ГОДНЫХ ИСТОРИЙ ТРЕД


- Скоро… Ты умрешь. – раздался зловещий женский голос из телефонной трубки. Звонок с неизвестного номера оторвал Сыча от привычного времяпрепровождения, заключающегося в убивании этого самого времени.
- Наконец-то хорошие новости, - без особого энтузиазма промямлил Сыч. – Можете хоть сказать, когда примерно это случится, чтобы я перед этим компьютер выключил. Смерть смертью, а электричество нынче дороговато.
- Через неделю. – голос стал еще более зловещим.
- Да, конечно, через неделю, но когда именно через неделю? Вы имеете ввиду ровно через неделю в это же самое время? Не поймите меня неправильно, просто мне не хочется выключать компьютер, а потом сидеть и как идиоту смотреть в стенку полдня, ожидая своей смерти…
- Тебе что, совсем не страшно?
- Что вы, напротив, я по-настоящему счастлив! – безразличию, с которым говорил Сыч, мог бы позавидовать даже самый профессиональный игрок в покер.
- Будет.
В трубке раздались гудки. Сыч, пожав плечами, положил телефон в бездонный карман своего бесформенного халата. «Сейчас бы в 2016 пранкерить по телефону… Таким разве что школьники занимаются, и то самые отбитые… Хотя, смогли же они откуда-то достать девушку… Впрочем, это неважно».
Дойдя до стола с компьютером, Сыч не без сожаления обнаружил полное отсутствие всяческого присутствия чая в своей кружке. С тяжелым вздохом он взял чашку и направился на кухню. Но вдруг в широком коридоре, по которому он шел, начал меркнуть свет. Буквально на секунду силуэт чего-то страшного и скрюченного появился на потолке. Потом свет снова вспыхнул с полной силой, так же внезапно, как только что начинал меркнуть. «Опять перебои с электричеством… Да и паутину поры бы почистить, а то мало ли что может завестись...» Сыч вошел в темную кухню, поставив взмахом руки воду в чайнике кипятиться. Тени на потолке кухни сразу как-то зашевелились, будто включение кипятильника было для них чем-то вроде сигнала. Они налезали одна на другую, формируя нечто объемное, склизкое и ужасное. И вот это нечто, эта тварь стала сползать с потолка на пол, извиваясь. словно в конвульсиях. Все это происходило за спиной у Сыча, и, следовательно, наблюдателем сего он быть не мог. Тварь уже почти полностью распрямилась, когда Сыч, наконец, повернулся.
- Блять! – Сыч от неожиданности отскочил назад. Его рука автоматически потянулась к включателю света, благо он был близко. Когда свет в маленькой кухоньке загорелся, Сыч наконец перевел дух.
- З-здравствуй... – Сыч обратился к твари, что смотрела на него сквозь нечёсаные пряди своих волос. Тварь, к слову сказать, при свете выглядела не так уж и отвратно – девушка лет 16, в белом, хоть и помятом и запачканным кровью сарафане.
- Извини за мою реакцию, – продолжил Сыч. – Я, правда, представляю, какого это, когда люди пугаются тебя на улице, и это очень неприятно. В том плане… как бы это сказать… мне не стоило так реагировать, ведь я, должно быть, тебя обидел… Короче, извини.
В воздухе повисла напряженная пауза.
- Может быть чаю? – Сыч попытался гостеприимно улыбнуться.
И снова пауза. Из под волос, скрывающих лицо твари, донесся надорванный хрип.
- Ну, молчание знак согласия. Тебе черный или зеленый? Хотя, чего уж я спрашиваю, у меня только черный есть. – Сыч стал заливать в чашки кипяток. Вдруг он снова услышал тот же хрип, но очень близко, прямиком у себя за спиной. Он резко оглянулся и обнаружил, что тварь каким-то образом переместилась так близко к нему, что он мог чувствовать её холодное дыхание. От неожиданности он чуть было не разлил кипяток.
- Что ты делаешь?! Я, между прочим, и тебе чай тоже готовлю, зачем же ты меня пугаешь? Я… я вообще-то ошпариться мог!
Из-под волос донесся хриплый смех.
- Я что же, совсем не страшная?
- Да нет, по-моему, даже красивая… - Сыч пытался быть максимально вежливым. - Ну, если отмыть и причесать…
Тварь недовольно хмыкнула. Раздался какой-то сверхъестественный щелчок, и свет на секунду погас. Когда дешевая люстра вновь начала греть теплым освещением маленькую кухоньку, не осталось и следа девушки с черными растрепанными волосами. «Ну, бывает. Зачем я, правда, вторую чашку доставал? Теперь мыть её еще…»
…
Сыч лежал в своей кровати, уставившись в потолок. Это было его обычное ночное времяпрепровождение – тот факт, что ложиться позже четырех утра – не самое лучшее решение вовсе, был, похоже, не очевиден для его организма. Он внимательно всматривался в потолок, и именно поэтому заметил, что тени на потолке движутся как-то необычно. Он на мгновение зажмурил глаза, а когда открыл, тварь уже стояла прямо над ним.
- Что, так сразу, даже в кино сначала не сходим? – Сыч попытался выдавить из себя улыбку.
- Да что же ты такой глупый! – тварь явно была обижена. – Ты, если не понял еще, должен меня пугаться!
- А почему я должен пугаться?
- Ну, смотри… – тварь недовольным голосом начала разъяснять ему. – Я же неожиданно появляюсь, это как бы довольно страшно. И потом, я же как бы монстр, могу убить тебя, нет?
- Эмм, первый раз, как ты неожиданно появилась, это было действительно страшно, но во второй-то раз, зачем мне пугаться. А убьешь ты меня вряд ли, я же там, кажется, через неделю должен умереть. Это значит, что еще шесть дней я в безопасности. Ладно, я не знаю, может быть, тебе все таки сделать чай?
Тварь, недовольно хмыкнув, исчезла в привычной вспышке света.
…
На следующее утро Сыча разбудил страшный скрежет в соседней комнате, которую он называл своим кабинетом. С кабинетом комната имела мало общего, разве что стол с компьютером, но ни то, ни другое ни разу не использовалось для работы. Так вот, из этого самого кабинета доносился ужасный скрип. Сыч, натянув на себя все тот же помятый халат, зевая и прихрамывая от накатившейся волны лени, отправился выяснять обстоятельства своего внезапного пробуждения.
В кабинете стоял полумрак, обеспеченный задернутой грязно-синей шторой. Все в этой квинтэссенции сычевальни было привычно, кроме разве что стен. Да, стены изменились неузнаваемо – обои были обшарпаны, а на тех, что остались, виднелась слипшаяся кровь. Одна стена была исписана чудовищными надписями – на бетонных, лишенных кожи из обоев стенах были выцарапаны какие-то древние проклятия, устрашающие афоризмы и вообще все, что обычно бывает написано на стенах в таких ситуациях. В самом темном углу комнаты сидела тварь и выскребала длинными поломанными ногтями очередную надпись на холодном бетоне. Сыч тяжело вздохнул. «Да сколько можно уже… Так, ладно, надо собраться, вести себя прилично…»
- Рисуешь? – Сыч тихонько вошел внутрь комнаты, внимательно изучая надписи на стенах. – Красиво получается. Нет, правда. Можно я присоединюсь?
Тварь, мягко говоря, изумилась, хотя, наверное, уже должна была перестать изумляться. Сыч подошел к столу, взял карандаш, сел рядом с тварью и начал рисовать на стене что-то непонятное.
- Что это вообще такое?! – разъяренно обратилась тварь к Сычу.
- Это? Это Пинки Пай.
- Что?!
- Ну, извини, художественную школу не заканчивал. Это Пинки Пай, розовая пони из мультика.
- Ты что, совсем больной что ли? – Тварь пристально уставилась на Сыча. Неловкое молчание длилось почти минуту. Наконец тварь тяжело вздохнула и обреченно сказала Сычу:
- Ладно, давай свой чай.
…
Тварь и Сыч сидели за крохотным столиком крохотной кухоньки крохотной квартиры Сыча. Точнее, Самара и Сыч. Да, тварь, как выяснилось, звали Самара. Нечёсаные волосы, которые Самаре пришлось убрать назад, чтобы пить чай, скрывали довольно милое симпатичное личико.
- И так, насколько я понял, – Сыч медленно помешивал сахар в чае, скребя металлическим кончиком ложки о фарфоровое дно кружки. - Ты занимаешься тем, что убиваешь людей через неделю после того, как им позвонишь, а на протяжении этой самой недели пугаешь их, чтобы особо не скучали? Что-то вроде проклятия, я правильно понимаю?
- Да, что-то вроде того. Только знаешь, обычно люди пугаются, когда я их пугаю, что, собственно говоря, логично…