умы сегодняшнего дня, имеют некоторое представление об таких структурах, и, может быть, им даже есть названия, по крайней мере, в начале. Потом все изменяется еще раз, настолько, что примитивный человеческий разум вряд ли когда-нибудь сможет понять такую структуру. Я не спускался дальше…, есть некоторые кто шел глубже и кто-то даже возвращался. Уже не таким, каким он был, и возвращался ли он или это был всего лишь двойник, тень тех существ, которые обитают в этой бездне? Где-то в этой сводящей с ума глубине скрывается Тихий Дом. Я не знаю что это, я не знаю где это, но я иногда слышу шепот, шепот оттуда, и я боюсь, когда-нибудь он сведет меня с ума, и заставит броситься вниз, в эту глубину. В своих кошмарах я вижу и кое-что еще… я вижу, что Тихий Дом это не все… есть что-то глубже, и в тысячу раз страшнее, и Чонгар, Чонгар где-то там… V9

- Что изображено на листке?

- Я не знаю

- Молодец, и?

- И если бы даже знал, то молчал

- Почему я требую молчать?

- Потому что молчание - золото

- ...

- Я свободен?

- С кем вы только что разговаривали, сержант?

https://vk.com/latibulum

>>129380320 (OP)

Кое-кто из старичков сервера еще помнят Тот, старый мир Хеймура, с Фростричем на востоке, Суомпом, Лисьим Городом и Быстрой дорогой из светокамня и губок. После переноса на новую карту почти весь прошлый мир канул в Лету, кроме нескольких построек. Тогда новый мир создавался в Измерении из Мо кричерс- Вивернлеере, и туда можно было попасть с помощью сложного квеста по сбору посоха, или же благодаря телепортационным кругам из Витчери. Глянуть одним глазком и погулять по новому, красивому миру, с кучей новых биомов, растений и ландшафтов- сейчас они стали родными, привычными глазу..
После Крушения Мира - Карты поменялись местами- Новый мир стал основным, а Старый - оказался в Вивернлеере - так нам сказал Аскет. Некоторые игроки пытались тайком попасть в старый мир, ностальгии ли ради, или выгоды для. Однако, даже воспользовавшись припасенными камнями телепорта и кругом Витчери, с координатами измерения Вивернлеер- ты оказывался в серо-зеленой пустоте, и падал падал падал вниз, где-то на нулевых координатах, пока не погибал, выпав из мира. После смерти ты неизменно оказывался на нулевых координатах в Основном мире, в океане. На этом странники успокоились. А потом и вовсе- круги Витчери оказались в бане- не попрыгать между мирами.
Совсем недавно- я увидел пост в группе о заброшенном острове Бранна Белогрива. Мне сразу захотелось прогуляться по нему, я сразу вспомнил что у него был магический круг Витчери во дворе поместья. Я подумал- почему бы не попробовать перенестить верхом на летающем питомце- страусе в моем случае. Ведь тогда есть шанс вылететь из пустоты и может даже побывать на старой карте еще хоть разок..
Взял только самое необходимое - железные инструменты, меховую броню и дубинку, петамулет, плюс еда вода, и конечно один из последних камней в Вивернлеер. Круг действительно был там где я его начертал когда-то, фиолетовый, для прыгов между мирами. Я встал на страусе посреди круга и кинул камень в центр...

Очутившись в серо-зеленой пустоте, я сразу вылетел на страусе довольно высоко, на высоту около трехсот, и стал оглядываться, не сбавляя ходу вверх.Вокруг не было ничего, совсем, ни неба, ни солнца с луной, только болотное марево. Более того, почему-то стало подлагивать.
Я полетел туда где в старом мире располагался Вестфолл- на координаты -700 -1400.
Странно, но страус как будто сильно ускорился, и коодинаты на миникарте стремительно двигались.
Минуты через 3 я увидел на миникарте (я был уже на высоте больше километра) квадратный островок размером с чанк. С твердой землей под ногами можно было осмотреться, подумать, что делать дальше. Островок был вырезан до бедрока, где-то на высоте 50 был продырявлен, как пончик, и там же светил факел у одной стены тоннеля. Сверху росли дуб и трава, висела опора от фонарного столба без самой лампы (наверное она осталась в соседнем чанке). Вокруг - болотная пустота,которая вдобавок еще стала темнеть. Наступала ночь в старом мире.
Я заподозрил неладное, сидя на вершине, когда стало уж слишком темно. Я выкрутил яркость на максимум, но вокруг, кажется, стало еще чернее. я не видел дуб в нескольких метрах от себя. Стало жутко. Спрыгнул на страусе на высоту 50, в тот кусочек туннеля с факелом. Складывалось впечатление, что в этом мире стоял мод Hardcore Darkness, так как никакими средствами не становилось светлее, только факел освещал небольшой кусочек туннеля.
К счастью, сутки длились тут на ванильном уровне- я сам не заметил, как начало так же внезапно светлеть, и чернота обратилась этой болотной дымкой...
Я решил продолжить путь, когда заметил что пропали всякие звуки майнкрафта, и меню, и крики страуса, и музыка, и вообще всё! Я слышал только стук пальцев по клавиатуре, и биение своего сердца, непривычно громкое в этой тишине. Я выкрутил звук на максимум, Свернул окно и попробовал ползунок громкости Виндоус. Все работает, звук есть. В игре- ни звука.