Криповых историй тред. Делимся годными ссылками на крипипасты, жуткие истории, мистику из реальных событий. нить иди...
>Что я хочу сказать, стать альфой куда проще, если у тебя есть рост 183 братишки(и он еще растет) против моих 170. И размер члена его 19 против моих 11. Он мне всё рассказывает, и иногда даже показывает сиськи телок что ему кидают, просит советов(лол). У него было уже около 15 пезд с пруфами. Они сами ему звонят, посреди ночи, он даже бесится. А я ему даю советы что прочитал на дваче типа будь собой телки потянутся, и он им следует и они ему помогают. Он думает что я пиздц мудрец женщин. А у меня было только 2 телки, и то по одному разу, одна прямо сказала что ебаться не будет так презервативы для меня великоваты(контекс обычные) и просто соснула. Другая молча слилась после секса. Такие вот дела, пацаны. Трудно быть старшим братом.
Пилю свою стори. Лютый сюр и абсолютный пиздец, сам не понимаю, что произошло и как такое возможно. Сразу скажу я тогда не пил и не употреблял.Короче, был я студентотой 22 лвл. У меня заболела однокурсница, с которой мы были в достаточно хороших отношениях, и как-то по весне она мне позвонила и попросила съездить до её тётки, отвезти вещи какие-то, мол она не может, болеет, а надо срочно. Ну я согласился. Она мне дала пакет с вещами и адрес, я даже не смотрел что там в пакете, похуй было. Короче приезжаю в Мухосрань в 60 км от города, обычный такой загнивающий пгт, нахожу адрес. Район прям пиздец маргинальный, сплошь расселенки, заброшки, тлен и алкашня. Нахожу дом - обыкновенную панельную хрущевку в 3 этажа. Я уже под вечер приехал, в падике света нету, добирался практически наощупь. Было очень не по себе. Звоню в нужную хату, дверь открывает не очень приятная тетка - некрасивое еблище, кожа очень бледная, а глаза безумные, будто из психушки сбежала, и она ими вращает так постоянно, аж дрожь берет. Ну я грю мол я от вашей племянницы, даю ей пакет с вещами, она скалится и приглашает попить чайку. Захожу. Хата просто пиздец, в комнатах я не был, но кухня вся совковая и разъебанная, как будто из 9-х вышла. Оконная рама гнилая полностью, люстры нету, только лампочка убогая. Наливает она мне чайку, задаёт вопросы мол как племяшка, как учеба и всякая хуетень. Я пью чай, и тут из комнаты начинают доноситься неебически криповые стоны, а потом кто-то начинает бить в стену. Тетка опять скалится и грит что-то вроде "Ой, опять расшалилась она, я щас", а стоны становятся все сильнее, и мне не по себе. Когда она съебла мне стало просто страшно, вот прям какой то иррациональный страх, вроде бы ничего такого - ну мало ли, у неё там старуха больная или ещё че, но мне было пиздец страшно. Я отложил пару кирпичей и решил съебать оттуда. Пулей выбежал в коридор, благо был в кроссовках, она сказала не разуваться, пробормотал чёт типа извините, опаздываю и смылся нахуй. Пока бежал видел тени странные и слышал из той хаты смех такой громкий, заливистый. Съеб нахуй оттуда. Но самый сок начинается здесь.Звоню одногруппнице когда приезжаю, ей оказывается уже позвонила её тетка, она грит "Спасибо тебе большое, только не понимаю почему ты так быстро съебся, тетя немного обиделась?" Ну я без обиняков ей выкладываю, что квартира мне показалась очень странной и неуютной и все в таком духе, спрашиваю у неё про бабку которая стонала, и тут она такая: "Эээ, ты што, ебанутый, они вообще-то в своём доме живут и никакой бабки там нет". Ебать я охуел, вы просто представить себе не можете силу моего ахуя. А она продолжает: тетка живет в частном доме с мужем и детьми, никакой бабки и в помине нет, и вообще я ебанутый че я курил-то?Смотрю на адрес, который она мне дала, и понимаю, что это не тот, по которому я пришёл. Уже не помню название улицы, но там была совсем другая. По запросу в картах гугл выдавал обыкновенный частный сектор. По словам однокурсницы, я отдал вещи, попил чаю, причём контактировал со всеми жителями дома, посидел, а потом внезапно сорвался, извинился и съеб.Улицы, на которую якобы ходил я, в этом городе нет. Названия уже не помню, какое то распространённое, то ли "Молодежная", то ли "Ленинская", такие во многих городах есть, но именно в том не было. И где я был хуй знает.Аноны, я после этого случая даже в церковь сходил. Ну это просто пиздец, тут никакого объяснения не может быть. На глюки это точно не похоже, ибо какие нахуй глюки, если я помню вкус чая, запах той хаты и падика, и вообще блять, я тогда не пил и не употреблял, повторюсь.До сих пор задаюсь вопросом что это было.
— Значит, повторяю в последний раз, — сказал Кошмин, высокий сухой человек, больше похожий на следователя-важняка, чем на инспектора гуманитарки. — В Можарове стоянка пять минут. Этого им достаточно, чтобы отцепить вагон с гумпомощью. При первой же вашей попытке открыть двери или окна я буду действовать по инструкции. Потом не обижайтесь.Васильеву и так было страшно, да ещё и за окном сгущалась июльская гроза: набухали лиловые тучи, чуть не касавшиеся густого сплошного ельника. Безлюдные серые деревеньки по сторонам дороги глядели мрачно: ни живности, ни людей, только на одном крыльце сидел бледный большеголовый мальчик и провожал поезд недобрым внимательным взглядом, в котором не было ничего детского. Иногда Васильев замечал такой взгляд у безнадёжных сумасшедших, словно сознающих своё печальное состояние, но бессильных его изменить.— Да не буду я, — сказал Васильев с досадой. — Вы же ещё в Москве пять раз предупреждали.— Всех предупреждали, — буркнул Кошмин, — а некоторые открывали…— Да у нас вон и окно не открывается.— А Горшенин, который перед вами ездил, бутылкой разбил окно, — мрачно напомнил Кошмин.— Ну, у нас и бутылки нет… И решётки вон снаружи…— В эту решётку свободно можно руку просунуть. Хлеба дать или что. И некоторые просовывали. Вы не видели, а я видел.Васильева бесило, что Кошмин столько всего видел, но ни о чём не рассказывал толком. Он терпеть не мог неясностей.— Вы лучше заранее скажите, Георгий Валентинович, — Васильеву было всего двадцать пять, и он обращался к инспектору уважительно. — Что это за сирены такие, перед которыми невозможно устоять? Честное слово, проще будет. Кто предупреждён, тот вооружён.— А чего вы такого не знаете? — настороженно глянул Кошмин. — Вам всё сказано: на станции подойдут люди, будут проситься, чтоб впустили, или там открыть окно, принять письмо для передачи, дать хлеба. Принимать ничего нельзя, открывать окна и двери не разрешается ни в коем случае. Можарово входит в перечень населённых пунктов, где выходить из поезда запрещается, что непонятного?— Да я знаю. Но вы хоть скажите, что там случилось. Зона заражённая или что.— Вас когда отправляли, лекцию читали? — спросил Кошмин.— Ну, читали.— Перечень пунктов доводили?— Доводили.— И что вам непонятно? Какая заражённая зона? Обычная зона гуманитарной помощи в рамках национального проекта поддержки русской провинции. Всё нормалдык. Но есть определённые правила, вы понимаете? Мы же не просто так, как баба на возу. Мы действуем в рамках госпроекта. Надо соблюдать. Если не будете соблюдать, я довожу о последствиях.— Понял, понял, — сказал Васильев. Он терпеть не мог, когда ему что-либо доводили. Это его доводило. Также он терпеть не мог слов «йок» и «нормалдык».— А почему тогда вообще не закрыть окна на это время? Жалюзи какие-нибудь спустить железные, ставни, я не знаю…— Ну как это, — поморщился Кошмин. — Едет же пресса вроде вас. Иностранные наблюдатели вон едут. Что, в глухом вагоне везти, как скотину? Вон в седьмом едет представитель фонда этого детского, Майерсон или как его. Он и так уже приставал, почему решётки. Ему не нравится из-за решётки глядеть. Он не знает, а я знаю. Он Бога должен молить, что решётки.Люди вроде Кошмина всегда были убеждены, что за их решётки все должны кланяться им в пояс, потому что иначе было бы ещё хуже.— И потом, это же не везде так, — добавил он успокоительно. — Это одна такая зона у нас на пути, их и всего-то шесть, ну, семь… Проедем, а дальше до Урала нормально. Можно выходить, картошки там купить отварной, с укропом… пообщаетесь с населением, если хотите… Заповедник, природа… Всё нормалдык! Зачем же ставни? Всего в двух пунктах надо соблюдать, Можарово и Крошино, а в остальное время ходите, пожалуйста, ничего не говорю…Васильев попытался вообразить, что делается в Можарове. Ещё когда их группу — три телевизионщика в соседнем вагоне и он от «Ведомостей» — инструктировали перед отправкой первого гуманитарного поезда, пересекающего Россию по случаю нацпроекта, инструктор явно чего-то недоговаривал. К каждому журналисту был прикреплён человек от Минсельхоза с внешностью и манерами профессионального охранника — что за предосторожности во время обычной поездки? Оно конечно, в последнее время ездить между городами стало опасно: вовсю потрошили электрички, нападали на товарняки… Ничего не поделаешь, тоже был нацпроект — приоритетное развитие семи мегаполисов, а между ними более или менее дикое поле, не надо нам столько земли… Кто мог — перебрался в города, а что делалось с остальными на огромном российском пространстве — Васильев представлял смутно. Но он был репортёр, вдобавок с армейским опытом, и его отправили с первым гуманитарным — писать репортаж о том, как мегаполисы делятся от своих избытков с прочим пространством, где, по слухам, и с электричеством-то уже были перебои. Правда, о том, что на отдельных станциях нельзя будет даже носу высунуть на перрон, в Москве никто не предупреждал. Тогда симпатичная из «Вестей» точно бы не поехала — она и так всё жаловалась, что в вагоне не предусмотрена ванна. Ванна была только в спецвагоне Майерсона, потому что он был филантроп и Бог знает какой миллиардер, Гейтс курит.За окном плыл безлюдный и ничем не примечательный, но именно поэтому особенно страшный пейзаж: всё те же пустые серые деревни, иногда одинокая коза с красной тряпкой на шее, иногда тихий косарь, в одиночку выкашивавший овраг, — косарь тоже смотрел вслед поезду, нечасто он теперь видел поезда, и лица его Васильев не успевал разглядеть; мелькало поле с одиноко ржавевшим трактором — и опять тянулся угрюмый ельник, над которым клубилась лиловая туча. Быстро мелькнули остатки завода за полуразвалившимся бетонным забором, ржавые трубы, козловой кран; потянулось мелколесье, среди которого Васильев успел разглядеть бывшую воинскую часть за ржавой колючей проволокой, на которой так и остался висеть чей-то ватник — небось мальчишки лазали за техникой… Поезд замедлял ход.— Что там хоть раньше-то было, в Можарове? — спросил Васильев, чтобы отвлечься от исподволь нараставшего ужаса. Он знал, что Минсельхоз просто так охранников не приставляет — там работали теперь люди серьёзные, покруче силовиков. — Может, промыслы какие?— Кирпичный завод, — нехотя ответил Кошмин после паузы. — Давно разорился, лет тридцать. Ну и по мелочи, обувная, мебельная фабрика… Театр кукол, что ли… Я тогда не был тут.— А сейчас есть что-то?— Если живут люди — значит, есть, — сказал Кошмин с таким раздражением, что Васильев почёл за лучшее умолкнуть.— В общем, я вас предупредил, — проговорил Кошмин после паузы. — К окну лучше вообще не соваться. Если нервы слабые, давайте занавеску спущу. Но вообще-то вам как журналисту надо посмотреть. Только не рыпайтесь.— Ладно, ладно, — машинально сказал Васильев и уставился на медленно плывущую за окном станцию Можарово.Сначала ничего не было. Он ожидал чего угодно — монстров, уродов, бросающихся на решётку вагона, — но по перрону одиноко брела старуха с ведром и просительно заглядывала в окна.— Раков! — покрикивала она. — Вот раков кому! Свежие кому раки!Васильев очень любил раков и остро их захотел, но не шелохнулся. Старуха подошла и к их вагону, приблизила к стеклу доброе измождённое лицо, на котором Васильев, как ни вглядывался, не мог разглядеть ничего ужасного.— Раков! — повторила она ласково. — Ай кому надо раков?— Молчите, — сквозь зубы сказал Кошмин. Лицо его исказилось страданием — тем более ужасным, что, на взгляд Васильева, совершенно беспричинным. Не может быть, чтобы ему так сильно хотелось раков и теперь его раздирала борьба аппетита с инструкцией.
Старуха отвернулась и тоскливо побрела дальше. Станция постепенно заполнялась людьми — вялыми, явно истощёнными, двигавшимися замедленно, как в рапиде. К окну подошла молодая мать с ребёнком на руках; ребёнок был жёлтый, сморщенный, вялый, как тряпичная кукла.— Подайте чего-нибудь ради Христа, — сказала она тихо и жалобно. Несмотря на толстое стекло, Васильев слышал каждое её слово. — Работы нет, мужа нет. Христа ради, чего-нибудь.Васильев со стыдом посмотрел на дорожную снедь, которую не успел убрать. В гуманитарных поездах кормили прекрасно, Минсельхоз не жалел средств. На купейном столике разложены были колбаса двух сортов, голландский сыр, что называется, со слезой, и паштет из гусиной печени с грецким орехом, так называемый страсбургский. Прятать еду было поздно — нищенка всё видела. Васильев сидел весь красный.Вдоль поезда шла девочка с трогательным и ясным личиком, словно сошедшая с рождественской олеографии, на которых замерзающие девочки со спичками обязательно были ангелоподобны, розовы, словно до попадания на промёрзшую улицу жили в благополучнейшей семье с сытными обедами и ежеутренними ваннами. Васильеву казалось даже, что он видел эту девочку на открытке, сохранившейся в семье с дореволюционных времён, — в этой открытке прапрапрадедушка поздравлял прапрапрабабушку с новым 1914 годом. Девочка подошла к окну, подняла глаза и доверчиво произнесла:— Мама болеет. Совсем болеет, не встать. Дяденьки, хоть чего-нибудь, а?Она просила не канюча, улыбаясь, словно не хотела давить на жалость и стыдилась своего положения.— А я песенку знаю, — сказала она. — Вот, песенку спою. Не прошла-а-а зима, снег ещё-е-е лежит, но уже домо-о-ой ласточка спеши-и-ит… На её пути горы и моря, ты лети, лети, ласточка моя-а-а…Васильев знал эту песню с детского сада и ребёнком всегда плакал, когда её слышал. Он посмотрел на Кошмина. Тот не сводил с него глаз, ловил каждое движение — не было никакой надежды обмануть его и хоть украдкой выбросить в окно деньги или упаковку колбасы; дай решётка…— Ну вот скажите мне, — ненавидя себя за робкую, заискивающую интонацию, выговорил Васильев, — вот объясните, что был бы за вред, если бы мы сейчас ей подали кусок хлеба или три рубля?— Кому — ей? — жёстко переспросил Кошмин.— Ну вот этой, девочке…— Девочке? — снова переспросил Кошмин.Что он, оглох, что ли, подумал Васильев. Может, он вообще сумасшедший, псих проклятый, придали мне урода, а я теперь из-за него не могу ребёнку дать еды.— Вы не видите, что ли?!— Вижу, — медленно сказал Кошмин. — Сидите смирно, или я не отвечаю.К окну между тем подошла ещё одна старуха, маленькая, согбенная, очкастенькая, с личиком провинциальной учительницы. Дрожащей скрюченной лапкой она протянула к самому лицу Васильева маленькие вязаные тапочки, такие ещё называют пинетками, собственные его пинетки до сих пор хранились дома, покойная бабушка связала их крючком. Если бы не дедушкина пенсия да не проживание в Москве, покойная бабушка на старости лет могла бы стоять точно так же.— Купите тапочки, — умоляюще сказала старушка. — Хорошие тапочки, чистая шерсть. Пожалуйста. Дитенку там или кому… Купите тапочки…Вот они, сирены Можарова. Вот к кому нам нельзя теперь выходить. От собственного народа мы отгородились стальными решётками, сидим, жрём страсбургский паштет. Васильев встал, но Кошмин как-то так ткнул его стальным пальцем в подреберье, что журналист согнулся и тут же рухнул на полку.— Предупреждал, — с отвратительным злорадством сказал Кошмин.— Предупреждал он, — сквозь зубы просипел Васильев. — Суки вы все, суки позорные… Что вы сделали…— Мы? — спросил Кошмин. — Мы ничего не сделали. Это вас надо спрашивать, что вы сделали.Парад несчастных за окном в это время продолжался: к самым решёткам приник пожилой, болезненно полноватый мужчина с добрым и растерянным лицом.— Господа, — лепетал он срывающимся голосом, — господа, ради Бога… Я не местный, я не как они… Поймите, я здесь случайно. Я случайно здесь, я не предполагал. Третий месяц не могу выбраться, господа, умоляю. Откройте на секунду, никого не впустим. Господа. Ведь нельзя же здесь оставлять… поймите… я интеллигентный человек, я такой же человек, как вы. Ведь невыносимо…Голос его становился всё тише, перешёл в шёпот и наконец сорвался. Мужчина рыдал, Васильев мог бы поклясться, что он плакал беспомощно и безнадёжно, как младенец, забытый в детском саду.— Я всё понимаю, — снова начал он. — Я вас понимаю прекрасно. Но я вас умоляю, умоляю… я клянусь чем хотите… Вот! — внезапно осенило его, и из кармана мятого серого плаща он извлёк какую-то обтёрханную справку. — Тут всё написано! Командировка, господа, командировка… умоляю… умоляю…Тут он посмотрел влево, и на лице его отобразился ужас. Кто-то страшный в водолазном костюме неумолимо подходил к нему, отцеплял от решётки вагона его судорожно сжатые пальцы и уводил, утаскивал за собой — то ли местный монстр, то ли страж порядка.— Ааа! — пронзительным заячьим криком заверещал пожилой, всё ещё оглядываясь в надежде, что из вагона придёт помощь. — Спасите! Нет!— Это кто? — одними губами спросил Васильев.— Кто именно?— Этот… в водолазном костюме…— В каком костюме?— Ну, тот… который увёл этого…— Милиция, наверное, — пожал плечами Кошмин. — Почему водолазный, обычная защита… Тут без защиты не очень погуляешь…Станция заполнялась народом. Прошло лишь пять минут, а вдоль всего перрона тащились, влачились, ползли убогие и увечные. В них не было ничего ужасного, ничего из дурного фантастического фильма — это были обычные старики, женщины и дети из советского фильма про войну, толпа, провожающая солдат и не надеющаяся дождаться их возвращения. Уйдут солдаты, придут немцы, никто не спасёт. В каждом взгляде читалась беспокойная, робкая беспомощность больного, который живёт в чужом доме на птичьих правах и боится быть в тягость. Такие люди страшатся обеспокоить чужого любой просьбой, потому что в ответ могут отнять последнее. На всех лицах читалось привычное кроткое унижение, во всех глазах светилась робкая мольба о милости, в которую никто толком не верил. Больше всего поразила Васильева одна девушка, совсем девчонка лет пятнадцати — она подошла к вагону ближе других, опираясь на два грубо сработанных костыля. Эта ни о чём не просила, только смотрела с такой болью, что Васильев отшатнулся от окна — её взгляд словно ударил его в лицо.
— Что ж мне делать-то, а! — провыла она не с вопросительной, а с повелительной, надрывной интонацией, словно после этих её слов Васильев должен был вскочить и мчаться на перрон, спасать всю эту измученную толпу. — Что ж делать-то, о Господи! Неужели ничего нельзя сделать, неужели так и будет всё! Не может же быть, чтобы никакой пощады нигде! Что ж мы всем сделали?! Нельзя же, чтобы так с живыми людьми…Этого Васильев не мог выдержать. Он всё-таки отслужил, вдобавок занимался альпинизмом, так что успел повалить Кошмина резким хуком слева, своим фирменным, — и выбежал в коридор, но там его уже караулил проводник. Проводник оказался очень профессиональный — в РЖД, как и в Минсельхозе, не зря ели свой страсбургский паштет. Васильев ещё два дня потом не мог пошевелить правой рукой.— Нельзя, — шёпотом сказал проводник, скрутив его и запихнув обратно в купе. — Нельзя, сказано. Это ж как на подводной лодке. Сами знать должны. Знаете, как на подводной лодке? — Странно было слышать этот увещевающий шёпот от человека, который только что заломал Васильева с профессионализмом истинного спецназовца. — На подводной лодке, когда авария, все отсеки задраиваются. Представляете, стучат люди из соседнего отсека, ваши товарищи. И вы не можете их впустить, потому что устав. В уставе морском записано, что нельзя во время аварии открывать отсеки. Там люди гибнут, а вам не открыть. Вот и здесь так, только здесь не товарищи.— Мрази! — заорал Васильев, чумея от бессильной ненависти. — Мрази вы все! Кто вам не товарищи?! Старики и дети больные вам не товарищи?! Это что вы за страну сделали, стабилизаторы долбаные, что вы натворили, что боитесь к собственному народу выйти! Это же ваш, ваш народ, что ж вы попрятались от него за решётки! Хлеба кусок ему жалеете?! Рубль драный жалеете?! Ненавижу, ненавижу вас, ублюдков!— Покричи, покричи, — не то угрожающе, не то одобрительно сказал проводник. — Легче будет. Чего он нервный такой? — обратился он к Кошмину.— Журналист, — усмехнулся Кошмин.— А… Ну, пусть посмотрит, полезно. Тут, в Можарове, журналистов-то давно не было…— Что они там возятся с вагоном? — неодобрительно спросил Кошмин у проводника. Они разговаривали запросто, словно коллеги. — Давно отцепили бы, да мы бы дальше поехали…— Не могут они быстро-то, — сказал проводник. — Меньше двадцати минут не возятся.— Ослабели, — снова усмехнулся Кошмин.В этот момент поезд дрогнул и тронулся. Несколько девочек в выцветшем тряпье побежали за вагоном — впрочем, какое побежали, скорей поползли, шатаясь и сразу выдыхаясь; Васильев отвёл взгляд.— Ну, извиняй, журналист, — сказал проводник, переводя дух. — Сам нам будешь благодарен.— Ага, — сказал Васильев, потирая плечо. — За всё вам благодарны, всю жизнь. Скажи спасибо, что не до смерти, что не в глаз, что не в рот… Спасибо, век не забуду. Есть такой рассказ — вы-то не читали, но я вам своими словами, для общего развития… Называется «Ушедшие из Омеласа». Имя автора вам всё равно ничего не скажет, так что пропустим. Короче, есть процветающий город Омелас. И все в нём счастливы. И сплошная благодать с народными гуляниями…— А в жалком подвале за вечно запертой дверью, — невозмутимо вступил Кошмин, — сидит мальчик-олигофрен, обгаженный и голодный. Он лепечет: выпустите, выпустите меня. И если его выпустить, весь город Омелас с его процветанием полетит к чертям собачьим. Правильно? Причём ребёнок даже не сознаёт своего положения, и вдобавок он недоразвитый. Даун он, можно сказать. Слезинка ребёнка. Читали. Урсула Ле Гуин. Наше ведомство начитанное.— Какое ведомство? — спросил оторопевший Васильев.— Минсельхоз, — сказал Кошмин и подмигнул проводнику. Тот жизнерадостно оскалился в ответ.— Но если вы всё это читали… — упавшим голосом начал Васильев.— Слушай, журналист, — Кошмин наклонился к нему через столик. — Ты думать можешь мало-мало или вообще уже все мозги отшибло? Ты хорошо их слышал?— Кого — их?— Ну голоса их, я не знаю, кого там ты слышал. Хорошо слышал?— Ну, — кивнул Васильев, не понимая, куда клонит инструктор.— А ведь стекло толстое. Очень толстое стекло, журналист. А ты их слышал, как будто они рядом стояли, — нет? И видел ровно то, что могло на тебя сильней всего надавить, так? Зуб даю, что-нибудь из детства.— А вы? — пролепетал потрясённый Васильев. — Вы что видели?— Что я видел, того тебе знать не надо! — рявкнул Кошмин. — Мало ли что я видел! Тут каждый видит своё, умеют они так! Интересно послушать потом, да только рассказывать чаще всего некому. Тут щёлку в вагоне приоткроешь — и такое…— Ладно, — устало сказал Васильев. Он всё понял. — Кому другому вкручивайте. Ведомство ваше, Минсельхоз, Минпсихоз или как вы там называетесь, — вы хорошо мозги парите, это я в курсе. И фантастику читали, вижу. Но дураков нет вам верить, понятно? Уже и телевизор ваш никто не смотрит, про шпионов в школах и вредителей в шахтах. И про призраков в Можарове, которых я один вижу, — не надо мне тут, ладно? Не надо! Я и так ничего не напишу, да если б и написал — не пропустите.— Вот клоун, а? — усмехнулся проводник, но тут же схватился за рацию. — Восьмой слушает!Лицо его посерело, он обмяк и тяжело сел на полку.
— В двенадцатом открыли, — еле слышно сказал он Кошмину.— Корреспонденты? — спросил Кошмин, вскакивая.— Телевизионщики. Кретины.— И что, всё? С концами?— Ну а ты как думал? Бывает не всё?— Вот дура! — яростно прошептал Кошмин. — Я по роже её видел, что дура. Никогда таких брать нельзя.— Ладно, о покойнице-то, — укоризненно сказал проводник.Васильев ещё не понимал, что покойницей называют симпатичную из «Вестей». До него всё доходило как сквозь вату.— Нечего тут бабам делать, — повторял Кошмин. — В жизни больше не возьму. Что теперь с начпоездом в Москве сделают, это ужас…— Ладно, пошли, — сказал проводник. — Оформить надо, убрать там…Они вышли из купе, Васильев увязался за ними.— Сиди! — обернулся Кошмин.— Да ладно, пусть посмотрит. Может, поймёт чего, — заступился проводник.— Ну иди, — пожал плечом инструктор.Они прошли через салон-вагон перепуганного Майерсона. «Sorry, a little incident», — на безукоризненном английском бросил Кошмин. Майерсон что-то лепетал про оговорённые условия личной безопасности. Пять вагонов, которые предстояло насквозь пройти до двенадцатого, показались Васильеву бесконечно длинным экспрессом. Мельком он взглядывал в окно, за которым тянулись всё те же серые деревни; лиловая туча, так и не проливаясь, висела над ними.В тамбуре двенадцатого вагона уже стояли три других проводника. Они расступились перед Кошминым. Васильев заглянул в коридор.Половина окон была выбита, дверцы купе проломаны, перегородки смяты, словно в вагоне резвился, насытившись, неумолимый и страшно сильный великан. Крыша вагона слегка выгнулась вверх, словно его надували изнутри. Уцелевшие стёкла были залиты кровью, клочья одежды валялись по всему коридору, обглоданная берцовая кость виднелась в ближайшем купе. Странный запах стоял в вагоне, примешиваясь к отвратительному запаху крови, — гнилостный, застарелый: так пахнет в пустой избе, где давным-давно гниют сальные тряпки да хозяйничают мыши.— Три минуты, — сказал один из проводников. — Три минуты всего.— Чем же они её так… купили? — произнёс второй, помладше.— Не узнаешь теперь, — пожал плечами первый. — Не расскажет.— Иди к себе, — обернулся Кошмин к Васильеву. — Покури пойди, а то лица на тебе нет. Ничего, теперь только Крошино проехать, а потом всё нормалдык.
Идет мужик по кладбищу. Ночь, темно, страшно.Видит - еще один идет. Он тому говорит:- Пойдем вместе, а то я боюсь.Идут, идут, тут второй спрашивает:- А чего ты боишься?- Покойников.- А чего нас бояться-то?Ведет маньяк ребенка по лесу ночью, ребенок говорит: дядя, мне страшно! Дядя: тебе страшно? Это мне страшно, мне еще одному назад через лес идти!
На улице самая страсть весенней поры, солнце сушило асфальт, всюду спела зелень и просыпалась городская природа; старшеклассники Антон и Сергей гуляли после уроков.Антон был высоким русским грузином-полукровкой, круглым отличником с прямой, правильной спиной и уже грубой щетиной. Состоял на учёте у школьного психолога. А Сергей — низкорослым чистокровным евреем, широким в плечах, в лице бледноватым и детским. Но по характеру — авантюрист и хулиган.Проходя мимо мусорных контейнеров рядом с домом, в котором они оба жили, Сергей неожиданно остановился.— Чего? — спросил Антон.Он указал пальцем. В куче крупногабаритного мусора лежала большая металлическая коробка, около метра на метр, грубо окрашенная советской краской серого цвета.— Помнишь проектор у Никиты в гараже?— Ну? — произнёс Антон.— Давай посмотрим. — Сергей ответил и резко пошёл к коробке.— Да не похож... — Антон едва поспевал за шагами низкорослого друга.Они подошли к коробке. Сергей стал обходить, чтобы посмотреть на лицевую часть; но её не было. По всей коробке не было ни разъема, ни кнопки, только торчащий обрезок белого провода из грубого высверленного отверстия.— Ну это точно не проектор... Вообще какая-то поделка. — заметил Антон и ткнул носком ботинка обрезок провода. — По-видимому, двести двадцать вольт обычные...— Работает, как думаешь? — спросил Сергей, осматривая коробку. — Нет у тебя лишнего провода... какой говоришь... двести двадцать?— Зачем тебе провод? Ты запускать собрался? Ко мне не пойдём.— Тащи что есть.— Ко мне, повторюсь, никак.— Всё у меня сделаем.Антон подумал.— Ладно, — скептично сказал он, — сейчас вынесу. — и, неторопясь, ушёл за проводом.Коробка была исполнена грубо, кустарно: швы на гранях шли непостоянно, словно азбукой морзе; пропорции были вульгарно нарушены, металлические листы все были индивидуального размера и во многих местах выходили за черты фигуры. У Сергея возникло желание разломать её чем-нибудь, как он услышал шарканье по асфальту:— Два достал на всякий случай, — сообщал Антон, — какой-то из них сломан.— Второй точно работает?— Точно.— Тогда пошли! — сказал Сергей, поднял с земли коробку и потащил её у живота. Антон шёл рядом.— У тебя лицо будто кипятком обдало. — заметил Антон.— Да нормально... — друг пыхтел как набирающий паровоз.Ребята подошли к подъезду.— Возьми ключи в левом кармане. — сказал Сергей, не выпуская из рук коробки.Вскоре они зашли в лифт:— Зачем? — спросил Антон, пока лифт, исправно гудя, поднимался. — Это точно не проектор.— Да не знаю, просто интересно.— Поставь хотя бы.— Тут ссут.— Ничего не чувствую.— У нас убирают.— Ну и поставь; багровый уже.— Я этим утром сам поссал.— Ты ссышь в собственном лифте?— Не лезь в личное.Лифт остановился на шестом этаже, двери раскрылись.— Открывай быстрее! Пальцы режет.Антон спешно открыл оба замка на двери, Сергей рывком завалился в коридор, поставил коробку на пол и перевел дух.— У меня родители лапшу оставили. Есть не хочешь? — спросил он, начиная раздеваться.— От лапши не откажусь.— Приделай пока провод. — сказал Сергей и пошёл мыть руки.Весила коробка столько, что когда Антон затащил её в гостиную, его лицо выглядело как раскалённая плита. Он достал изоленту и стал заниматься проводом. На кухне зашумел чайник, загудела микроволновка.Сергей зашёл с простеньким бутербродом в руках, уже надкушенным и упал в кресло:— Девки хотят в актовом зале станцевать. Танец с жопой этот. Слышал?— Ну.Сергей продолжил:— В школу как раз какой-то канал с репортажем приедет. Во вонища поднимется по телеку!— Их просто вырежут. — ответил Антон, не отнимая рук от провода. — Подожди, я занят немного.Сергей молча вскочил с кресла, открыл окно, впустив штиль с пением птиц. Затем пошёл на кухню и вернулся с лапшой.— Готово! — ожил Антон, — дай удлинитель.Сергей молча сбегал за удлинителем и подключил его. Затем взял в другую руку отремонтированный провод коробки.— Ну что? Включаю? — спросил он.— Включай. — ответил Антон и спрятался за угол.— Я-то, Антох, включу... Только ты не завизжи, я пугливый!— Подорвёшься — буду внукам рассказывать.Сергей сверкнул улыбкой и повернулся к удлинителю. Хоть он и делал смелый вид, но защитная поза, в которой он тянулся вилкой к удлинителю, его выдавала.— Чай проводом не смахни. — прозвучало робкое напутствие из-за угла.Раздался щелчок вилки, вставшей в удлинитель, Антон исчез за углом, тишина...Сергей стоял в неизменной позе и смотрел на коробку.— И что? Где? — Антон выглянул из-за угла.— Да подожди, может сейчас что-нибудь...Протянулась секундная пауза.— О, гудит что-то, слышишь? — заметил Сергей.— Слышу.— ...посвистывает.— Ага, у тебя ничего не перегорело? — спросил Антон.Сергей включил свет — всё было исправно, — и выключил.— И что? — щупая руками коробку, спросил он. — Всё?Антон вслушался в гудение, осмотрел коробку:— А что ты хотел? Мультфильм? Говорил тебе, не похожа.— Что-то же она, наверное, делает... — вслух рассуждал Сергей. — Провод точно тот?— Она же гудит. Кстати, этот надо выкинуть. — Антон свернул оставшийся провод в хаотичный комок. — А, смотри! Изображение пошло! Как настоящее!— Где?!..— Вон же! — он показал пальцем на Фридриха, кота Сергея, который нелепым аллюром убегал из комнаты с прижатыми ушами.— Дебил. — бросил Сергей и сел на гудящую коробку. Его друг тоже сел на диван и стал есть уже остывшую лапшу. Позже они разговорились и прошел где-то час.Наконец, Антон сказал:— Макароны похвальные конечно, спасибо. Но чипсы, — он встал, — сам понимаешь...— Колы возьми! — добавил Сергей.
Те, кто верит - налетай, те кто жадный - убегай. Отделяем мух от котлет, от тех мне верит от тех кто нет.
>>206988581Антон вспышкой оделся и исчез. Уже через пару минут он облетал торговый зал супермаркета. Набрав корзину, он встал в длинную вечернюю очередь, а за ним пристроился дед, весь в язвах, с носовым платком в руке, кашляющий и чихающий. Антон брезгливо покосился и закрыл лицо воротником футболки.Раздался звонок домофона, Сергей раскрыл дверь в квартиру и стал ждать — в подъезжающем лифте слышалось странное журчание, а когда лифт остановился — оно прекратилось, из открывшихся дверей выскочил Антон. Сергей посмотрел на его ширинку — она была в свежих каплях.Раззадоренный друг залетел в квартиру со здоровым пакетом и прозвенел:— Пируем!Затем он прошмыгнул в гостиную, едва успев разуться, встал посреди неё, глядя на работающую коробку и взвопил:— Как?! Всё это время чертовка безнаказанно гудела? Ты посмотри на её наглую морду! Ну-ка! — Антон открыл настежь балкон, — Освободить взлётную полосу!— Ты под чем опять?Он подбежал к коробке, взвалил её на грудь и, не выключая из сети, вышвырнул с балкона.— ЧТО ТЫ ТВОРИШЬ, ИДИОТ?! — сорвался Сергей.Провод высек искру в месте перемотки и разорвался, оба друга пригнулись, спустя секунду раздался громкий удар, послышался лязг разлетевшихся металлических частей и звон битого стекла.— Если это была чья-то машина или ещё что... Я тебя сразу заложу.— Ой! — издал Антон, глядя виноватыми ошалелыми глазами.Сергей украдкой выглянул с балкона: разлетевшаяся коробка лежала на асфальте посреди улицы — ни машин, ни людей. Из неё вылетела куча лампочек, большая часть разбилась. Он чуть разогнулся, убедился что на улице всё совершенно спокойно, и вернулся в комнату.— Фуух... — Сергей закрыл балкон и повернулся к Антону, — мудак конченный, дебил.— Представь только, написала!— Чего-о? А... Алина?Антон покивал головой с вытаращенными глазами.— Рад за тебя, но ещё раз такое будет, яйца ножовкой отпилю.— Прости, перегнул, но что пишет! Приглашает в кино! Наедине! Как так?! Её глаза, друг, этот взгляд! Я такого неба не видел, что не расступилось бы перед ним!— Ботан. Запел-то.Антон хвастался Сергею, во всех надеждах расписывал свои планы; под его трель Сергей включал приставку и распаковывал чипсы — вечер субботы расцветал огнями монитора.— В магазине с таким гомункулом у кассы стоял... — сказал Антон за игрой.— В каком смысле?— Весь в прыщах — старый, вонючий; кашлял чё-то как полутруп.— Больной, что ли, какой-то? — спросил Сергей и поставил игру на паузу. — Ты точно не заразен? У меня соревы.— Да вряд ли. Слушай, а с коробкой что в итоге? Нашёл в ней смысл?— И не искал ничего. Думал тебя дождаться, чтобы её разобрать, а ты пришёл — чего, собака, затеял?! — ответил Сергей.— Да и хрен тогда с ней. Ты с балкона смотрел, понял же примерно что там?— В том-то и дело... Из неё явно лампочки какие-то повылетали, но светильник в железной коробке?..— Фото тебе сделаю, как домой пойду. Разберёшься.∗ ∗ ∗Прошло около трёх часов. Зазвонил телефон Антона.— Да, мам. Рядом гуляю. Скоро приду. Всё, Серый, пора мне.— Ну ладно, давай. Фотки не забудь.— Помню. — сказал Антон, обуваясь. — Всё, давай. Ремонт провода отработаешь.— Вали уже, — сказал Сергей и они пожали руки.Выйдя из подъезда, Антон сразу сфотографировал остатки неизвестного прибора и скинул другу на телефон.Наступила глубокая ночь, Антону пришло сообщение:Серёга 02:26бляты заразил меня походуAnton 02:27да ладно?симптомы?Серёга 02:27типичные для гриппаслабость кости ломит температура голова трещитпоходу я всё пиздой накрылись мои соревыещё даже подташнивает чуть-чутьчипсы точно нормальные были?тебя не тошнит?Anton 02:28странноя-то вроде нормально себя чувствуюты обкладывайся тамсразу витамины ешь, фруктыесли тебе дурно совсем станет, пиши или звония у тебя под рукойСерёга 02:30спасибо конечно чувакно за такой подарок я тебя ещё отблагодарюАнтон, готовый принять звонок в любую минуту, положил рядом телефон, но Сергей ушёл оффлайн уже через полчаса. На следующий вечер, Антон сам почувствовал недомогание. У него были почти те же симптомы, что у Сергея — болела голова, одолевала слабость, кости словно топором кололо, болел живот. Несмотря на богатую аптечку, Антон не мог сбить ни один симптом. Он лёг в кровать. Уснуть смог лишь к рассвету. Проснулся через три часа от сильной тошноты. Его вырвало. Голова расходилась по полушариям, выворачивало горло. Проснулась мать и вызвала скорую, у Антона была температура тридцать девять, воспалённые лимфоузлы — приехавшие врачи отвезли его в инфекционную больницу.Дальнейшее он запоминал с трудом — голова болела так, будто череп сверлили со всех сторон; его постоянно рвало; и сильно, до одури болело горло. Антон помнит, что его всего обкалывали, потом его вырвало, дальше пустота.На следующий день он проснулся с облегчением. Голова прошла, живот не болел, лишь недовольно урчал, суставы помолодели. Кругом были свободные койки, Антон лежал в палате один.В середине дня к нему зашла мама в марлевой маске, с полным пакетом продуктов в руке. Мама присела к Антону:— Ты как, Антош? Как себя чувствуешь?— Привет, мам. Вроде нормально... Из школы не звонили? Я долг по алгебре обещал занести. Сегодня же понедельник?— Вторник. Подождёт твоя алгебра, со школой отец разберётся; мандаринки вот кушай, парацетамол тебе. В пакете шоколадки твои любимые и печенье, но пока не ешь, пусть сначала желудок пройдёт.— Спасибо, мам. Но зачем парацетамол?— Мало ли, мало ли. Вдруг что, так у тебя под рукой всё. Положи себе в тумбочку. Выпишешься — домой заберёшь. Пусть лежит.— Ты чем-то взволнована? Мне уже намного легче, мам.— Не взволнуешься здесь, Антоша... — сказала мать и добавила в сторону со вздохом, — что ж творится-то, господи...— Что такое? В чём дело?— Не хотела говорить я тебе, пока ты в больнице лежишь, но кошмар какой-то происходит с Серёжкой, отец его места себе не находит. Танька не знает пока ничего, и слава богу.— Какой кошмар? Что происходит?!— В реанимации он, Антош. Врачи вокруг кружатся как мухи, места живого нет — весь исколот. Серёжу неукротимо рвёт, он ходит под себя, несёт бессвязный бред, воет от головной боли, ему наркотик ставят — всё хорошо, вроде заговорит, а потом раз и сердце останавливается. А когда последний раз Серёжку того... Вернули, его, говорят, бросило в кому. Состояние крайне тяжёлое, ничего не понятно...— Ты серьёзно?! — издал Антон и обмяк.— Хотела бы я шутить, Антош... Что творится-то... Ты, как ты-то себя чувствуешь?!— Да нормально вроде всё... Температура падает, горло прошло. — заторможено отозвался Антон.— А врачи что говорят?— Грипп. Завтра будут анализы. Говорят, выпишут через пару суток...— Ну хорошо, Антошенька, поправляйся, отдыхай, мандарины кушай, я к тебе завтра ещё зайду, мне бежать уже пора, на час всего отпросилась.— Давай. Держи, пожалуйста, в курсе.— Хорошо, милый, пока! Всё кушай, выздоравливай, телефон при себе держи.Мать ушла, Антон остался сидеть на койке. В его груди разгоралось волнение. Наконец, он внутренне собрался, прилёг, впервые взял телефон. Алина написала, что они с подругами просто подшутили. "...Плевать", — подумал он.Абу благословил этот пост.
>>206988727Сергей до сих пор не выходил онлайн. Антон вспомнил о коробке и открыл её фотографию:"Какие-то старые лампочки, гора блоков. Ни черта не понятно... Надо было сразу Никите скинуть.". И Антон скинул фотографию разбитой коробки Никите, их хорошему знакомому-радиотехнику.Ночью телефон взволновался, пришло сообщение:Никитос [04.04.16 00:32]Привет, не спишь?Глянул твою фоткуПлохо видноДохерища умножителейОчень многоС таким количеством можно миллионов пять вольт получить от розеткиИ галогеновые лампыЯвный самопал, делал дурачокЛюбая галогенка срыгнёт от такого напряженияНемудрено что выкинули— Антон ответил, —Anton [04.04.16 00:35]да это мы скинули с Серым. галогенка - это лампа, которая ярко светит? коробка вообще не горела, ничего не делала, просто тихо гуделаИ после этого отложил телефон, поставив его в тихий режим. Скоро телефон замигал, но Антону было лень за ним тянуться. Через минут тридцать Антон почувствовал дискомфорт в голове, нарастающий тревожными темпами. Он взял телефон:Мама [04.04.16 01:07]АнтошаАнтоша, ответьТы здесь?Anton [04.04.16 01:07]да, здесьМама [04.04.16 01:08]У тебя ничего не болит, всё нормально???????Anton [04.04.16 01:08]всё нормальноМама [04.04.16 01:08]Антоша, это ужас!!!! Говорить можешь??????— Антон привстал, —Anton [04.04.16 01:09]да, а что такое???В ту же секунду прозвенел входящий.— Что случилось?— Серёжи нет больше, Антош...— Что...— Я с его родителями сейчас. Таня потеряла рассудок, кошмар какой-то. Антош, кошмар просто! У отца взгляд стеклянный. Патологоанатом им сказал что в брюшной полости и грудной клетке всё плавало, когда узнали в чём дело — оцепили морг... Ничего не понимаю! Приехала полиция, МЧС, даже говорят, что ФСБ... сейчас выясняют всё... Никого не пускают... У тебя же всё хорошо?! Тебе легче? Антош, ты слышишь меня?!— ...Алло, мам, да, мне легче, всё хорошо...— Хорошо, любимый, завтра приеду, поправляйся, пожалуйста! Пока-пока, чуть что — звони!— Ага... Да, хорошо, мамАнтон положил трубку и растерялся. Ему стало заметно хуже. Головная боль уже перемешивала сознание. Затошнило, всё резко заболело. Он понял, что ситуация выходит из-под контроля, взял телефон, чтобы связаться с матерью, но увидел непрочитанные сообщения от Никиты:Никитос [04.04.16 00:40]Да, обычная лампочкаВообще не светили? Сломаны уже, значитЧто это вообще и зачем вы это включали? У вас опять интернет кончился?Это идея Серёги, я угадал?Кстати, он сегодня на тренировку не приходил, дозвониться не могуСкажи чтобы со мной связался как можно скорееПацаны его тоже потерялиНикитос [04.04.16 01:01]Слышь, ты тут?АллоЯ кинул своимЭто не лампыАнтонЭто НЕ лампыАЛЛОгде ты это нашёлАнтона вырвало на койку и на пол. В глазах резко помутнело; а когда зрение вернулось, он увидел вокруг себя кровь, она была смешана с рвотой; вдали раздавались скорые шаги медперсонала.Антон не паниковал: он уже находился в безразличии. В руке светлел запачканный дисплей телефона.Никитос [04.04.16 01:02]АНТОНдаже НЕ ПРИКАСАЙСЯтам детали военных дозиметровконтрольные источникиэто пиздецтрубки жесткого рентгенапросто дохуяты реально это включал?!!!!!за это посадить могут надолготы где сейчас? ты включал это или нет???АНТОН это не шуткапозвони быстровозьми трубувозьми трубу антон
Двощ, я знаю, что сейчас не время для такого треда, но я должен высказаться сейчас. Я проснулся и должен сказать. Мне снятся странные сны и на ум приходят странные мысли. Мне снятся болота, огромные древние болота, вечные, покрытые дымкой, ждущие. И там, в них, будто шевелятся некие машины. Какие-то шестеренки, ржавые, гигантские шестеренки, которые торчат огромными зубцами, словно верхушки айсбергов стоят над болотами. Они движутся, и я знаю, что под этими болотами существует нечто механически-живое, искусственное творение, которое никто никогда не создавал. И двигаются гнилые поршни, кипящая топь в тишине извергает торф и пар, над болотом стоят синие огни, и то, что не должно жить и никогда не было живым, чудовищная помесь металла и гниющих растений, живет там и ждет.Я все утро просматриваю болота на Гугле. Я удивился, когда понял, что их так много в России. И они огромны, и большую их часть никто никогда не видел. Я сижу, и меня немного трясет от приснившегося кошмара и от того, что могут скрывать болота.
https://mrakopedia.net/wiki/%D0%93%D0%BE%D1%80%D1%8F%D1%89%D0%B0%D1%8F_%D0%B4%D0%B5%D1%80%D0%B5%D0%B2%D0%BD%D1%8F
>>206989876хули у них голоса радостные такие? нёх решила поиграться, а мы тут постоим и поснимаем. В бой нахуй идти надо было или вплавь
КТО ТАДА ЗВОНИЛPero.png Эта история была переведена на русский язык участником Мракопедии. Пожалуйста, не забудьте указать источник при копировании.Vagan.png В роли страшилки эта история Настолько Плоха, Что Даже Хороша. Хотя она и пытается казаться страшной, её истинная цель отнюдь не в запугивании.Floppydisk.png Эта история не редактировалась. Её орфография и пунктуация сохранены в своём первозданном виде.Вопщем ну типа тово. Сидиш ты на хате у друга ну типа на вечерине или чотам короч с телкой такой обжымаешся на диване (крута!), а потом типа... короч папаня ее на мобилу звонит такой и типа "не, ей больше нравица када ты другой рукой работаеш... ну ты понел" а ты такой "херасе твой папка мне указываит как тибя жамкать" а она такая "ты чо у меня папы нету" ну или типа тово и... каково хрена!? КТО ТАДА ЗВОНИЛ?Оригинал пастыВариантВопщем сидиш со своей телкой лапаеш ее а тут мабила звонит. Ты береш а оттудо голос "чо ты с моей дочькой вытваряиш?" Говориш ей про ето а она такая "слыш папа мой помер". ТАК ВОТ КТО ТАДА ЗВОНИЛ?Semeistvo za chainym stolom (T Myagkov).pngКто беседовал со мной по мобильному телефону?Я обменивался страстными поцелуями с дамой моего сердца, но тут звонок мобильного телефона известил меня о том, что некто желает пообщаться со мной. Сударь на том конце провода проявлял сильный интерес к тому, чем я занимаюсь с его дочерью. Предполагая, что мой собеседник был отцом моей избранницы, я объяснил той, какого характера диалог только что вёл. Та, в свою очередь, сказала мне, что её отец уже преставился. И затем я подумал: "Если почтенного отца моей любимой уже нет в живых - мир его праху! -, кто в таком случае беседовал со мной по мобильному телефону?" И затем появился человеческий остов.∗ ∗ ∗Так или иначе, дело было так. Гостите вы, скажем, на квартире у друга, на вечере, или с дамою сердца своей, забавляетесь с нею (чудесно!), и вдруг ни с сего такое...Значит, звонит ее папенька и говорит: “Нет, сударь, ей более по нраву, когда вы шуйцей ее ласкаете... Ну вы понимаете.” А вы, потрясенный, высказываете барышне недовольство, дескать, что это меня ваш батенька поучает, как вас правильно ласкать. А дама сердца, удивленная ничуть не менее, а вовсе и более вашего, отвечает: “Ах, полноте, нет давно моего папеньки в живых!” И... Какого черта?! КТО ТОГДА ЗВОНИЛ?ОригиналСм. такжеПосоны и заброшенный подвалДЕНЬ ФСЕЙ КРАВИЩИИ ТУТ ВЫСКОЧИЛ СКЕЛЕТ! - тот самый остов.Текущий рейтинг: 82 (На основе 220 мнений)С этого компьютера еще никто не голосовал. 82%Категории: ВНЕЗАПНОЗагробноеИллюстрацииКрипиНПЧДХПереводы участниковТелефонТёмная романтикаЮморстатья обсуждение править история очиститьобсуждение вклад создать учётную запись войти
>>206990403после вакцинации от бешенства нельзя пить 9 месяцев. Каке думаешь почему? Потому что нагрузка на печень
>>206990743У меня вещие сны происходят, когда перед сном о них думаю. Вот сегодня приснилось как одногруппник мне в глаз тыкнул ручкой и я пошел заяву писать. Но обычно когда мне снится от 1 лица, то происходит не со мной
>>206990609https://mrakopedia.net/wiki/%D0%9C%D0%BE%D0%B6%D0%B0%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%BE_(%D0%94._%D0%91%D1%8B%D0%BA%D0%BE%D0%B2)
>>206991424Вы чё ебанутые? Есть чё по делу так скидывайте. Всю ламповость засрали. Прав был анон, когда сказал, что омежки сегодня крепким сном спать будут...
>>206986527 (OP)Постараюсь покороче. У меня дома НЕЧТО сопело из-за батареи. Впервые это случилось после полуночи, когда я смачно просравшись перед сном в потёмках зашёл в комнату. Из угла ритмично и довольно громко засопело потусторонняя поебень. Я просрался ещё раз, но уже в трусы. Оперативно оделся и решил немного покурить на улице. Курил до утра, в надежде что просто немного ёбнулся от недостатка свежего воздуха и к утру это прекратится. Хуй там, дома меня снова встретило ритмичное сопение в том же самом углу. Всё это дело я конечно же заснял на свой древний эриксон и показал друзьям. Они немного охуели, но не вполне поверили. Сопение продолжалось целую неделю периодами от нескольких секунд до суток напролёт с небольшими интервалами. Удостоверившись в постоянстве явления, я пригласил к себе в гости нескольких друзей послушать полтергейст живьём и немного выпить в ожидании. В итоге трое взрослых мужчин в панике ломанулись из квартиры куда угодно, лишь бы подальше от этого инфернального безумия. Но я уже привык на тот момент к нежеланному невидимому соседу и хоть было неприятно, но поделать я один хуй с этим ничего не мог, поэтому просто смирился и остался дома допивать вино под паранормальное сопение. На самом деле никакой мистики там не было и близко. Когда бригада отделочников подготавливала квартиру к продаже, их тоже не раз посещал мой домовой, к которому я уже окончательно привык и научился не замечать. Пару раз они обосрались и промолчали, а на третий раз рассказали мне, дебильно ухмыляясь, думая что я сочту их за сумасшедших. Когда ободрали обои, нашли под подоконником сквозную трещину, замазав и закрасив которую, сопение как минимум четыре месяца, что я ещё поживал в той квартире, больше ни разу не повторялось. В общем пришли к выводу, что это ветерок задувал в дырку и с таким вот интересным звуком выходил из воздушного кармана под несколькими слоями советских обоев. Но хоть мистики и не было, я всё равно уверен, что каждый двачер, каким бы стальнояичным нормиком он ни был, завизжал бы как малолетняя целочка, услышав эти звуки из своего угла.
https://zen.yandex.ru/media/id/5cab7ea81a50ee00afbe6f57/nikogda-ne-nochuite-v-zabroshennom-dome-5db1675f6d29c100add482d2
https://zen.yandex.ru/media/id/5cda65510ae27d00b35f0626/diavolskii-dom-v-mertvoi-pustoi-derevne-5dbbdffb9c944600ada3d47b
>>206992333Ебанутый? Припезднутый? Как я тебе пруфану, что вижу будущее по снам? Буду записывать сны может? Вещие сны происходят достаточно редко, я не могу их контролировать и запоминать все. Ты меня понял или нет, говно?
>>206992509Всякие мелочи в основном. Типо чиркнули зажигалкой на одежде и остался след. Так и случилось на следующий день, только не со мной. Таких вот мелочей дохуя
Я потомственный маг блять, поняли нахуй? Мне недавно приснилось, как покупаю несквик в магазине за 49,99 рублей и на следующей день на форче увидел пост с несквиком за 1 доллар. Понимаете блять?
Крч расказываю рил щитЯ уже где-то около года веду жизнь типичного задрота-задворника. Ну знаете, эти посиделки до 5-6 утра за компом в компании анимы, жратвы и дотана, а также постоянные намеки от родителей, что пора бы тебе, сыночка-хуиночка, съебать нахуй с хаты в бомжи, ибо заебал. Так или иначе, но я успел стать за это время свидетелем нескольких событий, разной степени интересности. То бомжи на местной мусорке за кусок протухшей колбасы попиздятся, а потом их в обезьянник сволокут, то в соседней многоэтажке семья в пожаре сгорит, где в попытках спастись они прыгали с 7 этажа (спрашивается, зачем?) и т.п. Не оч спокойный у меня райончик, соглашусь, но прошлой осенью случился какой-то нереальный паранормальный пиздец.В общем, как я и сказал, стояла осень, точнее только-только началась. Стояли еще теплые деньки, из-за чего ночные посиделки в компании прохладного ночного воздуха заходили на ура. И, как обычно, ночью активизировалось все, из чего только можно было извлечь шум: сигналки авто под окнами, стая собак, гоняющих друг друга или местных кошек сумасшедшей тети Глаши из-под параши и т.п. Однако в какой-то момент, вроде в полвторого ночи, все это дело вспыхнуло громогласным грохотом и утихло в ту же секунду, образовав собой самую тихую атмосферу из всех, что я когда-либо встречал. В тот момент мне стало интересно, кого опять собаки загнали под соседскую Хонду Цивик, из-за чего она так орала, и подошел к окну. Стоило отметить, что обычно у меня под окнами настолько все темно, что измазанную в кале Лару Крофт из последнего трейлера, показанного на этом Е3, можно было бы найти только лишь с мощным фонариком, однако изредка горела старая лампа, слабо освещавшая улицу вдоль моего дома. Такой была и сегодняшняя ночь.Выглянув в окно, я не увидел ни собак, ни котов, вообще никого живого, кроме какой-то старушки. Она стояла посередине улицы, была одета, как типичная пожилая женщина поздней осенью (и иногда летом, видимо им даже в +30 адски холодно), ичсх смотрела в мою сторону. При этом мое окно из рядов ночных окон могло выделиться только своей открытостью, ибо двачую я, обычно, без света и с закрытыми шторами. Смотрела эта бабуленция на меня добрых секунд 15 не отрываясь, а потом вдруг обернулась и пошла своей дорогой. Я, тяжело вздохнув, будто ожидал проклятий и старческого мата в свою сторону, но не дождавшись в итоге, прикрыл окно на заглушку и закрыл шторы, но только я начал подходить к компьютеру, как в мое окно на пятом этаже кто-то постучался.Знатно пересрав, я все же нашел у себя немного яичек и подошел к окну. Задернув шторы, я увидел эту самую блядскую бабку, которая уперлась своими руками прямо в стекло и не отрываясь смотрела прямо мне в глаза! Сказать, что я чуть не завизжал как резаная сучка, я не смогу, потому что это была бы неправда, ибо я реально обделался! Вдруг с другой стороны окна раздался старческий женский голос:"Ты что, ебанутый? Что ты тут делаешь?!"Бабка, кстати, какие-то травы пьет, пьет по 5 раз в день, а потом срет часто, да так, что на жопотяге летать научилась. Пиздец крч. Реальная история, я двачер!
в бункере тихо, слышны слишь звуки капающей воды. Нас пятеро в небольшом помещении, четверо тревожно вглядываются в темноту лестницы, уходящей на нижние уровни, один - тихо бредит, перетянутый грязными бинтами. Он сейчас ближе всех нас к миру теней, и, может, лучше нас видит, что же бродит там, внизу.Бункер старый, построен еще в 60-х годах прошлого века. Здесь велись какие-то секретные исследования бактериологического оружия, но потом произошла какая-то авария,и бункер был закрыт. Места здесь глухие, и, чем ближе к бункеру, тем сильнее чувствуешь, как давит глухая тайга. Удивительно, но дверь бункера, судя по ее виду, за все 50 лет никто даже не пытался ломать - ни охотники за металлом, ни беглые заключенные. Все обходили это место стороной.Мы шли до него пять дней. Шли по ночам, днем прятались, отсыпались. Добирались пешком от глухой таежной станции, до которой смогла доехать дрезина. Шли, неся носилки с раненым лейтенантом, отстреливались от зверей, собирали ягоды. До дрезины был поезд, уносивший нас, пятерых солдат, все дальше от Москвы.Москвы больше нет. Когда США за одну ночь размололи почти всю армию, сумев перехватить те немногие выпущенные по ним ядерные ракеты, когда министр обороны застрелился в прямом эфире, когда показали арестованного во время заграничного турне президента - началась паника. Кто-то вывешивал американские флаги. Кто-то собирал отряды обороны. Кто-то бежал. Кто-то ждал прихода американцев.Штурма города не было. Я помню, как мы несились по улицам на БТР-е. Как какая-то хорошо одетая девушка визжала вслед нам "убирайтесь, ублюдки", вешая возле офиса флаг США. Как какой-то пьяный мужик кричал нам "дезертиры". Как злой небритый полковник пытался объяснить нам, что мы должны прибыть в Сибирь и занять оборону Иркутска. И как уже ночью, небо в направлении оставленной столицы озарилось светом десятков рвущихся ядерных боеголовок.Уже в пути мы узнали, что Иркутск пал. Состав бомбили, нас осталось четверо, и раненый лейтенант. Шли по старой карте, на которой был обозначен этот объект. Дверь выбили выстрелом гранатомета, и первый день запускали дизель, делали ревизию оставленных запасов. Судя по всему, бункер бросали поспешно, и почти ничего не было вывезено. Радиостанция работала, но в эфире были лишь треск и шипение.На нижние уровни мы не спускались, опасаясь, что осталось заражение. А потом - эти звуки оттуда, которые мы услышали в первую ночь. Густой, давящий звук, какие-то шаги, грохот и лязг. Никто так и не рискнул спускаться туда, мы лишь забаррикадировали дверь. Но каждую ночь эти звуки все ближе. Лейтенант бредит, не приходя в себя, и мы не знаем, чем ему помочь. Мы не знаем, какие кошмарные эксперименты проводили тут ученые, и что пошло не так. Мы лишь знаем, что каждую ночь оно все ближе и ближе.
Есть такое явление, называется LDE (Википедия в курсе). А в общем - это эхо радиосигнала, приходящее с задержкой от нескольких до нескольких десятков секунд. А фигня с этим эхом вот в чем - чтобы создать задержку хотя бы в 5 секунд, учитывая скорость света, тот объект, от которого отражается сигнал, должен находиться в 750 тысячах километров. Опять же, чисто для справки, луна находится всего лишь в 400 тысячах километров. Явление это достаточно известное, и многие с ним сталкивались, да и если обычный анон с хорошим КВ-приемником ночью покрутит и поищет мощные китайские станции - есть шансы, что услышит эту штуку.Так вот, однажды я настраивал антенный тюнер, не суть важно, а важно то, что для этого надо выходить на передачу. Кручу, жмакаю тангенту, отпускаю, снова кручу, опять выхожу на передачу... и замечаю, что оно. Прямо настоящее мировое эхо с задержкой в 14 секунд. Забавный эффект, говоришь, а оно повторяет. И состоялся у нас такой диалог:Я: - Привет.Э: - Привет.Я: - Как дела?Э: - Как дела?Я: - У меня нормально.Э: - У меня в норме.Тут я немного напрягся, но, мало ли - послышалось. Продолжаю:Я: - А я тут забавную штуку нашел.Э: - А я тут забавного шутника нашел.Вот это было уже странно. Голос - вроде мой. Начало фразы - эхо, точно так, как я сказал, но сама фраза - другая.Я: - Что еще за ерунда происходит?Э: - Та ли еще ерунда произойдет...Я уже решил, что это какой-то шутник прикалывается. Отличить эхо от любого приемопередатчика просто - эхо просто отражает принятый сигнал грубо говоря, принимает и излучает сигнал одновременно, на одной частоте, любая же техника может или принимать, или передавать, но не одновременно, так как иначе будет принимать только свой сигнал.Самая простая проверка выглядит так:Я: - Раз, два, три, четыре, пять. Вышел зайчик погулять. Вдруг охотник выбегает(отпускаю тангенту)...Э: - Пять. Ты не вышел...Я: - Прямо в зайчика стреляет. Пиф-паф, пятьсот семнадцать. Ой, умирает зайчик мой (жду пару секунд, отпускаю тангенту).Э: - Паф, сто семнадцать, ой. Не умрешь ты, зайчик мой.Слова опять переиначены... Но это явно мои слова. И явно не какой-то шутник и не какая-то железяка.Я: - Ты кто?Э: - Ты где?Я: - С кем я разговариваю?Э: - С кем ты разговаривал?Я: - А что вообще происходит?Э: - А мы скоро увидимся.И здесь мне становится уже по-настоящему страшно... Почему-то я поверил ему... Почему? Потому что эхо в начале составляло 14 секунд, а под конец разговора - около 5...
Хоть и говорят, что Сибирь всю изгадили и загубили, а все же есть там такие места, что не ступала нога человека. Целый день от деревни до деревни можно ехать через сплошную тайгу и от дороги лучше не уходить, можно и совсем пропасть. Вот многие сомневаются, есть ли на свете всякие колдуны и ведьмы, ну, и многое такое, о чем в книжках пишут – пришельцы там, оборотни, вурдалаки. В Сибири им бы пожить, в глубинке, поговорить с людьми и самим понаблюдать. Там насмотришься и наслушаешься, волосы дыбом встанут.Вот, например, рассказ жителя одной деревеньки о снеговой бабе.«Зимой по тайге шел, солнце, ветра нет. И вдруг над снегом начинает как маленький смерч подниматься. Поднимается, растет и воет. Сначала тихонько, вроде плачет, а потом громче и громче. И весь этот крутящийся снег постепенно превращается в огромную женщину. Она уже не плачет, а хохочет с завываниями. Я знал, что пока она не двинулась на тебя, нужно просто стоять неподвижно и смотреть. Обязательно смотреть, отворачиваться и глаза закрывать нельзя, тогда она вообще такая сильная станет, что не спасешься. А от человеческого взгляда она не может в полную силу войти. Когда она начинает двигаться, лучше упасть на снег крестом, руки раскинув, прижаться изо всех сил и молиться Николаю-угоднику. Она станет от земли отрывать, но не сможет, и тогда рассыплется над тобой огромным сугробом. Ну, из-под сугроба-то выбраться можно. Я так и сделал, меня баба чуть не приподняла, хорошо, молился, не переставая, все же сил ей не хватило. А хуже всего бежать, тогда она обязательно настигнет и размозжит о камень или дерево, ни одной косточки целой не оставит. У нас так в 1958г. два геолога погибли, их учили, что делать, да они же ученые, без предрассудков. Хотели напоследок по тайге погулять, вот и погуляли, на них страшно смотреть было, как мешки с дробленными костями.»А еще зимой можно встретить колдовское зеркало. Это обязательно должно быть дерево со стволом, расходящимся рогаткой, раздвоенным. На нем и висит зеркало, большое, в рост человека, овальное, только не стеклянное, а ледяное, но все отражает, как настоящее. Как висит -непонятно, ни цепей, ни веревок нет, просто оно между рогульками помещается, сейчас бы сказали – в силовом поле. К нему подойти очень трудно, становится так страшно, что человек не выдерживает, бежит или сознание теряет. А шаман подойти может, в этом зеркале он все что захочет увидит, и прошлое, и будущее любого человека. И через это зеркало на него воздействовать.В одной семье два брата было, Андрей и Алексей, погодки, но похожи как близняшки. Очень друг друга любили, прямо неразлучники. Вот они с этим зеркалом и встретились. Эту историю прямо всей семьей рассказывали, они без слез вспоминать о братьях не могут.Пошли в лес на охоту и чуть-чуть прошли, как зеркало и увидели. Ну, знали, что подойти нельзя, а все же попытались. Конечно, это им не удалось, убежали. Но Андрей страшно разозлился на зеркало и сам на себя, что струсил. Хотя чего злиться, это же нечеловеческие силы действуют, с ними бороться невозможно. Алексей его удерживал, но он все равно выстрелил. Оно разбилось, и Алексей своими глазами видел, как осколки собрались в пучок и полетели в них. Ему совсем немного досталось, а Андрея всего насквозь прошило, наповал. Там следствие было, но таких ран ножом не нанесешь, говорили, что так человека можно проткнуть только старинным копьем или мечом. А осколки растаяли. Алексею поранило щеку и плечо, но эти раны не заживали, кровь не останавливалась, он после этого полгода всего прожил.На проселочных дорогах между редкими деревнями всякое можно увидеть. Вот что рассказывает одна из жительниц:«Мы к дальним родственникам собрались. Выехали рано, но ехали очень тихо, там дорога – одно название. В полдень были только на середине пути, кругом совсем глухая тайга. И вдруг видим, идет мужик в нашем направлении. Среднего роста, очень широкоплечий, пальто коричневое длинное и шапка на голове, хотя очень тепло. Идет, на нас не оборачивается, будто машину не слышит. Это ж ему пешком до ночи к деревне не выйти. Мы его догнали, он идет и даже отвернулся. Муж дверцу открыл и говорит:«Товарищ, давайте подвезем». Мужик так медленно-медленно повернулся, а у него не лицо, а медвежья морда! Оскалился, рявкнул, потом повернулся и пошел в тайгу. Не побежал, тихо так пошел, важно.Такого страха я в своей жизни не испытывала. Мужнина сестра воздух хватает, а звука нет, онемела от ужаса. У мужа руки полчаса так тряслись, что мы стояли на месте, он не мог ехать. Так мы повидали «соседа». Муж знал, что бывают медведи-оборотни, точнее, полулюди-полумедведи, но сам в первый раз видел. Отсюда, наверное, и рассказы о снежном человеке, эти полумедведи когда человеческого роста, а когда бывают громадные, так все рассказывают. Нам очень повезло, что он только рявкнул на нас, они могут и задрать. Может быть, потому, что мы с ним по-доброму заговорили…»
Как-то шел домой, смотрю — у соседнего дома стоит наш участковый и вглядывается куда–то вверх. Так, активно вглядывается. Я проходя спросил, мол, кошка, что ли, чья–то на крыше. А он рассказывает, позавчера повесилась тётка из такой–то квартиры, обстоятельства можно трактовать как сомнительные. Одинокая, 47 лет. Проблема в том, что она ему несколько месяцев жаловалась, что к ней по ночам из угла лезет черное чучело, прямо вылупляется через обои. Он говорит, по жалобам ходил, смотрел — угол как угол, заклеен обоями. Соседи пытались устроить её на лечение в больницу, там что–то прописали, но сказали, что не представляет опасности. Последние несколько дней сильно кричала по ночам, что он её забирает. Соседи звонили в милицию, те приезжали — без последствий.Я спрашиваю участкового, а что он сейчас там выглядывает. Он показывает — вот, мол, окно той квартиры, как раз напротив того угла, мне кажется, или там что–то шевелится? Смотреть я не стал и быстро пошел по своим делам.
Никто не доставил, пришлось искать самомуЯ не знаю, кто это был. Я даже понятия не имею, был ли это человек. Я знаю только одно: он действительно есть, и встреча с ним — самое страшное, что может случиться с тобой.В общем, однажды, Анон, я сломал ногу. Вот просто тупо так по синьке решил поспайдерменичать и упал примерно с уровня 3-4 этажа, при этом сломав себе пятку (наверно, самый ебучий перелом из несерьёзных). Врачи определили мне сидеть в гипсе 3 месяца. Ну что ж, судьба. Сидя дома, ничем не занимаясь, быстро потерял режим и ложился спать, когда взбредёт в голову. И как-то мартовской ночью (было полчетвёртого, я это чётко запомнил) решил я на костылях прогуляться в подъезд покурить. Надо сказать, что дом мой — обычная девятиэтажка в спальном быдлорайоне, и уже давно нет дебилов, которые ставят в подъездах лампочки, ибо всё равно соседи спиздят. Из-за этого по ночам в подъезде нашем темно, причём так, что двери напротив не видно. В общем, вышел я, прошёл общий коридор и оказался в подъезде. Поставил костыли к стенке, а сам опёрся спиной на дверь. И когда прикуривал сигарету, краем глаза на лестнице, ведущей вверх, заметил силуэт. Силуэт явно принадлежал мужчине, и что-то в нём было не так. Я, в принципе, никогда трусом не был и во всякую чушь особо не верил. Поэтому решил, что просто какой-то пьяненький мужик возвращается домой. Ну, думаю, хер с ним, пусть валит. Стою…10 секунд проходит, в темноте никаких шагов не слышно, а света от уголька сигареты недостаточно, чтобы его толком разглядеть. Ну, я решил зажечь зажигалку. Смотрю: до сих пор стоит, причём не лицом ко мне, а спиной, и нога одна на верхней ступени. В такой позе, как будто он поднимался и, услышав меня, замер в полушаге. Вот тогда-то и посыпались первые кирпичи, но виду я не подал, а решил наорать на него. Почему-то я до сих пор считал, что это просто алкаш, а на тот факт, что он не шевелится уже полминуты, хотя стоит в неудобной позе, я не обратил внимания. Крикнув ему что-то типа «хули ты тут встал?», я пригляделся к нему внимательней. И в этот, сука, момент это «существо» повернулось ко мне лицом. Я замер, я ничем не мог пошевелить, даже дышать перестал. И всё из-за его лица — оно было страшным: чёрные глаза, бледная кожа, вместо носа и губ были только очертания, именно очертания, как будто их просто дорисовали, причём такой неумелой рукой. Зажигалка погасла, но легче мне от этого не стало. Его лицо в кромешной темноте я видел чётко, как днём. Нихуя толком не видно: ни его фигуры, ни лестницы, ни лифта, только каждая мелкая деталь его ебучего лица. Сколько я оставил там кирпичей — одному богу известно. Вывела меня из ступора обожжённая сигаретой рука, но я всё ещё боялся пошевелиться, стоял и понимал, что если дёрнусь, то случится что-то очень плохое. Тут он повернулся ко мне всем телом, и, естественно, я не выдержал. Без костылей, с загипсованной ногой, я за секунду допрыгал на одной ноге до двери в свою квартиру, захлопнул её и вжался в самый дальний уголок коридорчика. Так и сидел, если не спиздеть, минут двадцать. Потихоньку ужас откатил. Я отдышался, посмотрел на трясущиеся руки, вспомнил, что так и не покурил, и достал сигарету. Подымив и полностью успокоившись, подумал, как же я нелепо выгляжу — здоровый парень вжался в угол как котёнок, да и вообще, пережитый момент я уже почти что полностью списал на расшатанное воображение из-за двухмесячного одиночества и в душе смеялся над собой. Тут вспомнились костыли, которые остались стоять в подъезде. Ну, думаю, надо сходить, а то спиздят по-любому. Подскочил к двери, уже решил её открыть, но тут что-то меня остановило. Думаю, чем чёрт не шутит, гляну-ка я в глазок. И посмотрел… Да, Анон, да. Как в самом паршивом пиндосском быдлоужастике. Я посмотрел… и в 5 сантиметрах от меня, смотря мне прямо в глаза, было его лицо…Что было дальше, мне рассказали уже родители. Их разбудил звонок по телефону в половину пятого ночи, из трубки был слышен мой истерический голос, говорящий полную белиберду. Батек резко сорвался ко мне. По дороге зацепил наряд ментов, сказав, что на меня напали. Когда приехали, дверь была закрыта, отец открыл своим ключом. В коридоре валялись вещи, скинутые с вешалки, и мой гипс (!!!), каким-то образом снятый с моей ноги. Телефон был разбит вдребезги, причём сотовый тоже. Меня нашли полностью невменяемым в углу туалета. Отпоили водкой и отправили в больницу на наркологическую экспертизу. Естественно, ничего не нашли и уже решили ставить мне шизофрению, но тут вмешался отец. В общем, всё закончилось вполне нормально. С тех пор, Анон, я боюсь и каждый раз, когда выхожу из светлого и шумного лифта в мёртвую тишину тёмного подъезда, жду появление страшных, полностью чёрных глаз. Когда выношу мусор поздним вечером, жду, что за углом у мусоропровода стоит он. Как всегда повёрнутый спиной, чуть сгорбившись, в какой-то странной и нелепой позе. И его лицо. Спокойное, нечеловеческое, бледное…Если учесть, что последний раз я смотрел на часы в 3:30, а чтобы дойти на костылях до подъезда, мне понадобилось как раз 2-3 минуты, то встретились мы с ним в 3:33. Не знаю, Анон, может быть, это чушь, но ты уж как-нибудь будь поаккуратнее, когда куришь по ночам в подъезде, ОК? И уж точно не совершай моей ошибки. Никогда в таких обстоятельствах не смотри в глазок!!!Я не знаю, кто это был. Я даже понятия не имею, был ли это человек. Я знаю только одно: он действительно есть, и встреча с ним — самое страшное, что может случится с тобой.
>>206994066Продолжение с МракопедииПочитал-почитал эту историю и вспомнил свою.Произошла она года три или четыре назад, наверное. Я живу в одном из спальных районов Москвы, в двенадцатиэтажке. У нас время от времени отключают свет - сейчас относительно редко, а тогда достаточно часто. Отключают на полчаса-час, не больше. То ли подстанция старая была и часто выходила из строя, то ли еще хер знает что. У нас на кухне есть керосиновая лампа и переносной подсвечник (такой, с ручкой, чтоб носить удобно было), а в каждой комнате - фонарик (на всякий случай).И вот, отключают нам свет в очередной раз. Естественно, схема отработана - идем на кухню, зажигаем лампу, свечу. И чего-то, уже не помню почему, пошел папа на лестничную клетку, причем на другой этаж - вроде как, к соседу сверху (сейчас уже точно вспомнить не могу). Я остался стоять около входной двери, но в квартире. Дверь была приоткрыта примерно на четверть - то есть я видел через нее темную лестничную клетку (на улице темнело). И вот, стою я с керосиновой лампой в руках (свечу оставили в кухне, где сидела мама), и хочу выглянуть в дверь. Немного приближаюсь.Дальше я оцепенел от страха - потому что с той стороны, практически повторяя жест, который я собирался совершить, высунулась какая-то неведомая хуйня - белого цвета, с перекошенным лицом (если это было лицо), на котором была не то улыбка, не то оскал - и именно выражение лица и напугало меня больше всего, заставив высирать гору кирпичей. Она держалась за дверь "рукой" с белыми пальцами. Я машинально отпрянул от двери, но ни сознательно пошевелиться, ни закричать так и не смог. Хуйня между тем быстро спряталась обратно, а спустя пять или десять секунд с этажа выше спустился папа с фонариком.Тогда я списал это на темноту лестничной клетки и свое богатое воображение. Сейчас, перечитав тред... уже не знаю, что думать.
>>206994520Каждый раз, когда мы находимся в темноте, нам в спину смотрит «он». Никто не видел как он выглядит, это может быть лишь тень, может быть существо неземного обличья, но мы точно знаем, что «он» в темноте. Ночью я слышу, как на кухне гремит посуда, хотя там никого нет, в комнате мелькают тени, может быть, он нас выманивает к себе? Или же играет с нами? В детстве я сидел у телевизора, смотрел мультфильм, как вдруг в коридоре погас свет, я испугался, я был маленький и боялся темноты, но пошел и включил свет. Спустя две минуты я сидел и снова смотрел телевизор, и тут свет погас снова, я ужасно испугался, видел тень в темноте, чувствовал, что на меня смотрят, я добежал до двери и закрыл её на засов, залез под одеяло и уснул. Теперь, когда я хожу по темному коридору, меня не покидает чувство, что он следит за мной. Для чего? С какой целью? Я не знаю ответ на эти вопросы, но знаю одно, он не вымысел, и он перемещается с помощью зеркал. Ходит много слухов насчет зеркал, о Кровавой Мэри, о том, что зеркало — это портал в параллельный мир, и с наступлением трех ночи портал открывается, и лишь будучи духом, ты можешь им воспользоваться. Сказки это или вымысел, люди до сих пор спорят, все, чему не могут дать научного объяснения, именуют «играми разума», «игрой воображения», «жаром или переутомлением на нервной почве». Но я его видел, это не было сном, это не была игра воображения, и каждую ночь он смотрит на меня, следит за каждым из вас, находясь в самом темном углу дома. Против него ничто не поможет, спасение живёт в каждом из нас, ибо только тот, кто силен духом, сможет противостоять ему. Дам тебе один совет, не вглядывайся во тьму, он этого не любит.
Помню как то познакомился с девушкой, гуляли и зашли в бар , тут мне захотелось дать ей в рот , зашли мы в туалет достал свой фен она давай пылесосить , тут я кончаю ей в рот , а она как чихнула и мне на лицо....
https://mrakopedia.net/wiki/ЖуравлиноНе сказать что слишком страшно. Но я впечатлительный и потом несколько дней не мог забыть концовку. Дико печальная и трагичная. Потом всё думал нахуя прочитал то! А так, скорее мистические хоррор приключения и совсем лёгкий юри флирт. Но концовка пиздец. Если ты эмпат то не читай
