В марте 2017 года инфляция в годовом выражении достигла очень низких показателей — 4,3%. Согласно Росстату, лучше результаты были лишь в первом полугодии 2012 года: 3,9% в первом квартале (по отношению к тому же периоду предыдущего года) и 3,8% — во втором квартале. Эксперты полагают, что об оздоровлении экономики говорить пока не приходится, поскольку низкая инфляция, главным образом, создана искусственно.
Директор Института стратегического анализа ФБК Grant Thornton Игорь Николаев назвал инфляцию «беспрецедентно низкой». «Без преувеличения можно сказать, что она достигла рекордно низкого уровня», — заявил он во время заседания Экономического клуба ФБК. И основным фактором, который повлиял на это, стало продолжающееся снижение реальных доходов населения. Несмотря на то, что в январе, по официальным данным, доходы выросли более чем на 8%, последующие месяцы подтвердили, что никакой положительной тенденции нет, так как рост был связан с обещанной правительством единоразовой компенсацией пенсионерам в 5 тысяч рублей. Уже в феврале было зафиксировано сокращение в минус 4,1%. «Идет снижение реальных доходов, — сказал Николаев. — Это, конечно, влияет на сжатие потребительского спроса. Безусловно, розничная торговля тоже пока в минусе».
Почему россияне в январе резко разбогатели, и сокращает ли наша страна добычу нефти на самом деле
Партнер Matrix Capital Евгений Гавриленков, в свою очередь, отметил, что инфляция ниже 4% опускалась в мае 2012 года. Но тогда удержать ее на том же уровне не смогли. «Причина была, на мой взгляд, не внешняя, а сугубо внутренняя — это наша экономическая политика, — отметил эксперт. — Поэтому, удастся ли нам удержать эту инфляцию на этот раз, зависит от той макроэкономической политики, которая будет проводиться».
Также, по его словам, есть основания сомневаться в корректности расчетов Росстата. Проблема в том, что есть мало стран, в которых наблюдаются резкие скачки в структуре потребления, санкции и скачки курсов валют, которые меняют корзину потребления. Так, к примеру, в 2015 году из корзины фактически исчез сыр, и на такие импортные продукты при подсчетах применяются индексы, привязанные к курсам. «Отсюда такие эффекты, которые тоже требуют дополнительного объяснения, — сказал Гавриленков. — Если мы посмотрим на динамику розничного товарооборота, который публикуется тем же Росстатом, за 2015-2016 годы продовольственная группа товаров снизилась на 14%. А сейчас за первые два месяца продовольственные товары снижаются на 2,7%, а непродовольственные — всего лишь на 0,9%. И предыдущие два года было примерно так же — чуть больше снижались продовольственные, чуть меньше — непродовольственные. Такого никогда в истории не было». Не было так, по его словам, ни в кризисные 90-е, ни в кризис 2008 года. Как правило, население продолжает питаться и только потом тратится на товары длительного пользования. «Сейчас же третий год подряд обратная ситуация, и это вызывает вопросы, — объяснил эксперт. — И я думаю, что одна из причин — не совсем корректный расчет инфляции 2015 года, что за собой тянет эффект колебаний. Есть претензии к точности расчетов».
Еще одним фактором снижения инфляции, по мнению аналитиков, стала жесткая денежно-кредитная политика Центробанка. Фактически рекордно низкая инфляция удерживается искусственно. В этом году ЦБ лишь незначительно сократил ключевую ставку до 9,75%. «Политика ЦБ — крайне жесткая, и это приводит к очень многим эффектам, которые затрагивают и бюджет, и ограничивает спрос, — рассказал Гавриленков. — Эти два показателя также связаны с наличием долга домашних хозяйств. Хочу напомнить, что общий объем потребительских кредитов домашних хозяйств составляет примерно 10,5 трлн рублей. И эта цифра не меняется почти три года. Получается, что у нас произошло снижение вклада кредитования в расширение внутреннего спроса. Ситуация не поменялась в том числе и потому, что процентная ставка по кредитам все равно высока. Наличие этого долга по все еще высокой ставке означает, что довольно существенная часть текущих доходов населения, которая могла бы идти на потребление товаров длительного пользования или продукты питания, идет обратно в банки в качестве процентных платежей. Высокая ставка держит эту систему, и это ограничивает внутренний спрос».
Как подчеркнул Николаев, население от снижения инфляции пока особо не выигрывает. «С морально-психологической точки зрения население более спокойно. Одно дело, когда ценники меняются, и неизвестно, что будет завтра, другое дело — уверенность, — пояснил он. — А вот с содержательной точки зрения, как говорят снижающиеся реальные доходы населения, пока выигрыш от низкой инфляции население на себе не ощущает». Аналогичная ситуация и с бизнесом. Однако для инвестиционной активности более важную роль играет предсказуемость. «Есть примеры стран, когда и инфляция высокая, и инвестиции растут так, что позавидовать можно», — отметил Николаев. Согласно его прогнозу, низкий уровень инфляции сохранится в ближайшие месяцы. Однако во втором полугодии все будет зависеть от цен на нефть и валютных курсов.
В свою очередь, руководитель отдела изучения доходов и потребления «Левада-Центра» Марина Красильникова отметила, что последние полтора года инфляционные ожидания россиян, согласно опросам, заметно снизились, хоть и остаются высокими. «Инфляционные ожидания на протяжении долгих лет остаются очень высокими, — рассказала она. — Это то, с чем люди привыкли жить. Но впервые за 25 лет они стали стремительно снижаться. Это выражается в том, что теперь доля людей, которые говорят, что цены будут расти медленнее или даже начнут снижаться, составляет около 25-30%. В то время как доля людей, которые ожидают ускорения роста цен, снизилась примерно до 10%».
При этом потребительские ожидания не позволяют говорить о потенциальном экономическом росте. «Потребительские ожидания формируют поведение людей, которое затем происходит на товарных рынках, в отличие от инфляционных ожиданий, которые с запаздыванием фиксируют те изменения, которые произошли, — объяснила социолог. — Так вот потребительские ожидания не демонстрируют рост. Люди отказываются от крупных покупок, переходят на более дешевый ассортимент. Нет признаков того, что это может стать источником экономического роста, готовности потреблять».