На 39-40 неделе беременности, 9 декабря 2009 года, Хава обратилась к врачам с жалобами на ноющую боль внизу живота и подтекающие околоплодные воды. Осмотрев пациентку, врачи оценили ее состояние как удовлетворительное. Беременной сделали УЗИ, после чего врачи пообещали Хаве, что уже завтра она родит и в семь часов утра того же дня она была переведена в предродовую палату. В медицинской карте врачи указали диагноз: «Предвестники первых срочных родов, отягощенный акушерский анамнез, кольпит (воспаление слизистой оболочки влагалища — МЗ) неясной этиологии, крупный плод».

По словам Тангиевой, более семи часов никто ее не осматривал и никаких анализов у нее не брал, хотя живот по-прежнему сильно болел. Около двух часов дня пациентку осмотрел заведующий гинекологическим отделением больницы Хасан Шадиев. Он не нашел у ребенка каких-либо патологий. Врач Лолита Мержоева также заверила Хаву, что с плодом все в порядке. И хотя врач призналась, что обеспокоена выделением мутных околоплодных вод, письменно оформлять свои подозрения она не стала.

Сильные предродовые схватки у Хавы начались в семь часов вечера 10 декабря. Спустя два часа боль усилилась. Ночью у роженицы началось кровотечение, о чем ее обеспокоенные родственники сразу же сообщили врачам. Медики в палату не торопились, только один раз сотрудница больницы зашла туда, чтобы забрать чайник. Лишь когда состояние роженицы ухудшилось, она начала кричать, и ее соседка по палате вызвала врачей, к роженице пришла медсестра. Она поставила пациентке «успокаивающую» капельницу, о чем и сообщила врачу Диане Солтукиевой, пришедшей на осмотр. Солтукиева заметила, что просила поставить Тангиевой «вызывающую» капельницу, но затем добавила: «Ну ладно, какую поставили — пусть стоит».

В шесть часов утра 11 декабря Тангиевой сделали кесарево сечение. Врачи достали тело мертвого мальчика без видимых патологий.

На следующий день после операции Хава пожаловалась на сильную слабость, врачи оценили ее состояние как «средней тяжести». На вторые сутки рана в брюшной полости начала гноиться. Пожаловаться на ухудшающееся состояние здоровья было некому, говорит Тангиева — у врачей в тот день был выходной. С 13 по 15 декабря рана продолжала сочиться, однако в истории болезни отмечено, что при осмотре пациентки повязка была «сухой и чистой».

Лишь на четвертые сутки Хаву осмотрел хирург. Он же сообщил, что матку и яичники ей придется удалить, но пациентка наотрез отказалась от операции. Тогда врачи пообещали провести только санацию брюшной полости — почистить гнойные выделения. 17 декабря, после операции, Шадиев сообщил пациентке, что у нее была удалена матка и яичники. 30 декабря Танигиеву в удовлетворительном состоянии выписали из больницы.

Хава уверена, что ее сын погиб в результате неквалифицированных действий врачей: медики игнорировали все ее жалобы на самочувствие и некачественно провели обследования. По ее заявлению управление СК республики несколько раз начинало расследование против врачей больницы, однако каждый раз по неизвестным причинам оно приостанавливалось. После многочисленных жалоб Тагиевой, врачи получили дисциплинарные взыскания. Вскоре бывшая пациентка обратилась в суд с иском против Малгобекской ЦРБ.

«Потеря долгожданного ребенка и утрата репродуктивной функции являются для истицы тяжелейшим ударом, который она встретила неподготовленной, до сих пор находится в состоянии острого горя. Добросовестные выполнение сотрудниками ответчика их профессиональных обязанностей позволило бы избежать таких тяжелых последствий как потеря первого и единственного ребенка и последующая полная утрата возможности иметь собственных детей», — говорится в иске, поданном в Малгобекский районный суд. Тангиева потребовала от больницы выплаты в размере 20 млн рублей.

Медики пояснили, что причиной гибели ребенка стала внутриутробная асфиксия. Из-за недостатка кислорода сердечная деятельность младенца была нарушена, а из кишечника начал выделяться меконий (первородный кал), который примешался к околоплодным водам. Поскольку кислородное голодание было продолжительным, плод начал втягивать загрязненные воды, меконий попал в легкие, и ребенок задохнулся.

Подтвердить или опровергнуть поставленный в больнице ребенку диагноз не удалось. Как пояснил на суде следователь Киев, проводивший расследование по заявлению Тангиевой, он не смог исследовать плаценту и изъятые у нее внутренние органы, не помогла и эксгумация тела ребенка, проведенная только через 11 месяцев после его смерти. Тем не менее, судмедэксперты отметили, что если диагноз был поставлен верно, то младенца можно было спасти при немедленном врачебном вмешательстве.

На суде врачи Малгобекской центральной районной больницы свою вину в смерти ребенка отрицали. Представитель больницы упомянул, что в 2008 году у Тангиевой дважды был выкидыш на ранних сроках беременности, а в анамнезе женщины отмечен один «самоаборт». Во время последней беременности истица несколько раз находилось под угрозой выкидыша, однако сама она неоднократно нарушала режим посещения врача, утверждают в больнице.



Фото: ТАСС

Начавшиеся у Тангиевой постродовые осложнения медики объяснили некачественными шовными материалами и медицинскими препаратами, а также «вирусом». Матка и яичники были удалены «по жизненным показаниям», объяснили сотрудники больницы.

После проведения кесарева сечения врачи осматривали Тангиеву ежедневно, говорила на суде заведующая родильным отделением Бэлла Бокова. По ее словам, на четвертые сутки у пациентки появилась «серозная отделяемость с раны», что бывает «у всех женщин, но не у всех переходит в перитонит». Бокова пояснила, что перитонит развивается, только если есть «какой-то фон» у пациентки. «Просто так ребенок не умирает. Тогда бы у всех женщин были бы мертвые дети. Может, инфекция какая-то была или еще что-то», — сообщила начальница родильного отделения. Как ей сказали, ребенок, когда его извлекли, «был зеленого цвета и с запахом», что свидетельствует об инфекции.

«Иногда бывают такие случаи, что беременность протекает нормально, но в конце появляются какие-то осложнения. Если беременность протекает нормально, то грязные [околоплодные] воды у женщины не бывают. Мы туда грязные [околоплодные] воды не залили», — подчеркнула заведующая родильным отделением. Она отметила, что удалить матку и яичники пациентке было необходимо, иначе она бы не выжила. И хотя ни родственники Тангиевой, ни сама Хава согласия на удаление органов не давали, «кто-то» дал разрешение, но кто именно, Бокова не помнит.

Кто именно расписался в разрешении на удаление матки у пациентки, так и не выяснилось. При этом на медицинской карте заявительницы в ходе почерковедческой экспертизы были обнаружены следы замазки, исправлений и отслоения листов.

По итогам рассмотрения дела Малгобекский районный суд встал на сторону Тангиевой, присудив ей 200 тысяч рублей в качестве компенсации морального вреда. Позднее суд апелляционной инстанции увеличил выплату до 1 млн рублей.

2007 год. Макка Досхоева

Макка и Руслан Досхоевы из Малгобека, родители двух здоровых дочерей, несколько лет мечтали о рождении сына. В 1999 году Макке пришлось прервать внематочную беременность, и несколько лет она не могла зачать. Женщина узнала, что вновь ждет ребенка, в 2007 году и тщательно подготовилась к его появлению: купила коляску, кроватку, одежду для новорожденного и первые игрушки.

В ранний период беременности 38-летняя Досхоева наблюдалась в Сунженской районной больнице. На 12-13 неделе врачи установили, что у пациентки есть риск выкидыша, поэтому с 5 по 14 февраля Макка находилась на стационарном лечении. 23 мая она вновь попала в больницу и на этот раз две недели провела в отделении патологии беременных Малгобекской больницы. Когда ее состояние улучшилось, Макку выписали, выдав направление в родовое отделение.

26 июля 2007 года Досхоева, находясь на 38-39 неделе беременности, вновь стала жаловаться на самочувствие и снова оказалась в больнице. Заведующая родовым отделением Бэлла Бокова осмотрела беременную и, проведя УЗИ, сочла состояние пациентки удовлетворительным. Макка осталась в больнице под наблюдением, а спустя два дня поняла, что ребенок перестал двигаться. После обследования стало понятно, что плод погиб. Врачи искусственным путем вызвали у нее роды и достали мертвого мальчика с тугим четырехкратным обвитием пуповины вокруг шеи.

После операции пациентка жаловалась врачам на сильную тошноту, головокружение и кровяные выделения. Как стало известно позднее, у Досхоевой была нарушена целостность матки. По ее словам, только спустя шесть часов после родов, когда пациентка потеряла почти литр крови, врачи провели консилиум. Они убедили Досхоеву в необходимости удалить матку. Времени на обдумывание у нее не было, и женщина согласилась. Тем не менее, говорит она, операция по непонятным причинам врачами была отложена еще два часа. Ее начало, утверждают родственники Досхоевой, совпало с перебоями электроснабжения больницы. Кроме того, в медицинском учреждении не хватало крови для переливания.

Позже было установлено, что в ходе операции по удалению матки врачи травмировали кишечник Досхоевой. В последующие после операции дни состояние пациентки продолжало оставаться тяжелым. Высокая температура, рвота и слабость не проходили. Боли в низу живота и в пояснице только усилились. Ее состояние врачи оценивали как крайне тяжелое. Женщине вновь понадобилось хирургическое вмешательство.

Пока Досхоева находилась в больнице, она перенесла бронхопневмонию и другие заболевания, которых у нее не было до проведения операции. У нее были диагностированы каликоэктазия обеих почек, деформация желчного пузыря, острая анемия тяжелой степени. Кроме того, по итогам УЗИ, у пациентки были диагностировано патологическое увеличение печени, острый холецистит, а также скапливание жидкости в малом тазу. Все эти болезни появились после проведенных в больнице операций, утверждает Макка.

Жительница Ингушетии уверена, что в смерти ребенка и ее заболеваниях виноваты врачи. Они не составили индивидуальный план наблюдения, не установили причину угроз выкидыша, а также не обследовали беременную на инфекции, передающиеся половым путем.

После выписки Досхоева обратилась в правоохранительные органы, и 19 января 2011 года СК возбудил дело по факту причинения тяжкого вреда здоровью вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей (часть 2 статьи 118 УК). Тем не менее, расследование дела так и не было завершено.

По поручению следователя оценку действиям врачей Малгобекской больницы дали эксперты республиканского Бюро судебно-медицинской экспертизы. Согласно их выводам, врачи больницы просмотрели не только хроническую плацентарную недостаточность на фоне длительного осложнения, начавшегося во второй половине срока беременности, но и внутриутробную инфекцию. .

>>521668
>считают эксперты.
Маняэксперты, надеюсь?