Суп, би. В общем, расскажу одну историю из юности, историю не очень прохладную, но для меня странную.
Жил у нас во дворе мужик, обычный такой дворовый Петрович, но от других петровичей его отличало то, что он почти не разговаривал ни с кем. По всей видимости, ему было просто тяжело говорить, было такое ощущение, что слова даются ему с трудом, что он прилагает огромные усилия для того, чтобы произнести хоть какую-то фразу. Ещё этот Петрович любил выпить и, по словам других мужиков, становился тогда весьма говорливым.
Сидим мы значит за столиком во дворе, попиваем пиво и водку, беседуем. Подходит Петрович и как бы невзначай трётся рядом, то присядет на карачики на лавочку поблизости, то нервно ходит туда-сюда. Ну, позвали мы его к столу, короче. Спрашиваем, что будет пить и сколько ему налить. Он кивает на водку и показывает жестом, что полный стакан. Налили. Выпил. Ждём, когда в нём пробудится оратор. По лицу Петровича видно, что налитого ему хватило с лихвой и с каждой секундой огненная вода всё больше разгоняет в нём кровь.
Тут он поднимает палец вверх, давая нам понять, что хочет что-то сказать. Мы затихли, ждём. Спустя несколько секунд ворчания и мычания он выдаёт: ВСЁ, РОМБАБЛС! И падает навзничь с лавочки.
Мы потом долго гадали, что же эта фраза значит, даже хотели спросить у Петровича, когда он будет трезв, но с того дня мы его больше не видели. И никто не видел.