АВАТАРОТРЕД ДНЕВНОЙ ПЕРЕКОТНЫЙТред для свободного общения, пьем чай, обсуждаем аниме, тортики и музыку, и даже меряемся пиписьками вообщем все как обычно. Аватарки разрешены можно и без них{u]Фраза для автоскрытия куклой[/u]Жизнь одна, въеби говнаПрошлый тонет здесь:https://2ch.hk/b/res/217639970.htmlОп хуй понятноделоИ еще он параноик и анимеблядь наверноена пике моя вайфу
>>217647126 →Ну, если не будет воров и сагающих - не будет гомоприставаний. Они создают такого меня, к которому вы привыкли, так сказать.>>217647198 →Ну пожа-алуйста, просто оттрахай меня в ротик, обкончай, как шлюху и я уйду:3>>217647711А то.
>>217647648 →А я вчера взялся за фарм архивного ивента, надеюсь выбить Вашингтон, потому что она одна не упала с гачи. Впрочем, ещё есть надежда словить её там, денег только не хватает. Эх, а мне бы Банкер Хилла выбить...
>>217647607>15866886135850.png не палиться>>217647619что купил? игнорим этого товарища >>217647727, он далбаеб
Всем доброго дня. Посижу тут у вас, в уголке.А то третью неделю на карантине уже совсем скучно и грустно.
>>217647810Я сейчас даже не про приставания. Я не разделяю твоего, так сказать, доброго отношения к выблядкам...бесит. Я не понимаю, зачем ты это делаешь, если лучше не станет. Тебя обосрут лишний раз и всё
>>217647810Я был когда-то страннойАватаркой безымяннойК которой даже в тредеНикто не подходилТеперь у меня шизаИ каждая КурисаПри встречеСразуДимедрола мне дает
>>217647810Я был когда-то страннойАватаркой безымяннойК которой даже в тредеНикто не подходилТеперь у меня шизаИ каждая КурисаПри встречеСразуДимедрола мне дает
>>217647948Привет-привет. Зачем в уголке? Давай во главу стола садись, рассказывай чем живёшь, чем завтракаешь.
>>217647810Я был когда-то страннойАватаркой безымяннойК которой даже в тредеНикто не подходилТеперь у меня шизаИ каждая КурисаПри встречеСразуДимедрола мне дает
>>217647810Я был когда-то страннойАватаркой безымяннойК которой даже в тредеНикто не подходилТеперь у меня шизаИ каждая КурисаПри встречеСразуДимедрола мне дает
>>217647802Просто пытаемся сохранять устоявшийся коллектив людей. И не допускать быдло, типа тебя.Воришка-грубиян Эля: >>217647892>>217647880Мне похуй. Фи-о-ле-то-во. Уйди.
>>217647810Я был когда-то страннойАватаркой безымяннойК которой даже в тредеНикто не подходилТеперь у меня шизаИ каждая КурисаПри встречеСразуДимедрола мне дает
>>217647810Я был когда-то страннойАватаркой безымяннойК которой даже в тредеНикто не подходилТеперь у меня шизаИ каждая КурисаПри встречеСразуДимедрола мне дает
>>217647810Я был когда-то страннойАватаркой безымяннойК которой даже в тредеНикто не подходилТеперь у меня шизаИ каждая КурисаПри встречеСразуДимедрола мне дает
>>217647993Иисус как-то кое-что сказал про щеку, и это кое-что помогает мне по жизни.>>217648012Мне не везло сначалаИ даже так бывало:Тред на мой день рожденьяЗасрал вкдебил...
>>217648124> Просто пытаемся сохранять устоявшийся коллектив людей. Началось. Так всегда и происходит. Скоро вообще законсервируетесь в своей шизе, будете спамить тредами, улетающими усилиями пяти человек в бамплимит за полчаса, и никто не сможет войти. Типичные мелкобордовские чятикопроблемы. Ну и что вам в дискорде не сидится?Однако, здравствуйте
>>217647987>зига кинутая правой рукойхах, ссыкун этот мэдовой >>217647974не курю, прошуя хочу чтобы ты жил долго и счастливо, ты же мой друг>хлеб уральский.и как он на вкус?
>>217648124Ну так сидели бы в своей конфе, чистили бы души друг дружке там, все как вы любите. Чтож вы, глинотрахи, вылезли на центральную /б/ со своим парадом?
>>217648292>>217648321Мы хотим внимания. Дайте ВНИМАНИЯ. В дискорде все друг дружку потихоньку надоедают.>>217648210Пиздуй куда захочешь.
>>217648292>>217648321Мы хотим внимания. Дайте ВНИМАНИЯ. В дискорде все друг дружку потихоньку надоедают.>>217648210Пиздуй куда захочешь.
>>217648292>>217648321Мы хотим внимания. Дайте ВНИМАНИЯ. В дискорде все друг дружку потихоньку надоедают.>>217648210Пиздуй куда захочешь.
>>217648292>>217648321Мы хотим внимания. Дайте ВНИМАНИЯ. В дискорде все друг дружку потихоньку надоедают.>>217648210Пиздуй куда захочешь.
>>217648292>>217648321Мы хотим внимания. Дайте ВНИМАНИЯ. В дискорде все друг дружку потихоньку надоедают.>>217648210Пиздуй куда захочешь.
>>217648292>>217648321Мы хотим внимания. Дайте ВНИМАНИЯ. В дискорде все друг дружку потихоньку надоедают.>>217648210Пиздуй куда захочешь.
>>217648292>>217648321Мы хотим внимания. Дайте ВНИМАНИЯ. В дискорде все друг дружку потихоньку надоедают.>>217648210Пиздуй куда захочешь.
>>217648517Нет, варитесь сами в своем соку. Вы именно поэтому противны остальным, что умеете только потреблять и не хотите даже учиться делать что-то. Вы как личинки-паразиты, которые только делают, что жрут. Идите в конфу и сгрызите там друг дружку, что в конце образовался вниманиеблядский Лев. Вот с ним и станем общаться.
>>217648517> Мы хотим внимания. Дайте ВНИМАНИЯ. В дискорде все друг дружку потихоньку надоедают.И как это согласовывается с твоим?> Игнорим этого товарища. Его в конфе нет.И> Просто пытаемся сохранять устоявшийся коллектив людей.?
>>217647880>А я вчера взялся за фарм архивного ивента, надеюсь выбить Вашингтон, потому что она одна не упала с гачи. Впрочем, ещё есть надежда словить её там, денег только не хватает.Мне с гачи вообще, кроме Сев. Каролины, ничего не упало40 кубов А ключи я просрал на старые архивы, так что хз, как буду фармить новые.Алсо я сейчас к каждой аватарке буду скриншот прилагать которые убогий воришка-врунишка уже не сможет стащить
>>217648752Прости, не хотел так грубо тебя прогонять. Месячные дают о себе знать.>>217648749Да-да, очень интересно, проваливай.
>>217648060Прости, не ем сладкое.>>217648081Ну не, я стесняюсь...Позавтракал бутербродом с чаем. Сейчас вот думаю пойти на пробежку, может настроение улучшится.
>>217648749ну.. Чувак, например питался ответить и вовлечь в беседу каждого новоприбывшегоя потихоньку беру с него пример, и питаюсь так же не обделят никого вниманием, и писать всем
>>217648931Трэш-я только начал смотретьНо трэш угарный-помнишь ощущения подростком от Очень Страшного Кино?Вайпер-дебил ручками вайпает, лол?
>>217648893Не очень повезло, мне уже на 40 Миннеаполис вроде упала.А Северная Каролина крутая, очень жалею, что её не было у меня во время прохождения 12-13 глав.У меня тоже есть всякие скрины, правда там в основном новые корабли и диалоги.Помню этот ад с Кагой, Акаги вроде быстро упала с хардов, а Кага лишь через несколько месяцев.
>>217648931Трэш-я только начал смотретьНо трэш угарный-помнишь ощущения подростком от Очень Страшного Кино?Вайпер-дебил ручками вайпает, лол?
>>217648931Трэш-я только начал смотретьНо трэш угарный-помнишь ощущения подростком от Очень Страшного Кино?Вайпер-дебил ручками вайпает, лол?
>>217648931Трэш-я только начал смотретьНо трэш угарный-помнишь ощущения подростком от Очень Страшного Кино?Вайпер-дебил ручками вайпает, лол?
>>217648931Трэш-я только начал смотретьНо трэш угарный-помнишь ощущения подростком от Очень Страшного Кино?Вайпер-дебил ручками вайпает, лол?
Поход в магаз оказался неудачным щас пойду еще раз Шел курил никого не трогал, маска весела на бороде, доебались ко мне значит фараоны и говорят что я им какието деньги должен подарить за мое нарушение, я их послал в вежливой форме сука оказывается надо еще и пасспорт с собой носить.
>>217648931Трэш-я только начал смотретьНо трэш угарный-помнишь ощущения подростком от Очень Страшного Кино?Вайпер-дебил ручками вайпает, лол?
>>217648931Трэш-я только начал смотретьНо трэш угарный-помнишь ощущения подростком от Очень Страшного Кино?Вайпер-дебил ручками вайпает, лол?
>>217648931Трэш-я только начал смотретьНо трэш угарный-помнишь ощущения подростком от Очень Страшного Кино?Вайпер-дебил ручками вайпает, лол?
Какой же тут КРИНЖ. Какая же КРИНЖАТУРА. Какое же тут КРИНЖЕТИРОВАНИЕ происходит. Это не смешно, нет. Это СТЫД. Нет, не просто стыд. Стыд + неловкость + кринж.
>>217648931Трэш-я только начал смотретьНо трэш угарный-помнишь ощущения подростком от Очень Страшного Кино?Вайпер-дебил ручками вайпает, лол?
>>217649181>Вайпер-дебил ручками вайпает, лол?именно!>>217649343печально..>маска весела на бородемаску надел? молодец, я тобой горжусь, друг!
Тошно, понимаете? Тошно на это смотреть, сил моих нет. Неужели, неужели бывает такое быдло? Невозможно поверить.
>>217648276Я понимаю, что надо ко всем относиться хорошо и с терпением...но блять, им же похуй очень по христиански предлагать отсос и прочее
Надо пойти порисовать.>>217648991Тут всё свои. Не стесняйся и не грусти. > думаю пойти на пробежкуКак раз вчера мем забавный увидел.
>>217649208Ну похоже вся моя удача ушла на Кагу с Акагии на американском ивенте В общем, буду стараться дейликами их выбивать, либо кубами за ежедневный вход, пока время есть.
>>217649586>им же похуйИ?>очень по христиански предлагать отсос и прочее Библия - нравоучительная книга. Дополнительные советы и легенды навроде Содомского греха и Вавилонской башни отмерли, основа же нерушима.
>>217649181> помнишь ощущения подростком от Очень Страшного Кино?Как и от американского пирога - отвращение от тупого сортирного юмора и нксмешных шуток. Неужели, всё так плохо?
>>217649205Особо ничем. Думаю, во что бы поиграть, но что-то как-то уже и игры поднадоели. Хотел новый Дум закачать, но пока не знаю...>>217649343Че, реально прям доебываются уже? Бля, не хочу на них нарваться.>>217649625>Как раз вчера мем забавный увидел.Прямо про меня. Третий месяц как начал бегать, и как раз в вирус попал.
>>217649251Ок, может быть и у меня в старости маразм разовьётся, но ты-то как понял, не продростя, дитё?
Лол, ГГ пушек Акимбо пересрался, что кто-то вычислил его ip, но персонаж Редклиффа использует DHCPМне уже смешно!
>>217649692Борьба мочи с говном жабы с гадюкой конфоблядков с ручным вайпером. Тред всрат, короче говоря.
>>217649891Я, видимо, не особо умным в 10-12 был-мне ОСК нравился.Получше, как по мнеА вообще вся эта ситуация только убедила меня в том, что надо продолжать собирать деньги на покупку гражданства банановой республики
>>217650116Сударь, копрофилией я не болею. Вырубайте свой синематограф, а иначе вас поймает жандармия
>>217649830Блять.ну зачем я сюда пришёл, а? Лучше бы дальше гулял со старой компанией,дальше бы курил и стал бы доебываться до всех. Лучше бы стал полностью быдлосом, чем сейчас трепал с вами нервы,будучи около адекватом, бля буду . Да и уйти от сюда не могу, какого-то хуя
>>217650050Обидно, что на тебя никто не обращает внимания из конфы? Вот такие вот мы, конфобляди тупые.
>>217649625>Надо пойти порисовать.удачи>>217649602лучше сиди тут, у нас тут тепло и уютно к сажалению нет>>217649582тогда зачем смотришь? мазохист? >>217649692аватарко тред. сидим пердим общаемсяесли хочешь можешь остаться. аватарку заводит не обязательно>>217649779есть — лампота я только что написал на листу бумаги название группы и одну их песнюсмял и преподнес к уху и знаете? работает!
Ребята, а давайте попробуем перечислить эмоции, которые мы испытываем, глядя на этот тред?Я начну:1. Стыд2. Кринж3. Неловкость4. Тошнота5. Невыносимая лёгкость бытия6. Сносная тяжесть небытия8. Ты не заметил, что отсутствует пункт 7.9. Я тебя наебал, ведь ты заметил, что отсутствует пункт 7.10. Сейчас ты это проверил11. Ты улыбаешься12. Ты не улыбаешься13. Ты плачешь14. Ты рыдаешь15. Ты выходишь из треда
>>217650420Я помыл, кстати.>>217650429Внгерский позер от сатанизма? Кому такое надо? Нам не надо.>>217650448А я и не прочь.
Всем спасибо за отлично проведённое время и позитивные эмоции, это был самый нелепый аватаркотред, который я посетил. Может быть я вернусь сюда, если мне ну со-о-овсем нехуй будет делать. Это ж как себя надо не уважать вообще. Цьфу.
>>217650109Ну а может, это я такой сверх моральный христианин. В конце концов, фильмы очень популярны, я бы сказал, культовые.> А вообще вся эта ситуация только убедила меня в том, что надо продолжать собирать деньги на покупку гражданства банановой республикиЧтобы не участвовать в шоу?
>>217650402Если грамотно всё взвесить, то я тоже рад хотя сейчас я и выгляжу гопником, в отличие от того времени, когда я им и серьёзно был лысый, а на вешалке адидас Мне и с тобой приятно...но иногда ты меня невыносимо вымораживаешь
>>217650626> Внгерский позер от сатанизма? Кому такое надо? Нам не надо.Вам может и нет, а ЛаВей, по сути, наиболее адекватный представитель, совместивший здравый атеистический эгоизм с эстетикой сатанизма.
>>217650841Именно ЛаВей, используя облик христианского сатанизма, продвигает вещи, никак, по факту, не завязанные на собственно сатанизме. У него почти целиком атеистическое этическое учение, которое лишь в качестве красивой основы опирается на антихристианскую тематику.
>>217650735Закатился к конфоблядкам и ожидал другой исход, другалек? Земля пухом. Избегай этот зашкварный тред отныне.
>>217650556проиграл>>217650195+++++, быть гопником в разы лучше, чем кем бы ещеглавное уметь драться >>217650261апчих!!! прикрыл рот локтем ой, простите >>217649990бля, а у меня такой Пк, что даже кс 1.6 не тянет..ладно, пойду я может
>>217650735Это не автаркотред, это филлиал какой-то конфы школьников. Вот 5 лет назад были чятики, да. Туда любой заходил и чувствовал себя уютно. Люди знакомились, ролплеили, делали локальные мемы и коллажи. А щас что? Да нихуя...
>>217651212Ну, для кого-то они может и кажутся деструктивными, однако они вполне в духе времени и я не удивлён, что мировая общественность (Западная, если точнее) пришла к похожим выводам даже не обращаясь к Лавею, потому что это закономерно и ожидаемо.
>>217651358Чарли, ты настоящая?>>217651411И тебе привет>>217651458Наивный раб>>217651408Привет>>217651195Рука-кун, тебя обижают?
>>217651585НетХочешь, чтобы остальные жили хорошо-прежде всего сделай так, чтобы хорошо было лично тебеДа и в целом идея "отдавать себя другим" такая себе-мы приходим в одиночестве, и уходим одни, единственное, о чём стоит беспокоиться-о самом себе
>>217651340Эх, спук-спук...>>217651358Хороший мужик был.>>217651408К примеру?>>217651585>атеизмДа.>тотальный эгоизм с постановкой себя на первое местоНет.што???????????>>217651616Нас ебут, а мы крепчаем.>>217651752Этот прав.
>>217651724Ну, я не из тех людей кому просто жить когда рядом страдают.>>217651781Хочешь сказать атеизм плохо а эгоизм нет?
>>217651866Твоя только сперма в моём рту, пока не сглотнул. Смирись и расслабься.>>217651926>Что за Штирнер?Макс.>>217651976>Хочешь сказать атеизм плохо а эгоизм нет?Оспорь.
>>217652005>Твоя только сперма в моём рту, пока не сглотнул. Смирись и расслабься.Хватит меня тыкать в треде. Спокойно сижу, ни кого не трогаю.
>>217651976> кому просто жить когда рядом страдают.Я в принципе тоже, но всем не можешь и мне обычно такая помощь боком выходила, а уж учитывая менталитет внутри страны...Ну и чтобы помочь другим-помогу сперва себе
>>217652005> >Что за Штирнер?> Макс.Точно, вспомнил. Но близко с ним не знаком. Зачем вы его упомянули? Мне просто интересно.
>>217651739Вот и славно вот и умница. А то некоторые там выпилиться мечтают, так мы им дружно скажем - не надо:)>>217651866>>217651804Что вы говорите?.. Посмотрела внимательно.
А я предупреждал, что вайпофагами и конфоблядями всё и закончится. Причем вторые тут гораздо больший рак, убивающий вообще всё адекватное.
>>217652005Ну я просто спрашивал. А так, атеизм-антиморален, а эгоизм приводит к невозможности нормально общаться, что также довольно важно.
>>217652056Не могу представить ничего более унылого, чем этот тред. Моя унылость лишь следствие общего настроение итт, в котором я попросту не могу раскрыться. Может, и ты, и все они были бы менее унылы в другом треде.
>>217652230Треды и раньше унылыми были. Спасибо вайперу, развлекал нас хоть немного. Без него здесь скучно и даже не о чем поговорить.>>217652301>Пока меня не тыкают, я тыкаю тебя.Я тебе не разрешал меня тыкать.>>217652173>пук-пук
>>217652301Очень редко и с очень маленьким количеством людей. С детства мало социализирован.>>217652422Опровергни
>>217652422> Треды и раньше унылыми были. Спасибо вайперу, развлекал нас хоть немного. Без него здесь скучно и даже не о чем поговорить.Ну, я иногда натыкался на более-менее осознанный диалог.Но пожалуй, это проблема самого формата аватаркочатика, ведь он просто собирает людей, но не задаёт никакой темы. В итоге остаётся только раковать.
>>217651718Привет, все отлично!!>>217651730Самая настоящая врушка-хрюшка :3>>217652230Мы не унылые, а спокойные и неторопливые
>>217652587> Мы не унылые, а спокойные и неторопливыеДа нет. Прости, но дело не в неторопливости, а в том, к чему вы неторопитесь. Ни к чему. Нет смысла в конфе и все просто сидят и...Ничего не делают, нет никакой темы. Но как я уже сказал, это не наша вина, а формата чатика.
>>217652660https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%90%D1%82%D0%B5%D0%B8%D0%B7%D0%BC#%D0%A8%D0%B8%D1%80%D0%BE%D1%82%D0%B0_%D0%BF%D0%BE%D0%BD%D1%8F%D1%82%D0%B8%D1%8F
>>217652585двачую, друг.к тому же, большинство зайдя сюда теряются и не знают что писать и что делать здесьим вроде и отвечают завсегдати треда, задают всякие вопросы, но по сути это лишь имитация общениездесь нет живого, заинтересованного, общения в основном, вопросы на вопросы... и так весь треди это еще если тебя заметили вообще
>>217652751Ну да, вот каждый день тема была и чат живет уже больше недели и будет жить а сегодня вдруг раз и все - нету. Не городи хуйню, просто наших щас мало, чувак сидит в ридонли и подтраливает втихаря, окорок вообще обиделся, половины аватарок нету в чате, может они вообще в бане? вор ликует, вайпер косит под вора и т.д. Хуле тут еще сказать?
>>217652804Да, посещаю культовые сооружения, пощусь, отношусь к ближнему своему так, чтобы ко мне так же относились. Не обязательно быть экстравертом, чтобы быть моралистом
>>217652804> И ты при этом моралист.Как будто это необычно. У меня аналогичная ситуация. А вот всякие экстраверты обычно становятся служащими концлагерей и прочей противочеловечной дряни.
>>217652975Не обязательно быть интровертом, чтобы быть эгоистом.>>217653051Я возбуждён ^w^>>217653031Обычно.
Религия-опиум для народа, цель каждого здравомыслящего человека-избегать религии и вытеснять религиозных из круга своего общения.Попов, мулл и раввинов в поиск другой работы, церкви, синагоги и мечети отдать под библиотеки и детские дома.
>>217652660ну, тогда зависит от определения морали будешь тортик? >>217652639лучше не делай так. когда новоприбывшиевидят такоесразу же ощущают здесь свою атмосферу со своими людьмии чувствуют себя лишними >>217652871давай вместе?
>>217652966> Ну да, вот каждый день тема была и чат живет уже больше недели и будет жить а сегодня вдруг раз и все - нету.Это никак не связано. Какая тема была? Что-то не припомню. Он жил и живёт на самоподдуве, это не значит, что он интересен. Он аутистичен. Он просто даёт ощущение какого-то разговора, мол, всё что-то пишут, значит я общаюсь А на самом деле, пощу односложные фразы, на которые никто не отвеяает> Не городи хуйню, просто наших щас мало, чувак сидит в ридонли и подтраливает втихаря, окорок вообще обиделся, половины аватарок нету в чате, может они вообще в бане? вор ликует, вайпер косит под вора и т.д. Хуле тут еще сказать?Тут соглашусь. Но это не отменяет того, что вся эта орава и мы с тобой в т.ч. могла бы вести более продуктивный диалог в специализированной теме. А здесь ничего не происходит.
>>217653161>Сударь, уймитесь.Унялся и сел тебе на лицо.>>217653156>Я возбуждён ^w^А ты потерянный мальчик, оказывается.
>>217653156Суть не в том что эгоист обязательно замкнут в себе, а то он замыкает себя посредством того что себя ставит превыше всего.>>217653218Марксист?>>217653277Буду
>>217653218Челик, религия прошита в твоих обезьяньих мозгах. Запретить церковь, сделаешь себе бога из Сталина или еще какого аниме говна. Не надо бороться с природой.
>>217652730Я и так гуляю :3 Надеюсь не заболею коровой из-за этого, а то на днях уже простывал>>217652751Наверное от людей зависит. Просто мне безумно нравится общение ни о чем с незнакомыми няшками из интернета>>217652982Пур пур пур и бе бе бе :P
>>217653156> Не обязательно быть интровертом, чтобы быть эгоистом.И к чему это? Никто обратного и не утверждал.
>>217653475Обычно наоборот, почти не существует примеров атеистических, нормальных государств. Китай не в счёт- там древняя конфуцианская философия
Я, вот, кстати, никогда всерьёз религиозным за четверть века не был-у меня постоянное ощущение, что все или большинство религий пытатются меня где-то наебать.
>>217653313Т.е. тебе не нравится тут в /b?>>217653277Как так? Окорок тут раньше меня был, и все знают тут что он Окорок (ну или Акарин) какая свгя атмосфера? Детектив не грузи хоть ты я тебя прошу. Новоприбывшие каждый день заходят и сегодня с утра их было очень много и вполне адекватных.
>>217653346>Будублин, ощущаю себя сейчас так, будто я свидетель Иегови, которому на вопрос "вы хотите поговорить о Боге?" ответили "да, проходите". обычно все отказываются..к сожалению, я уже всё съел его, сори>>217653385ну, если ты слабый человек с клиповым мышлением, то да. https://www.youtube.com/watch?v=QfOicBOOgREкакое же у него здесь сальное лицо
>>217653657>Как так? Окорок тут раньше меня был, и все знают тут что он Окорок (ну или Акарин) какая свгя атмосфера? Детектив не грузи хоть ты я тебя прошу. Новоприбывшие каждый день заходят и сегодня с утра их было очень много и вполне декватных.Как же оно пытается защищать свою конфочку с конфоблядками, просто поглядите. Все друг друга знают, а остальные мимокроки, желающие влиться в чат, не нужны. Мило. Просто супер.
>>217653649>УХХХ НАЕБАТЬЕсли у тебя только утилитаристические взгляды на происходящее... Везде им мерещится наёб.Есть ли в человеке Дух?
Уютный чатик, заходи :3https://2ch.hk/brg/res/1114422https://2ch.hk/brg/res/1114422https://2ch.hk/brg/res/1114422https://2ch.hk/brg/res/1114422
>>217653970Отклеилось :3https://2ch.hk/brg/res/1114422.html#bottomhttps://2ch.hk/brg/res/1114422.html#bottom
>>217653343Наставишь меня на путь истинный? Или, быть может, наставишь мне на лоб уд истинный? :3>>217653574Утвердили, кажется.>>217653781Современная Швеция не очень. Больше импонируют каролинеры.>>217653908Слава, а ты мужчина с характером ^.^
>>217653715Ну кстати я бы не отказался увидеть у себя дома Свидетелей Иеговы. Было бы интересно их выслушать.>>217653781В Швеции довольно сложно, а у чехов для экономики был буст в качестве Шкоды>>217653815Один из неудачных экспериментов эпохи Гражданки
>>217653472смотрю вот этоhttps://www.youtube.com/watch?v=QfOicBOOgREа ты?>>217653649++. не думаю что вообще хоть кто-то на полном серьёзе из верующих верит в бога, как в реально существующею сущность>>217653657как знаешь.. как знаешь..
>>217653908>мимокроки не нужныЯ такого не говорил>конфочкутред аватарок официально разрешенный до 30 апреля соси член>конфоблядкамиПослан
>>217653657> Т.е. тебе не нравится тут в /b?Бэ - эта мая жызнь! В бэ есть тематические треды, в которых обсуждают какой-то вопрос. А в чатиках нет.
>>217654226То что она становится всё менее шведской и теряет всю былую славу своих королей. CAROLUS REX>>217654147>не думаю что вообще хоть кто-то на полном серьёзе из верующих верит в бога, как в реально существующею сущность Значительная часть человечества не согласится с тобой
>>217653881Не будет. Я живу возде ДС и тут все очень печально, по 1-1,5 к заболевших в день, а люди как жили своей жизнью, так и живут. Ходят, общаются. Чую скоро мы все тут вымрем((((((((
>>217654288>тред аватарокКто такие? Этот список сформирован и больше не будет дополняться? Где можно записаться в аватарки, чтобы тут общаться?
>>217654226там родилась Грета Тумбочкаэтого достаточно>>217654204милокстати, чет мне стало интересно вдруг, кто на кого учился? я вот на секретаря>>217654299а ночью? или тоже не пускают?>>217654389ты о больных шизофренией ??
>>217654226там родилась Грета Тумбочкаэтого достаточно>>217654204милокстати, чет мне стало интересно вдруг, кто на кого учился?я вот на секретаря>>217654299а ночью? или тоже не пускают?>>217654389ты о больных шизофренией ??
>>217654226там родилась Грета Тумбочкаэтого достаточно>>217654204милокстати, чет мне стало интересно вдруг, кто на кого учился?я вот на секретаря>>217654299а ночью? или тоже не пускают?>>217654389ты о больных шизофренией ??
>>217654226там родилась Грета Тумбочкаэтого достаточно>>217654204милокстати, чет мне стало интересно вдруг, кто на кого учился?я вот на секретаря>>217654299а ночью? или тоже не пускают?>>217654389ты о больных шизофренией ??
>>217654226>Что с ней не так?Форма правления.>>217654515>эгоизм приводит к невозможности нормально общаться
>>217654610Я о верующих, коих в мире больше чем неверующих. Однако, вынужден признать, с начала 20 века мораль переживает упадок, подменяясь культом вещей
>>217654721> >эгоизм приводит к невозможности нормально общатьсяНу, может имеется ввиду человек, который не интроверт, а экстраверт, который тянется к общению, но из-за эгоизма обоих сторон, диалога не получается? Я понял это так.
>>217654416Кому-то не повезёт, но большинство перешагнёт эту проблему. Не грусти, главное верить в свои силы.
>>217654721> >эгоизм приводит к невозможности нормально общатьсяНу, может имеется ввиду человек, который не интроверт, а экстраверт, который тянется к общению, но из-за эгоизма обоих сторон, диалога не получается? Я понял это так.
хотел создать папку "НА ВСЕХ", и собирать там всю информацию о васно потом подумал, что это уже слишком.. хотя
>>217654721> >эгоизм приводит к невозможности нормально общатьсяНу, может имеется ввиду человек, который не интроверт, а экстраверт, который тянется к общению, но из-за эгоизма обоих сторон, диалога не получается? Я понял это так.
>>217654721> >эгоизм приводит к невозможности нормально общатьсяНу, может имеется ввиду человек, который не интроверт, а экстраверт, который тянется к общению, но из-за эгоизма обоих сторон, диалога не получается? Я понял это так.
>>217654721> >эгоизм приводит к невозможности нормально общатьсяНу, может имеется ввиду человек, который не интроверт, а экстраверт, который тянется к общению, но из-за эгоизма обоих сторон, диалога не получается? Я понял это так.
>>217654919Я верю в себя, но боюсь начнется массовый страх когда пожилые начнут пачками отпадать ну если начнут
>>217655112Пачками не начнут, я тебя уверяю. Кому делали прививку от туберкулёза в детстве, тот легче переносит эту напасть.
>>217654908>Советы от гуру эгоизма:обязательно говорите всем какой вы эгоист и как вам все равны.Так?
>>217655223Мертворожденное не может умереть!!! До скорого!!>>217655369Тогда ништяк, просто молодой и здоровый, так что мне все равно должно быть. А вот страх у некоторых моих знакомых меня немного беспокоит
>>217655223Мертворожденное не может умереть!!! До скорого!!>>217655369Тогда ништяк, просто молодой и здоровый, так что мне все равно должно быть. А вот страх у некоторых моих знакомых меня немного беспокоит
>>217655223Мертворожденное не может умереть!!! До скорого!!>>217655369Тогда ништяк, просто молодой и здоровый, так что мне все равно должно быть. А вот страх у некоторых моих знакомых меня немного беспокоит
Прошу прощения у анонов, чьи аватарки я сегодня украл, отыгрывая других людей без спроса из-за вечерней скуки. Никому зла не желаю. Будьте здоровы. Наверное, зайду завтра, чтобы украсть чужие аватарки и снова извиниться за это.
>>217655223Мертворожденное не может умереть!!! До скорого!!>>217655369Тогда ништяк, просто молодой и здоровый, так что мне все равно должно быть. А вот страх у некоторых моих знакомых меня немного беспокоит
Бля, только вышел на улицу, двое в полицейской форме идут прямо к моему подъезду. Пришлось спешно ретироваться.Ну его нахуй, короче.>>217655223Какой-то хуевенький тредик у вас сегодня. Одни мамкины двухнедельные олдфаги и шизик на вайпере. Вчера и то повеселее было.
>>217654716>Экономист. воу, я даже удивлен. >Ночью и без карантина делать нехуй. ну хз, я вот почти каждую ночь брожу по городу сами с музичкой расслабляют такие прогулки >>217654719— алле, Вася ты? — да, что такое, Коля? — Васек, тыжпрограмист, мог бы мне помочь стол починить?— Эм.. я кодер, при чем здесь столы?— ну он же компьютерный >>217654849эт да... мы увязли в потреблядстве, это печально иду бойцовский клуб пересмотрю нет
>>217655436Может и так, чому нет?Но я имел ввиду другое. Ты никогда эгоистичных людей не встречал? Они как обычные, только со скверным характером.
>>217655728> — алле, Вася ты?> — да, что такое, Коля?> — Васек, тыжпрограмист, мог бы мне помочь стол починить?> — Эм.. я кодер, при чем здесь столы?> — ну он же компьютерныйВот шутки шутками, а я ещё даже ничего не умея, только учусь, уже выслушиваю просьбы уровня такой. Сам не ожидал, что оно реально.
>>217655523Вспышка атипичной пневмонии была в 1979 году в Испании. Тогда её источником стала утечка биологического оружия.Будем надеяться на вакцину.Видишь, тебя цитируют, значит любят:)
>>217655816>Ты никогда эгоистичных людей не встречал?Эгоистов бытовых встречал. Но не встречал эгоистов философных. Философитических. Философьёвых. Блин...>>217656361Тоже день рождения?
>>217656438>>217656452Есть один знакомый, но он тупо не сможет приехать из-за вируса.>>217656548Да, 14-го
>>217656662Говорят уже в сентябре должна быть по сути, щас все страны в ускоренном режими стараются ее сделать, вроде как вчера читал что уже через пару недель будут на людях проверки проходить первые. А изначально говорили мол вакцина будет на след. весну Гляди если все удачно сложится, уже будет летом она.
>>217657035Эх, для символичности надо было вместо вопроса написать "дай облизнуть хуй, брат", а теперь я выгляжу как еблан с панибратией.
>>217657247Надеюсь, а то меня не устраивает существование вируса с непонятными шансами на процесс заболевания
>>217657035спасяуНадеюсь, эти тупые экзамены отменят и я просто лайтово поступлю в какую-нибудь шарагу по аттестату.
Вирус постоянно мутирует, не исключено что он ослабнет до уровня гриппа. Хотя и это не самое весёлое, но всё же...
>>217657664Дай на лапу, друг.>>217657954Кажется, какие-то немцы делали предсказания, что он как раз ослабнет до уровня гриппа и будет сезонным.
>>217657954>>217658042да, но на его место по любому придет новый неизвестный вирусс которым опять придется ебатся. и так всю нашу историю
>>217658727Я только 3 поста заметил, и на все отвечал так, как ответил бы любому другому рукофагу. Все ж мы люди.>>217658767Давай, няш:3
Боже мой, какой унылый раковый тред, даже хуже рулеточек. Почему макака его до сих пор не запретил/потер? Уебывайте обратно в soc/vk/ok или откуда вы сюда приползли, и там общайтесь наздоровье, ебливые конфомрази.
>>217659428Если он такой раковый и тебе не нравится, зачем ты сюда заходишь и пытаешься что либо писать? Или ты думаешь что от твоих слов тут все прям вот так сделали сразу и ушли? хуй тебеИди мимо куда шел. например в тред с поиском папика и сосанию членов за 5к
>>217659428>Почему макака его до сих пор не запретил/потер?Почему макака не трет очередной рост/я тян, пруфов не будет/как можно быть листвой в n-лет/хуй_нейм фап/-тред? Вот когда начнёт, а ещё к ним прихватит аутистов с гринтекстом и боевыми картиночками на любой аргумент, вот тогда и приходи, друже.>и там общайтесь наздоровье, ебливые конфомразиТут больше половины в них вообще не сидит, а кто оные упоминал - был жестоко наказан. Ещё вопросы или опять шарманка про рак?
>>217659874>Если он такой раковый и тебе не нравится, зачем ты сюда заходишь и пытаешься что либо писать? Или ты думаешь что от твоих слов тут все прям вот так сделали сразу и ушли? хуй тебе>Иди мимо куда шел. например в тред с поиском папика и сосанию членов за 5к
>>217658342Полностью согласен>>217660006Добрый день соня >>217660030Приветик, что то давненько тебя не видел, или просто не пересекались
>>217660030Хаюшки!>>217660178Хорошо же! Хотя стоп, не очень, я ведь проснулся в 5 часов дня.>>217660283Какая картинка... >>217660059>>217660123>>217660206>>217660214>>217660310Ну что, как вы тут вообще?
похоже, я реально не очень приятный собеседник, как бы я не старался похоже, никому я не нужен, кроме как себе..ладно, иду извинись перед мамой за свое существования и спать
>>217660586Сегодня творился ракопонос днем, утренний был ламповый, там кста молочко-кун объявился.чувак на тебя жаловался еще
>>217660586>Ну что, как вы тут вообще?Ругаем воришку, жалуемся на вайпера и приветствуем вернувшихся из мёртвых.
>>217660792Молочко?...>чувак на тебя жаловался ещеПофиг на претензии Чувака вообще. Пусть жалуется сколько влезет.>>217660828Краснеет и чмокает в ответ>>217660956А что воришка и вайперы всё еще тут?>>217660959Ну вот и хорошо!>>217661029В игры играть, вот
>>217660586Живу свой законный выходной с легким похмельем, думаю вот сходить за пивом себе, но я хочу малинового, ну или со смородиной, а это далеко идти((((((>>217660828Больше не буду, честное пречестное
>>217661137Да их пидорит мод но они\он возвращается, но последий был вообще зачетный штамп прям молотом по голове смачный тот аж обосрался и начал ныть в модерку. После вроде тихо. Аватаровор с утреца еще предупреждал в другом треде что зайдет к нам от скуки. Нью вегас?
Двадцать седьмого февраля 1815 года дозорный Нотр-Дам де-ла-Гард дал знать о приближении трехмачтового корабля «Фараон», идущего из Смирны, Триеста и Неаполя.Как всегда, портовый лоцман тотчас же отбыл из гавани, миновал замок Иф и пристал к кораблю между мысом Моржион и островом Рион.Тотчас же, по обыкновению, площадка форта Св. Иоанна наполнилась любопытными, ибо в Марселе прибытие корабля всегда большое событие, особенно если этот корабль, как «Фараон», выстроен, оснащен, гружен на верфях древней Фокеи и принадлежит местному арматору.Между тем корабль приближался; он благополучно прошел пролив, который вулканическое сотрясение некогда образовало между островами Каласарень и Жарос, обогнул Помег и приближался под тремя марселями, кливером и контрбизанью, но так медленно и скорбно, что любопытные, невольно почуяв несчастье, спрашивали себя, что бы такое могло с ним случиться. Однако знатоки дела видели ясно, что если что и случилось, то не с самим кораблем, ибо он шел, как полагается хорошо управляемому судну: якорь был готов к отдаче, ватербакштаги отданы, а рядом с лоцманом, который готовился ввести «Фараон» узким входом в марсельскую гавань, стоял молодой человек, проворный и зоркий, наблюдавший за каждым движением корабля и повторявший каждую команду лоцмана.Безотчетная тревога, витавшая над толпою, с особой силой охватила одного из зрителей, так что он не стал дожидаться, пока корабль войдет в порт; он бросился в лодку и приказал грести навстречу «Фараону», с которым и поравнялся напротив бухты Резерв.Завидев этого человека, молодой моряк отошел от лоцмана и, сняв шляпу, стал у борта.Это был юноша лет восемнадцати – двадцати, высокий, стройный, с красивыми черными глазами и черными, как смоль, волосами; весь его облик дышал тем спокойствием и решимостью, какие свойственны людям, с детства привыкшим бороться с опасностью.– А! Это вы, Дантес! – крикнул человек в лодке. – Что случилось? Почему все так уныло у вас на корабле?– Большое несчастье, господин Моррель, – отвечал юноша, – большое несчастье, особенно для меня: у Чивита-Веккии мы лишились нашего славного капитана Леклера.– А груз? – живо спросил арматор.– Прибыл в целости, господин Моррель, и, я думаю, в этом отношении вы будете довольны… Но бедный капитан Леклер…– Что же с ним случилось? – спросил арматор с видом явного облегчения. – Что случилось с нашим славным капитаном?– Он скончался.– Упал за борт?– Нет, умер от нервной горячки, в страшных мучениях, – сказал Дантес. Затем, обернувшись к экипажу, он крикнул: – Эй! По местам стоять! На якорь становиться!Экипаж повиновался. Тотчас же восемь или десять матросов, из которых он состоял, бросились кто к шкотам, кто к брасам, кто к фалам, кто к кливер-ниралам, кто к гитовам.Молодой моряк окинул их беглым взглядом и, видя, что команда выполняется, опять повернулся к своему собеседнику.– А как же случилось это несчастье? – спросил арматор, возобновляя прерванный разговор.– Да самым неожиданным образом. После продолжительного разговора с комендантом порта капитан Леклер в сильном возбуждении покинул Неаполь; через сутки у него началась горячка; через три дня он был мертв… Мы похоронили его, как полагается, и теперь он покоится, завернутый в холст с ядром в ногах и ядром в головах, у острова Дель-Джильо. Мы привезли вдове его крест и шпагу. Стоило, – прибавил юноша с печальной улыбкой, – стоило десять лет воевать с англичанами, чтобы умереть, как все, в постели!– Что поделаешь, Эдмон! – сказал арматор, который, по-видимому, все более и более успокаивался. – Все мы смертны, и надо, чтобы старые уступали место молодым, – иначе все бы остановилось. И так как вы говорите, что груз…– В полной сохранности, господин Моррель, я вам ручаюсь. И я думаю, что вы продешевите, если удовольствуетесь барышом в двадцать пять тысяч франков.И видя, что «Фараон» уже миновал круглую башню, он крикнул:– На марса-гитовы! Кливер-нирал! На бизань-шкот! Якорь к отдаче изготовить!Приказание было исполнено почти с такой же быстротой, как на военном судне.– Шкоты отдать! Паруса на гитовы!При последней команде все паруса упали, и корабль продолжал скользить еле заметно, двигаясь только по инерции.– А теперь не угодно ли вам подняться, господин Моррель, – сказал Дантес, видя нетерпение арматора. – Вот и господин Данглар, ваш бухгалтер, выходит из каюты. Он сообщит вам все сведения, какие вы только пожелаете. А мне надобно стать на якорь и позаботиться о знаках траура.Вторичного приглашения не понадобилось. Арматор схватился за канат, брошенный Дантесом, и с ловкостью, которая сделала бы честь любому моряку, взобрался по скобам, вбитым в выпуклый борт корабля, а Дантес вернулся на свое прежнее место, уступая разговор тому, кого он назвал Дангларом, который, выйдя из каюты, действительно шел навстречу Моррелю.Это был человек лет двадцати пяти, довольно мрачного вида, угодливый с начальниками, нетерпимый с подчиненными. За это, еще более чем за титул бухгалтера, всегда ненавистный матросам, экипаж настолько же его недолюбливал, насколько любил Дантеса.– Итак, господин Моррель, – сказал Данглар, – вы уже знаете о нашем несчастье?– Да! Да! Бедный капитан Леклер! Это был славный и честный человек!– А главное – превосходный моряк, состарившийся между небом и водой, каким и должен быть человек, которому доверены интересы такой крупной фирмы, как «Моррель и Сын», – отвечал Данглар.– Мне кажется, – сказал арматор, следя глазами за Дантесом, который выбирал место для стоянки, – что вовсе не нужно быть таким старым моряком, как вы говорите, чтобы знать свое дело. Вот наш друг Эдмон так хорошо справляется, что ему, по-моему, не требуется ничьих советов.– Да, – отвечал Данглар, бросив на Дантеса косой взгляд, в котором блеснула ненависть, – да, молодость и самонадеянность. Не успел умереть капитан, как он принял команду, не посоветовавшись ни с кем, и заставил нас потерять полтора дня у острова Эльба, вместо того чтобы идти прямо на Марсель.– Приняв команду, – сказал арматор, – он исполнил свой долг как помощник капитана, но терять полтора дня у острова Эльба было неправильно, если только корабль не нуждался в починке.– Корабль был цел и невредим, господин Моррель, а эти полтора дня потеряны из чистого каприза, ради удовольствия сойти на берег, только и всего.– Дантес! – сказал арматор, обращаясь к юноше. – Подите-ка сюда.– Простите, сударь, – отвечал Дантес, – через минуту я к вашим услугам.Потом, обращаясь к экипажу, скомандовал:– Отдать якорь!Тотчас же якорь отдали, и цепь с грохотом побежала. Дантес оставался на своем посту, несмотря на присутствие лоцмана, до тех пор, пока не был выполнен и этот последний маневр.Потом он крикнул:– Вымпел приспустить до половины, флаг завязать узлом, реи скрестить!– Вот видите, – сказал Данглар, – он уже воображает себя капитаном, даю вам слово.– Да он и есть капитан, – отвечал арматор.– Да, только не утвержден еще ни вами, ни вашим компаньоном, господин Моррель.– Отчего же нам не оставить его капитаном? – сказал арматор. – Правда, он молод, но, кажется, предан делу и очень опытен.Лицо Данглара омрачилось.– Извините, господин Моррель, – сказал Дантес, подходя, – якорь отдан, и я к вашим услугам. Вы, кажется, звали меня?Данглар отступил на шаг.– Я хотел вас спросить, зачем вы заходили на остров Эльба?– Сам не знаю. Я исполнял последнее распоряжение капитана Леклера. Умирая, он велел мне доставить пакет маршалу Бертрану.– Так вы его видели, Эдмон?– Кого?– Маршала.– Да.Моррель оглянулся и отвел Дантеса в сторону.– А что император? – спросил он с живостью.
– Здоров, насколько я мог судить.– Так вы и самого императора видели?– Он вошел к маршалу, когда я у него был.– И вы говорили с ним?– То есть он со мной говорил, – отвечал Дантес с улыбкой.– Что же он вам сказал?– Спрашивал о корабле, о времени отбытия в Марсель, о нашем курсе, о грузе. Думаю, что, если бы корабль был пустой и принадлежал мне, он готов был бы купить его; но я сказал ему, что я только заступаю место капитана и что корабль принадлежит торговому дому «Моррель и Сын». «А, знаю, – сказал он, – Моррели – арматоры из рода в род, и один Моррель служил в нашем полку, когда я стоял в Валансе».– Верно! – вскричал радостно арматор. – Это был Поликар Моррель, мой дядя, который дослужился до капитана. Дантес, вы скажете моему дяде, что император вспомнил о нем, и вы увидите, как старый ворчун заплачет. Ну, ну, – продолжал арматор, дружески хлопая молодого моряка по плечу, – вы хорошо сделали, Дантес, что исполнили приказ капитана Леклера и остановились у Эльбы; хотя, если узнают, что вы доставили пакет маршалу и говорили с императором, то это может вам повредить.– Чем же это может мне повредить? – отвечал Дантес. – Я даже не знаю, что было в пакете, а император задавал мне вопросы, какие задал бы первому встречному. Но разрешите: вот едут карантинные и таможенные чиновники.– Ступайте, ступайте, дорогой мой.Молодой человек удалился, и в ту же минуту подошел Данглар.– Ну что? – спросил он. – Он, по-видимому, объяснил вам, зачем он заходил в Порто-Феррайо?– Вполне, дорогой Данглар.– А! Тем лучше, – отвечал тот. – Тяжело видеть, когда товарищ не исполняет своего долга.– Дантес свой долг исполнил, и тут ничего не скажешь, – возразил арматор. – Это капитан Леклер приказал ему остановиться у Эльбы.– Кстати, о капитане Леклере; он отдал вам его письмо?– Кто?– Дантес.– Мне? Нет. Разве у него было письмо?– Мне казалось, что, кроме пакета, капитан дал ему еще и письмо.– О каком пакете вы говорите, Данглар?– О том, который Дантес отвез в Порто-Феррайо.– А откуда вы знаете, что Дантес отвозил пакет в Порто-Феррайо?Данглар покраснел.– Я проходил мимо каюты капитана и видел, как он отдавал Дантесу пакет и письмо.– Он мне ничего не говорил, но если у него есть письмо, то он мне его передаст.Данглар задумался.– Если так, господин Моррель, то прошу вас, не говорите об этом Дантесу. Я, верно, ошибся.В эту минуту молодой моряк возвратился. Данглар опять отошел.– Ну что, дорогой Дантес, вы свободны? – спросил арматор.– Да, господин Моррель.– Как вы скоро покончили!– Да, я вручил таможенникам списки наших товаров, а из порта прислали с лоцманом человека, которому я и передал наши бумаги.– Так вам здесь нечего больше делать?Дантес быстро осмотрелся.– Нечего, все в порядке, – сказал он.– Так поедем обедать к нам.– Прошу прощения, господин Моррель, но прежде всего я должен повидаться с отцом. Благодарю вас за честь…– Правильно, Дантес, правильно. Я знаю, что вы хороший сын.– А мой отец, – спросил Дантес нерешительно, – он здоров, вы не знаете?– Думаю, что здоров, дорогой Эдмон, хотя я его не видал.– Да, он все сидит в своей комнатушке.– Это доказывает по крайней мере, что он без вас не нуждался ни в чем.Дантес улыбнулся.– Отец мой горд, и если бы он даже нуждался во всем, то ни у кого на свете, кроме бога, не попросил бы помощи.– Итак, навестив отца, вы, надеюсь, придете к нам?– Еще раз извините, господин Моррель, но у меня есть другой долг, который для меня так же драгоценен.– Да! Я и забыл, что в Каталанах кто-то ждет вас с таким же нетерпением, как и ваш отец, – прекрасная Мерседес.Дантес улыбнулся.– Вот оно что! – продолжал арматор. – Теперь я понимаю, почему она три раза приходила справляться, скоро ли прибудет «Фараон». Черт возьми, Эдмон, вы счастливец, подружка хоть куда!
– Она мне не подружка, – серьезно сказал моряк, – она моя невеста.– Иногда это одно и то же, – засмеялся арматор.– Не для нас, – отвечал Дантес.– Хорошо, Эдмон, я вас не удерживаю. Вы так хорошо устроили мои дела, что я должен дать вам время на устройство ваших. Не нужно ли вам денег?– Нет, не нужно. У меня осталось все жалованье, полученное за время плавания, то есть почти за три месяца.– Вы аккуратный человек, Эдмон.– Не забудьте, господин Моррель, что мой отец беден.– Да, да, я знаю, что вы хороший сын. Ступайте к отцу. У меня тоже есть сын, и я бы очень рассердился на того, кто после трехмесячной разлуки помешал бы ему повидаться со мной.– Так вы разрешите? – сказал молодой человек, кланяясь.– Идите, если вам больше нечего мне сказать.– Больше нечего.– Капитан Леклер, умирая, не давал вам письма ко мне?– Он не мог писать; но ваш вопрос напомнил мне, что я должен буду попроситься у вас в двухнедельный отпуск.– Для свадьбы?– И для свадьбы, и для поездки в Париж.– Пожалуйста. Мы будем разгружаться недель шесть и выйдем в море не раньше как месяца через три. Но через три месяца вы должны быть здесь, – продолжал арматор, хлопая молодого моряка по плечу. – «Фараон» не может идти в плавание без своего капитана.– Без своего капитана! – вскричал Дантес, и глаза его радостно заблестели. – Говорите осторожнее, господин Моррель, потому что вы сейчас ответили на самые тайные надежды моей души. Вы хотите назначить меня капитаном «Фараона»?– Будь я один, дорогой мой, я бы протянул вам руку и сказал: «Готово дело!» Но у меня есть компаньон, а вы знаете итальянскую пословицу: «Chi ha compagno ha padrone».[1] Но половина дела сделана, потому что из двух голосов один уже принадлежит вам. А добыть для вас второй – предоставьте мне.– О господин Моррель! – вскричал юноша со слезами на глазах, сжимая ему руки. – Благодарю вас от имени отца и Мерседес.
– Ладно, ладно, Эдмон, есть же для честных людей бог на небе, черт возьми! Повидайтесь с отцом, повидайтесь с Мерседес, а потом приходите ко мне.– Вы не хотите, чтобы я отвез вас на берег?– Нет, благодарю. Я останусь здесь и просмотрю счета с Дангларом. Вы были довольны им во время плавания?– И доволен, и нет. Как товарищем – нет. Мне кажется, он меня невзлюбил с тех пор, как однажды, повздорив с ним, я имел глупость предложить ему остановиться минут на десять у острова Монте-Кристо, чтобы разрешить наш спор; конечно, мне не следовало этого говорить, и он очень умно сделал, что отказался. Как о бухгалтере о нем ничего нельзя сказать дурного, и вы, вероятно, будете довольны им.– Но скажите, Дантес, – спросил арматор, – если бы вы были капитаном «Фараона», вы бы по собственной воле оставили у себя Данглара?– Буду ли я капитаном или помощником, господин Моррель, я всегда буду относиться с полным уважением к тем лицам, которые пользуются доверием моих хозяев.– Правильно, Дантес. Вы во всех отношениях славный малый. А теперь ступайте; я вижу, вы как на иголках.– Так я в отпуску?– Ступайте, говорят вам.– Вы мне позволите взять вашу лодку?– Возьмите.– До свидания, господин Моррель. Тысячу раз благодарю вас.– До свидания, Эдмон. Желаю удачи!Молодой моряк спрыгнул в лодку, сел у руля и велел грести к улице Каннебьер. Два матроса налегли на весла, и лодка понеслась так быстро, как только позволяло множество других лодок, которые загромождали узкий проход, ведущий между двумя рядами кораблей от входа в порт к Орлеанской набережной.Арматор с улыбкой следил за ним до самого берега, видел, как он выпрыгнул на мостовую и исчез в пестрой толпе, наполняющей с пяти часов утра до девяти часов вечера знаменитую улицу Каннебьер, которой современные фокейцы так гордятся, что говорят самым серьезным образом, с своим характерным акцентом: «Будь в Париже улица Каннебьер, Париж был бы маленьким Марселем».Оглянувшись, арматор увидел за своей спиной Данглара, который, казалось, ожидал его приказаний, а на самом деле, как и он, провожал взглядом молодого моряка. Но была огромная разница в выражении этих двух взглядов, следивших за одним и тем же человеком.
II. Отец и сынПока Данглар, вдохновляемый ненавистью, старается очернить своего товарища в глазах арматора, последуем за Дантесом, который, пройдя всю улицу Каннебьер, миновал улицу Ноайль, вошел в небольшой дом по левой стороне Мельянских аллей, быстро поднялся по темной лестнице на пятый этаж и, держась одной рукой за перила, а другую прижимая к сильно бьющемуся сердцу, остановился перед полуотворенной дверью, через которую можно было видеть всю каморку. В этой каморке жил его отец.Известие о прибытии «Фараона» не дошло еще до старика, который, взобравшись на стул, дрожащей рукой поправлял настурции и ломоносы, обвивавшие его окошко. Вдруг кто-то обхватил его сзади, и он услышал знакомый голос:– Отец!Старик вскрикнул и обернулся. Увидев сына, он бросился в его объятия, весь бледный и дрожащий.– Что с вами, отец? – спросил юноша с беспокойством. – Вы больны?– Нет, нет, милый Эдмон, сын мой, дитя мое, нет! Но я не ждал тебя… Ты застал меня врасплох… это от радости. Боже мой! Мне кажется, что я умру!– Успокойтесь, отец, это же я. Все говорят, что радость не может повредить, вот почему я так прямо и вошел к вам. Улыбнитесь, не смотрите на меня безумными глазами. Я вернулся домой, и все будет хорошо.– Тем лучше, дитя мое, – отвечал старик, – но как же все будет хорошо? Разве мы больше не расстанемся? Расскажи же мне о твоем счастье!– Да простит мне господь, что я радуюсь счастью, построенному на горе целой семьи, но, видит бог, я не желал этого счастья. Оно пришло само собой, и у меня нет сил печалиться. Капитан Леклер скончался, и весьма вероятно, что благодаря покровительству Морреля я получу его место. Понимаете, отец? В двадцать лет я буду капитаном! Сто луидоров жалованья и доля в прибылях! Разве мог я, бедный матрос, ожидать этого?– Да, сын мой, ты прав, – сказал старик, – это большое счастье.– И я хочу, чтобы на первые же деньги вы завели себе домик с садом для ваших ломоносов, настурций и жимолости… Но что с вами, отец? Вам дурно?– Ничего, ничего… сейчас пройдет!Силы изменили старику, и он откинулся назад.– Сейчас, отец! Выпейте стакан вина, это вас подкрепит. Где у вас вино?– Нет, спасибо, не ищи, не надо, – сказал старик, стараясь удержать сына.– Как не надо!.. Скажите, где вино?Он начал шарить в шкафу.– Не ищи… – сказал старик. – Вина нет…– Как нет? – вскричал Дантес. Он с испугом глядел то на впалые бледные щеки старика, то на пустые полки. – Как нет вина? Вам не хватило денег, отец?– У меня всего вдоволь, раз ты со мною, – отвечал старик.– Однако же, – прошептал Дантес, отирая пот с лица, – я вам оставил двести франков назад тому три месяца, когда уезжал.– Да, да, Эдмон, но ты, уезжая, забыл вернуть должок соседу Кадруссу; он мне об этом напомнил и сказал, что если я не заплачу за тебя, то он пойдет к господину Моррелю. Я боялся, что это повредит тебе…– И что же?– Я и заплатил.– Но ведь я был должен Кадруссу сто сорок франков! – вскричал Дантес.– Да, – пролепетал старик.– И вы их заплатили из двухсот франков, которые я вам оставил?Старик кивнул головой.– И жили целых три месяца на шестьдесят франков?– Много ли мне надо, – отвечал старик.– Господи! – простонал Эдмон, бросаясь на колени перед отцом.– Что с тобой?– Никогда себе этого не прощу.– Брось, – сказал старик с улыбкой, – ты вернулся, и все забыто. Ведь теперь все хорошо.– Да, я вернулся, – сказал юноша, – вернулся с наилучшими надеждами и с кое-какими деньгами… Вот, отец, берите, берите и сейчас же пошлите купить что-нибудь.И он высыпал на стол дюжину золотых, пять или шесть пятифранковых монет и мелочь.Лицо старого Дантеса просияло.– Чье это? – спросил он.– Да мое… ваше… наше! Берите, накупите провизии, не жалейте денег, завтра я еще принесу.– Постой, постой, – сказал старик улыбаясь. – С твоего позволения я буду тратить деньги потихоньку; если я сразу много накуплю, то еще, пожалуй, люди подумают, что мне пришлось для этого ждать твоего возвращения.– Делайте, как вам угодно, но прежде всего наймите служанку. Я не хочу, чтобы вы жили один. У меня в трюме припрятаны контрабандный кофе и чудесный табак; завтра же вы их получите. Тише! Кто-то идет.– Это, должно быть, Кадрусс. Узнал о твоем приезде и идет поздравить тебя со счастливым возвращением.– Вот еще уста, которые говорят одно, между тем как сердце думает другое, – прошептал Эдмон. – Но все равно, он наш сосед и оказал нам когда-то услугу! Примем его ласково.Не успел Эдмон договорить, как в дверях показалась черная бородатая голова Кадрусса. Это был человек лет двадцати пяти – двадцати шести; в руках он держал кусок сукна, который он согласно своему ремеслу портного намеревался превратить в одежду.– А! Приехал, Эдмон! – сказал он с сильным марсельским акцентом, широко улыбаясь, так что видны были все его зубы, белые, как слоновая кость.– Как видите, сосед Кадрусс, я к вашим услугам, если вам угодно, – отвечал Дантес, с трудом скрывая холодность под любезным тоном.
– Покорно благодарю. К счастью, мне ничего не нужно, и даже иной раз другие во мне нуждаются. (Дантес вздрогнул.) Я не про тебя говорю, Эдмон. Я дал тебе денег взаймы, ты мне их отдал; так водится между добрыми соседями, и мы в расчете.– Никогда не бываешь в расчете с теми, кто нам помог, – сказал Дантес. – Когда денежный долг возвращен, остается долг благодарности.– К чему говорить об этом? Что было, то прошло. Поговорим лучше о твоем счастливом возвращении. Я пошел в порт поискать коричневого сукна и встретил своего приятеля Данглара.«Как, ты в Марселе?» – говорю ему.«Да, как видишь».«А я думал, ты в Смирне».«Мог бы быть и там, потому что прямо оттуда».«А где же наш Эдмон?»«Да, верно, у отца», – отвечал мне Данглар. Вот я и пришел, – продолжал Кадрусс, – чтобы приветствовать друга.– Славный Кадрусс, как он нас любит! – сказал старик.– Разумеется, люблю и притом еще уважаю, потому что честные люди редки… Но ты никак разбогател, приятель? – продолжал портной, искоса взглянув на кучку золота и серебра, выложенную на стол Дантесом.Юноша заметил искру жадности, блеснувшую в черных глазах соседа.– Это не мои деньги, – отвечал он небрежно. – Я сказал отцу, что боялся найти его в нужде, а он, чтобы успокоить меня, высыпал на стол все, что было у него в кошельке. Спрячьте деньги, отец, если только соседу они не нужны.– Нет, друг мой, – сказал Кадрусс, – мне ничего не нужно; слава богу, ремесло мастера кормит. Береги денежки, лишних никогда не бывает. При всем том я тебе благодарен за твое предложение не меньше, чем если бы я им воспользовался.– Я предложил от сердца, – сказал Дантес.– Не сомневаюсь. Итак, ты в большой дружбе с Моррелем, хитрец ты этакий?– Господин Моррель всегда был очень добр ко мне, – отвечал Дантес.– В таком случае ты напрасно отказался от обеда.– Как отказался от обеда? – спросил старый Дантес. – Разве он звал тебя обедать?– Да, отец, – отвечал Дантес и улыбнулся, заметив, как поразила старика необычайная честь, оказанная его сыну.– А почему же ты отказался, сын? – спросил старик.– Чтобы пораньше прийти к вам, отец, – ответил молодой человек. – Мне не терпелось увидеться с вами.– Моррель, должно быть, обиделся, – продолжал Кадрусс, – а когда метишь в капитаны, не следует перечить арматору.– Я объяснил ему причину отказа, и он понял меня, надеюсь.– Чтобы стать капитаном, надобно немножко подольститься к хозяевам.– Я надеюсь быть капитаном и без этого, – отвечал Дантес.– Тем лучше, тем лучше! Это порадует всех старых твоих друзей. А там, за фортом Святого Николая, я знаю кое-кого, кто будет особенно доволен.– Мерседес? – спросил старик.– Да, отец, – сказал Дантес. – И теперь, когда я вас повидал, когда я знаю, что вы здоровы и что у вас есть все, что вам нужно, я попрошу у вас позволения отправиться в Каталаны.– Ступай, дитя мое, ступай, – отвечал старый Дантес, – и да благословит тебя господь женой, как благословил меня сыном.– Женой! – сказал Кадрусс. – Как вы, однако, спешите; она еще не жена ему как будто!– Нет еще, но, по всем вероятиям, скоро будет, – отвечал Эдмон.– Как бы то ни было, – сказал Кадрусс, – ты хорошо сделал, что поспешил с приездом.– Почему?– Потому что Мерседес – красавица, а у красавиц нет недостатка в поклонниках; у этой – особенно: они дюжинами ходят за ней.– В самом деле? – сказал Дантес с улыбкой, в которой заметна была легкая тень беспокойства.– Да, да, – продолжал Кадрусс, – и притом завидные женихи; но, сам понимаешь, ты скоро будешь капитаном, и тебе едва ли откажут.– Это значит, – подхватил Дантес с улыбкой, которая едва прикрывала его беспокойство, – это значит, что если бы я не стал капитаном…– Гм! Гм! – пробормотал Кадрусс.– Ну, – сказал молодой человек, – я лучшего мнения, чем вы, о женщинах вообще и о Мерседес в особенности, и я убежден, что, буду я капитаном или нет, она останется мне верна.– Тем лучше, – сказал Кадрусс, – тем лучше! Когда женишься, нужно уметь верить; но все равно, приятель, я тебе говорю; не теряй времени, ступай объяви ей о своем приезде и поделись своими надеждами.– Иду, – отвечал Эдмон.Он поцеловал отца, кивнул Кадруссу и вышел.Кадрусс посидел у старика еще немного, потом, простившись с ним, тоже вышел и вернулся к Данглару, который ждал его на углу улицы Сенак.– Ну что? – спросил Данглар. – Ты его видел?– Видел, – ответил Кадрусс.– И он говорил тебе о своих надеждах на капитанство?– Он говорит об этом так, как будто он уже капитан.– Вот как! – сказал Данглар. – Уж больно он торопится!– Но Моррель ему, как видно, обещал…– Так он очень весел?– Даже до дерзости; он уже предлагал мне свои услуги, как какая-нибудь важная особа; предлагал мне денег, как банкир.– И ты отказался?– Отказался. А мог бы взять у него взаймы, потому что не кто другой, как я, одолжил ему первые деньги, которые он видел в своей жизни. Но теперь господин Дантес ни в ком не нуждается: он скоро будет капитаном!– Ну, он еще не капитан!– Правду сказать, хорошо было бы, если бы он им и не стал, – продолжал Кадрусс, – а то с ним и говорить нельзя будет.– Если мы захотим, – сказал Данглар, – он будет тем же, что и теперь, а может быть, и того меньше.– Что ты говоришь?– Ничего, я говорю сам с собою. И он все еще влюблен в прекрасную каталанку?– До безумия; уже побежал туда. Но или я очень ошибаюсь, или с этой стороны его ждут неприятности.– Скажи яснее.– Зачем?– Это гораздо важнее, чем ты думаешь. Ведь ты не любишь Дантеса?– Я не люблю гордецов.– Так скажи мне все, что знаешь о каталанке.– Я не знаю ничего наверное, но видел такие вещи, что думаю, как бы у будущего капитана не вышло неприятностей на дороге у Старой Больницы.– Что же ты видел? Ну, говори.
– Я видел, что каждый раз, как Мерседес приходит в город, ее провожает рослый детина, каталанец, с черными глазами, краснолицый, черноволосый, сердитый. Она называет его двоюродным братом.– В самом деле!.. И ты думаешь, что этот братец за нею волочится?– Предполагаю – как же может быть иначе между двадцатилетним детиной и семнадцатилетней красавицей?– И ты говоришь, что Дантес пошел в Каталаны?– Пошел при мне.– Если мы пойдем туда же, мы можем остановиться в «Резерве» и за стаканом мальгского вина подождать новостей.– А кто нам их сообщит?– Мы будем на его пути и по лицу Дантеса увидим, что произошло.– Идем, – сказал Кадрусс, – но только платишь ты.– Разумеется, – отвечал Данглар.И оба быстрым шагом направились к назначенному месту. Придя в трактир, они велели подать бутылку вина и два стакана.От старика Памфила они узнали, что минут десять тому назад Дантес прошел мимо трактира.Удостоверившись, что Дантес в Каталанах, они сели под молодой листвой платанов и сикомор, в ветвях которых веселая стая птиц воспевала один из первых ясных дней весны.
III. КаталанцыВ ста шагах от того места, где оба друга, насторожив уши и поглядывая на дорогу, прихлебывали искрометное мальгское вино, за лысым пригорком, обглоданным солнцем и мистралями, лежало селение Каталаны.Однажды из Испании выехали какие-то таинственные переселенцы и пристали к тому клочку земли, на котором они живут и поныне. Они явились неведомо откуда и говорили на незнакомом языке. Один из начальников, понимавший провансальский язык, попросил у города Марселя позволения завладеть пустынным мысом, на который они, по примеру древних мореходов, вытащили свои суда. Просьбу уважили, и три месяца спустя вокруг десятка судов, привезших этих морских цыган, выросло небольшое селение. В этом своеобразном и живописном селении, полумавританском, полуиспанском, и поныне живут потомки этих людей, говорящие на языке своих дедов. В продолжение трех или четырех веков они остались верны своему мысу, на который опустились, как стая морских птиц; они нимало не смешались с марсельскими жителями, женятся только между собой и сохраняют нравы и одежду своей родины так же, как сохранили ее язык.Мы приглашаем читателя последовать за нами по единственной улице селения и зайти в один из домиков; солнце снаружи окрасило его стены в цвет опавших листьев, одинаковый для всех старинных построек этого края, а внутри кисть маляра сообщила им белизну, составляющую единственное украшение испанских posadas.[2]Красивая молодая девушка, с черными, как смоль, волосами, с бархатными, как у газели, глазами, стояла, прислонившись к перегородке, и в тонких, словно выточенных античным ваятелем пальцах мяла ни в чем не повинную ветку вереска; оборванные цветы и листья уже усеяли пол; руки ее, обнаженные до локтя, покрытые загаром, но словно скопированные с рук Венеры Арльской, дрожали от волнения, а легкой ножкой с высоким подъемом она нетерпеливо постукивала по полу, так что можно было видеть ее стройные, изящные икры, обтянутые красным чулком с серыми и синими стрелками. В трех шагах от нее, покачиваясь на стуле и опершись локтем на старый комод, статный молодец лет двадцати – двадцати двух смотрел на нее с беспокойством и досадой; в его глазах был вопрос, но твердый и упорный взгляд девушки укрощал собеседника.– Послушай, Мерседес, – говорил молодой человек, – скоро пасха, самое время сыграть свадьбу… Ответь же мне!– Я тебе уже сто раз отвечала, Фернан, и ты сам себе враг, если опять спрашиваешь меня.– Ну так повтори еще, умоляю тебя, повтори еще, чтобы я мог поверить. Скажи мне в сотый раз, что отвергаешь мою любовь, которую благословила твоя мать; заставь меня понять, что ты играешь моим счастьем, что моя жизнь или смерть для тебя – ничто! Боже мой! Десять лет мечтать о том, чтобы стать твоим мужем, Мерседес, и потерять эту надежду, которая была единственной целью моей жизни!– По крайней мере не я поддерживала в тебе эту надежду, – отвечала Мерседес, – ты не можешь меня упрекнуть, что я когда-нибудь завлекала тебя. Я всегда говорила тебе: я люблю тебя, как брата, по никогда не требуй от меня ничего, кроме этой братской дружбы, потому что сердце мое отдано другому. Разве я не говорила тебе этого, Фернан?– Знаю, знаю, Мерседес, – прервал молодой человек. – Да, ты всегда была со мной до жестокости прямодушна, но ты забываешь, что для каталанцев брак только между своими – священный закон.– Ты ошибаешься, Фернан, это не закон, а просто обычай, только и всего, – и верь мне, тебе не стоит ссылаться на этот обычай. Ты вытянул жребий, Фернан. Если ты еще на свободе, то это просто поблажка; не сегодня так завтра тебя могут призвать на службу. А когда ты поступишь в солдаты, что ты станешь делать с бедной сиротой, горемычной, без денег, у которой нет ничего, кроме развалившейся хижины, где висят старые сети – жалкое наследство, оставленное моим отцом матери, а матерью – мне? Вот год, как она умерла, и подумай, Фернан, ведь я живу почти милостыней! Иногда ты притворяешься, будто я тебе помогаю, и это для того, чтобы иметь право разделить со мной улов; и я принимаю это, Фернан, потому что твой отец был братом моего отца, потому что мы выросли вместе и особенно потому, что отказ мой слишком огорчил бы тебя. Но я чувствую, что деньги, которые я выручаю за твою рыбу и на которые я покупаю себе лен для пряжи, – просто милостыня.– Не все ли мне равно, Мерседес! Бедная и одинокая, ты мне дороже, чем дочь самого гордого арматора или самого богатого банкира в Марселе! Что надобно нам, беднякам? Честную жену и хорошую хозяйку. Где я найду лучше тебя?– Фернан, – отвечала Мерседес, покачав головой, – можно стать дурной хозяйкой, и нельзя ручаться, что будешь честной женой, если любишь не мужа, а другого. Будь доволен моей дружбой, потому что, повторяю, это все, что я могу тебе обещать, а я обещаю только то, что могу исполнить наверное.– Понимаю, – сказал Фернан, – ты терпеливо сносишь свою нищету, но боишься моей. Так знай же, Мерседес, если ты меня полюбишь, я попытаю счастья. Ты принесешь мне удачу, и я разбогатею. Я не останусь рыбаком; я могу наняться конторщиком, могу и сам завести торговлю.– Ничего этого ты не можешь, Фернан; ты солдат, и если ты сейчас в Каталанах, то только потому, что нет войны. Оставайся рыбаком, не строй воздушных замков, после которых действительность покажется тебе еще тягостней, и удовольствуйся моей дружбой. Ничего другого я тебе дать не могу.– Да, ты права, Мерседес, я буду моряком; надену вместо дедовской одежды, которую ты презираешь, лакированную шляпу, полосатую фуфайку и синюю куртку с якорями на пуговицах. Ведь так должен быть одет человек, который сможет тебе понравиться?– Что ты хочешь сказать? – спросила Мерседес, с гордым вызовом взглянув на него. – Что ты хочешь сказать? Я не понимаю тебя.– Я хочу сказать, Мерседес, ты так сурова и жестока со мной только потому, что ждешь человека, который одет, как я описал. А вдруг тот, кого ты ждешь, непостоянен, а если не он, непостоянно море?– Фернан, – вскричала Мерседес, – я думала, что ты добрый, но я ошиблась. Ты злой, если на помощь своей ревности призываешь божий гнев! Да, я не скрываю: я жду и люблю того, о ком ты говоришь, и если он не вернется, я не стану упрекать его в непостоянстве, а скажу, что он умер, любя меня.Каталанец яростно сжал кулаки.– Я тебя поняла, Фернан: ты хочешь отомстить ему за то, что я не люблю тебя. Ты хочешь скрестить свой каталанский нож с его кинжалом! И что же? Ты лишишься моей дружбы, если будешь побежден; а если победишь ты, то моя дружба обернется ненавистью. Поверь мне, искать ссоры с человеком – плохое средство понравиться женщине, которая этого человека любит. Нет, Фернан, ты не поддашься дурным мыслям. Раз я не могу быть твоей женой, ты привыкнешь смотреть на меня, как на друга, как на свою сестру. Притом же, – прибавила она с влажными от слез глазами, – не спеши, Фернан: ты сам сейчас сказал – море коварно, и вот уже четыре месяца как он уехал, а за четыре месяца я насчитала много бурь!Фернан остался холоден; он не старался отереть слезы, бежавшие по щекам Мерседес; а между тем за каждую ее слезу он отдал бы стакан своей крови. Но эти слезы лились из-за другого!Он встал, прошелся по хижине и остановился перед Мерседес; глаза его сверкали, кулаки были сжаты.– Послушай, Мерседес, – сказал он, – отвечай еще раз: это решено?– Я люблю Эдмона Дантеса, – спокойно ответила девушка, – и, кроме Эдмона, никто не будет моим мужем.– И ты будешь всегда любить его?– До самой смерти.Фернан со стоном опустил голову, как человек, потерявший последнюю надежду; потом вдруг поднял голову и, стиснув зубы, спросил:– А если он умер?– Так и я умру.– А если он тебя забыл?– Мерседес! – раздался веселый голос за дверью. – Мерседес!– Ах!.. – вскричала девушка, не помня себя от счастья и любви. – Вот видишь, он не забыл меня, он здесь!Она бросилась к двери и отворила ее, крича:– Сюда, Эдмон! Я здесь!Фернан, бледный и дрожащий, попятился, как путник, внезапно увидевший змею, и, наткнувшись на свой стул, бессильно опустился на него.Эдмон и Мерседес бросились друг другу в объятия. Палящее марсельское солнце, врываясь в раскрытую дверь, обливало их потоками света. Сначала они не видели ничего кругом.
Вдруг Эдмон заметил мрачное лицо Фернана, которое выступало из полумрака, бледное и угрожающее; бессознательно молодой каталанец держал руку на ноже, висевшем у него на поясе.– Простите, – сказал Дантес, хмуря брови, – я и не заметил, что нас здесь трое. – Затем, обращаясь к Мерседес, он спросил: – Кто этот господин?– Этот господин будет вашим лучшим другом, Дантес, потому что это мой друг, мой брат, Фернан, тот человек, которого после вас, Эдмон, я люблю больше всех на свете. Разве вы не узнали его?– Да, узнал, – отвечал Эдмон, и, не выпуская руки Мерседес, он сердечно протянул другую руку каталанцу.Но Фернан, не отвечая на это дружеское движение, оставался нем и недвижим, как статуя.Тогда Эдмон испытующе посмотрел на дрожавшую Мерседес и на мрачного и грозного Фернана.Один взгляд объяснил ему все. Он вспыхнул от гнева:– Я не знал, когда спешил к тебе, Мерседес, что найду здесь врага.– Врага! – вскричала Мерседес, гневно взглянув на двоюродного брата. – Найти врага у меня, в моем доме! Если бы я так думала, я взяла бы тебя под руку и ушла в Марсель, покинув этот дом навсегда.Глаза Фернана сверкнули.– И если бы с тобой приключилась беда, мой Эдмон, – продолжала она с неумолимым спокойствием, которое показывало Фернану, что Мерседес проникла в самую глубину его мрачных мыслей, – я взошла бы на мыс Моржион и бросилась со скалы вниз головой.Фернан побледнел, как смерть.– Но ты ошибся, Эдмон, – прибавила она, – здесь у тебя нет врагов; здесь только мой брат Фернан, и он сейчас пожмет тебе руку, как преданному другу.И девушка устремила повелительный взгляд на каталанца, который, как завороженный, медленно подошел к Эдмону и протянул ему руку.Ненависть его, подобно волне, бешеной, но бессильной, разбилась о неодолимую власть, которую эта девушка имела над ним.Но едва он дотронулся до руки Эдмона, как почувствовал, что сделал все, что мог, и бросился вон из дому.– Горе мне! – стонал он, в отчаянии ломая руки. – Кто избавит меня от этого человека! Горе мне!– Эй, каталанец! Эй, Фернан! Куда ты? – окликнул его чей-то голос.Фернан круто остановился, озираясь по сторонам, и увидал Кадрусса, сидевшего с Дангларом за столом под деревьями.– Что же ты не идешь к нам? – сказал Кадрусс. – Или ты так спешишь, что тебе некогда поздороваться с друзьями?– Особенно когда перед ними еще почти полная бутылка! – прибавил Данглар.Фернан бессмысленно посмотрел на них и не ответил ни слова.– Он совсем ошалел, – сказал Данглар, толкая Кадрусса ногой. – Что, если мы ошиблись и вопреки нашим ожиданиям Дантес торжествует победу?– Сейчас узнаем, – отвечал Кадрусс и, повернувшись к молодому человеку, сказал: – Ну что же, каталанец, решаешься или нет?Фернан отер пот с лица и вошел в беседку; ее тень как будто немного успокоила его волнение, а прохлада освежила истомленное тело.– Здравствуйте, – сказал он, – вы, кажется, звали меня? – И он без сил опустился на один из стульев, стоявших вокруг стола.– Я позвал тебя потому, что ты бежал, как сумасшедший, и я боялся, что ты, чего доброго, бросишься в море, – сказал, смеясь, Кадрусс. – Черт возьми! Друзей не только угощают вином; иной раз им еще мешают наглотаться воды.Фернан не то вздохнул, не то всхлипнул и уронил голову на руки.– Знаешь, что я тебе скажу, Фернан, – продолжал Кадрусс, начиная разговор с грубой откровенностью простых людей, которые от любопытства забывают все приличия. – Знаешь, ты похож на отставленного воздыхателя! – И он громко захохотал.– Нет, – отвечал Данглар, – такой молодец не для того создан, чтобы быть несчастным в любви. Ты шутишь, Кадрусс.– Вовсе не шучу, ты лучше послушай, как он вздыхает. Ну-ка, Фернан, подними нос да отвечай нам. Невежливо не отвечать друзьям, когда они спрашивают о здоровье.– Я здоров, – сказал Фернан, сжимая кулаки, но не поднимая головы.– А! Видишь ли, Данглар, – сказал Кадрусс, мигнув своему приятелю, – дело вот в чем: Фернан, которого ты здесь видишь, добрый и честный каталанец, один из лучших марсельских рыбаков, влюблен в красавицу по имени Мерседес, но, к несчастью, красавица, со своей стороны, по-видимому, влюблена в помощника капитана «Фараона», а так как «Фараон» сегодня воротился в порт, то… понимаешь?– Нет, не понимаю, – отвечал Данглар.– Бедняга Фернан получил отставку, – продолжал Кадрусс.– Ну так что ж? – сказал Фернан, подняв голову и поглядывая на Кадрусса как человек, ищущий, на ком бы выместить досаду. – Мерседес ни от кого не зависит, не так ли? И вольна любить, кого ей угодно.– Если ты так на это смотришь, тогда другое дело! – сказал Кадрусс. – Я-то думал, что ты каталанец; а мне рассказывали, что каталанцы не из тех людей, у которых можно отбивать возлюбленных; при этом даже прибавляли, что Фернан особенно страшен в своей мести.Фернан презрительно улыбнулся.– Влюбленный никогда не страшен, – сказал он.– Бедняга! – подхватил Данглар, притворяясь, что жалеет его от всего сердца. – Что ж делать? Он не ожидал, что Дантес воротится так скоро. Он думал, что Дантес, быть может, умер, изменил, – как знать? Такие удары тем более тяжелы, что приходят всегда неожиданно.– Как бы там ни было, – сказал Кадрусс, который все время пил и на которого хмельное мальгское вино начинало действовать, – как бы там ни было, благополучное возвращение Дантеса досаждает не одному Фернану, верно, Данглар?– Верно, и я готов поручиться, что это кончится для него плохо.– Тем не менее, – продолжал Кадрусс, наливая Фернану и наполняя в восьмой или десятый раз свой собственный стакан, между тем как Данглар едва пригубил свое вино, – тем не менее он женится на красавице Мерседес; по крайней мере он для этого воротился.Все это время Данглар проницательным взором смотрел на Фернана и видел, что слова Кадрусса падают ему на сердце, как расплавленный свинец.– А когда свадьба? – спросил Данглар.
– О! До свадьбы еще дело не дошло! – прошептал Фернан.– Да, но дойдет, – сказал Кадрусс. – Это так же верно, как то, что Дантес будет капитаном «Фараона». Не правда ли, Данглар?Данглар вздрогнул при этом неожиданном выпаде, повернулся к Кадруссу и пристально посмотрел на него, чтобы узнать, с умыслом ли были сказаны эти слова, но он не прочел ничего, кроме зависти, на этом лице, уже поглупевшем от опьянения.– Итак, – сказал он, наполняя стаканы, – выпьем за капитана Эдмона Дантеса, супруга прелестной каталанки!Кадрусс отяжелевшею рукою поднес стакан к губам и одним духом осушил его. Фернан схватил свой стакан и разбил вдребезги.– Стойте! – сказал Кадрусс. – Что там такое на пригорке, по дороге из Каталан? Взгляни-ка, Фернан, у тебя глаза получше. У меня уже двоится в глазах. Ты знаешь, вино – предатель. Точно двое влюбленных идут рядышком рука об руку. Ах, боже ты мой! Они не подозревают, что мы их видим, и целуются!Данглар следил за каждым движением Фернана, лицо которого приметно искажалось.– Знаете вы их, Фернан? – спросил он.– Да, – отвечал он глухим голосом, – это Эдмон и Мерседес.– А! Вот оно что! – сказал Кадрусс. – А я и не узнал их. Эй, Дантес! Эй, красавица! Подите-ка сюда и скажите нам, скоро ли свадьба. Фернан такой упрямец, не хочет нам сказать.– Да замолчишь ли ты? – прервал его Данглар, делая вид, будто останавливает Кадрусса, который с упрямством пьяницы высовывался из беседки. – Держись крепче на ногах и оставь влюбленных в покое. Бери пример с Фернана: он по крайней мере благоразумен.Быть может, Фернан, выведенный из себя, подстрекаемый Дангларом, как бык на арене, не удержался бы, ибо он уже встал и, казалось, вот-вот кинется на соперника, но Мерседес, веселая и непринужденная, подняла прелестную головку и окинула всех светлым взором. Он вспомнил ее угрозу – умереть, если умрет Эдмон, – и бессильно опустился на стул.Данглар посмотрел на своих собеседников – на отупевшего от вина и на сраженного любовью.– От этих дураков я ничего не добьюсь, – прошептал он, – боюсь, что я имею дело с пьяницей и с трусом. Вот завистник, который наливается вином, между тем как ему следовало бы упиваться желчью; вот болван, у которого из-под носа похищают возлюбленную и который только и знает, что плачет и жалуется, как ребенок. А между тем у него пылающие глаза, как у испанцев, сицилийцев и калабрийцев, которые так искусно мстят за себя; у него такие кулаки, что размозжат голову быку вернее всякого обуха. Положительно, счастье улыбается Эдмону; он женится на красавице, будет капитаном и посмеется над нами, разве только… – мрачная улыбка искривила губы Данглара, – разве только я тут вмешаюсь.– Эй! – продолжал кричать Кадрусс, привстав и опершись кулаком о стол. – Эй, Эдмон! Не видишь ты, что ли, друзей или уж так загордился, что не хочешь и говорить с ними?– Нет, дорогой Кадрусс, – отвечал Дантес, – я совсем не горд, я счастлив, а счастье, очевидно, ослепляет еще больше, чем гордость.– Дело! – сказал Кадрусс. – Вот это объяснение! Здравствуйте, госпожа Дантес!Мерседес чинно поклонилась.– Меня так еще не зовут, – сказала она. – У нас считается, что можно накликать беду, если называть девушку по имени ее жениха, когда этот жених еще не стал ей мужем; поэтому называйте меня Мерседес, прошу вас.– Сосед Кадрусс не так уж виноват, – сказал Дантес, – он ненамного ошибся!– Так, значит, свадьба будет скоро? – спросил Данглар, раскланиваясь с молодой парой.– Как можно скорее. Сегодня сговор у моего отца, а завтра или послезавтра, никак не позже, обед в честь помолвки здесь, в «Резерве». Надеюсь, будут все друзья: это значит, что вы приглашены, господин Данглар; это значит, что и тебя ждут, Кадрусс.– А Фернан? – спросил Кадрусс, смеясь пьяным смехом. – Фернан тоже будет?– Брат моей жены – мой брат, – сказал Эдмон, – и мы, Мерседес и я, были бы глубоко огорчены, если бы его не было с нами в такую минуту.Фернан хотел ответить, но голос замер у него в горле, и он не мог выговорить ни слова.– Сегодня помолвка… завтра или послезавтра обручение… черт возьми, вы очень спешите, капитан!– Данглар, – отвечал Эдмон с улыбкой, – я вам скажу то же, что Мерседес сказала сейчас Кадруссу: не наделяйте меня званием, которого я еще не удостоен; это накличет на меня беду.– Прошу прощения, – отвечал Данглар. – Я только сказал, что вы очень спешите. Ведь времени у нас довольно: «Фараон» выйдет в море не раньше как через три месяца.– Всегда спешишь быть счастливым, господин Данглар, – кто долго страдал, тот с трудом верит своему счастью. Но это не только себялюбие, – я должен ехать в Париж.– Вот как! В Париж! И вы едете туда в первый раз?– Да.– У вас там есть дело?– Не мое: надо исполнить последнее поручение бедного нашего капитана Леклера. Вы понимаете, Данглар, это дело святое. Впрочем, будьте спокойны, я только съезжу и вернусь.– Да, да, понимаю, – вслух сказал Данглар.Потом прибавил про себя:
«В Париж, доставить по назначению письмо, которое ему дал маршал. Черт возьми! Это письмо подает мне мысль. А, Дантес, друг мой! Ты еще не значишься в реестре „Фараона“ под номером первым!»И он крикнул вслед удалявшемуся Эдмону:– Счастливого пути!– Благодарю, – отвечал Эдмон, оглядываясь через плечо и дружески кивая головой.И влюбленные продолжали путь, спокойные и счастливые, как два избранника небес…IV. ЗаговорДанглар следил глазами за Эдмоном и Мерседес, пока они не скрылись за фортом Св. Николая; потом он снова повернулся к своим собутыльникам. Фернан, бледный и дрожащий, сидел неподвижно, а Кадрусс бормотал слова какой-то застольной песни.– Мне кажется, – сказал Данглар Фернану, – эта свадьба не всем сулит счастье.– Меня она приводит в отчаяние, – отвечал Фернан.– Вы любите Мерседес?– Я обожаю ее.– Давно ли?– С тех пор как мы знаем друг друга; я всю жизнь любил ее.– И вы сидите тут и рвете на себе волосы, вместо того чтобы искать средства помочь горю! Черт возьми! Я думал, что не так водится между каталанцами.– Что же, по-вашему, мне делать? – спросил Фернан.– Откуда я знаю? Разве это мое дело? Ведь, кажется, не я влюблен в мадемуазель Мерседес, а вы ищите и обрящете, как сказано в Евангелии.– Я уж нашел было.– Что именно?– Я хотел ударить его кинжалом, но она сказала, что, если с ним что-нибудь случится, она убьет себя.– Бросьте! Такие вещи говорятся, да не делаются.– Вы не знаете Мерседес. Если она пригрозила, так уж исполнит.– Болван! – прошептал Данглар. – Пусть она убивает себя, мне какое дело, лишь бы Дантес не был капитаном.– А прежде чем умрет Мерседес, – продолжал Фернан с твердой решимостью, – я умру.– Вот любовь-то! – закричал Кадрусс пьяным голосом. – Вот это любовь так любовь, или я ничего в этом не понимаю!– Послушайте, – сказал Данглар, – вы, сдается мне, славный малый, и я бы хотел, черт меня побери, помочь вашему горю, но…– Да, – подхватил Кадрусс, – говори.– Любезный, – прервал его Данглар, – ты уже почти пьян; допей бутылку, и ты будешь совсем готов. Пей и не мешайся в наши дела. Для наших дел надобно иметь свежую голову.– Я пьян? – вскричал Кадрусс. – Вот тоже! Я могу выпить еще четыре такие бутылки: это же пузырьки из-под одеколона! Папаша Памфил, вина!И Кадрусс стукнул стаканом по столу.– Так вы говорите… – сказал Фернан Данглару, с жадностью ожидая окончания прерванной фразы.– Я уж не помню, что говорил. Этот пьяница спутал все мои мысли.– Ну и пусть пьяница; тем хуже для тех, кто боится вина; у них, верно, дурные мысли, и они боятся, как бы вино не вывело их наружу.И Кадрусс затянул песенку, бывшую в то время в большой моде:Все злодеи – водопийцы,Что доказано потопом.– Вы говорили, – продолжал Фернан, – что хотели бы помочь моему горю, но, прибавили вы…– Да. Но чтобы помочь вашему горю, надо помешать Дантесу жениться на той, которую вы любите, свадьба, по-моему, легко может не состояться и без смерти Дантеса.– Только смерть может разлучить их, – сказал Фернан.– Вы рассуждаете, как устрица, друг мой, – прервал его Кадрусс, – а Данглар у нас умник, хитрец, ученый, он докажет вам, что вы ошибаетесь. Докажи, Данглар. Я поручился за тебя. Докажи, что Дантесу не нужно умирать; притом жалко будет, если Дантес умрет. Он добрый малый, я люблю Дантеса. За твое здоровье, Дантес!Фернан, досадливо махнув рукой, встал из-за стола.– Пусть его, – сказал Данглар, удерживая каталанца, – он хоть пьян, а не так далек от истины. Разлука разделяет не хуже смерти; представьте себе, что между Дантесом и Мерседес выросла тюремная стена; она разлучит их точно так же, как могильный камень.– Да, но из тюрьмы выходят, – сказал Кадрусс, который, напрягая остатки соображения, цеплялся за разговор, – а когда человек выходит из тюрьмы и когда он зовется Эдмон Дантес, то он мстит.– Пусть! – прошептал Фернан.– Притом же, – заметил Кадрусс, – за что сажать Дантеса в тюрьму? Он не украл, не убил, не зарезал…– Замолчи! – прервал его Данглар.– Не желаю молчать! – сказал Кадрусс. – Я желаю, чтобы мне сказали, за что сажать Дантеса в тюрьму. Я люблю Дантеса. За твое здоровье, Дантес! – И он осушил еще стакан вина.Данглар посмотрел в окончательно посоловевшие глаза портного и, повернувшись к Фернану, сказал:– Теперь вы понимаете, что нет нужды убивать его?– Разумеется, не нужно, если только, как вы говорите, есть средство засадить Дантеса в тюрьму. Но где это средство?– Если хорошенько поискать, так найдется, – сказал Данглар. – А впрочем, – продолжал он, – чего ради я путаюсь в это дело? Ведь меня оно не касается.– Не знаю, касается ли оно вас, – вскричал Фернан, хватая его за руку, – но знаю, что у вас есть причины ненавидеть Дантеса. Кто сам ненавидит, тот не ошибается и в чужом чувстве.– У меня причины ненавидеть Дантеса? Никаких, даю вам слово. Я видел, что вы несчастны, и ваше горе возбудило во мне участие, вот и все. Но если вы думаете, что я стараюсь для себя, тогда прощайте, любезный друг, выпутывайтесь из беды как знаете.Данглар сделал вид, что хочет встать.– Нет, останьтесь! – сказал Фернан, удерживая его. – Не все ли мне равно в конце концов, ненавидите вы Дантеса или нет. Я его ненавижу и не скрываю этого. Найдите средство, и я все исполню; только не смерть, потому что Мерседес сказала, что она умрет, если убьют Дантеса.Кадрусс, опустивший голову на стол, поднял ее и посмотрел тяжелым и бессмысленным взглядом на Фернана и Данглара.– Убьют Дантеса! – сказал он. – Кто собирается убить Дантеса? Не желаю, чтобы его убивали. Он мне друг, еще сегодня утром он предлагал поделиться со мной деньгами, как поделился с ним я. Не желаю, чтобы убивали Дантеса!– Да кто тебе говорит, что его хотят убить, дурак! – прервал Данглар – Мы просто шутим. Выпей за его здоровье, – продолжал он, наполняя стакан Кадрусса, – и оставь нас в покое.– Да, да, за здоровье Дантеса! – сказал Кадрусс, выпивая вино. – За его здоровье!.. За его здоровье!.. Вот!..– Но… средство?.. средство? – спрашивал Фернан.– Так вы еще не нашли его?– Нет, ведь вы взялись сами…– Это правда, – сказал Данглар. – У французов перед испанцами то преимущество, что испанцы обдумывают, а французы придумывают.– Ну так придумайте! – нетерпеливо крикнул Фернан.– Человек! – крикнул Данглар. – Перо, чернил и бумаги!– Перо, чернил и бумаги? – пробормотал Фернан.– Да, я бухгалтер: перо, чернила и бумага – мои орудия, без них я ничего не могу сделать.– Перо, чернил и бумаги! – крикнул, в свою очередь, Фернан.– На том столе, – сказал трактирный слуга, указывая рукой.– Так подайте сюда.Слуга взял перо, чернила и бумагу и принес их в беседку.
– Как подумаешь, – сказал Кадрусс, ударяя рукой по бумаге, – что вот этим вернее можно убить человека, чем подкараулив его на опушке леса! Недаром я пера, чернил и бумаги всегда боялся больше, чем шпаги или пистолета.– Этот шут не так еще пьян, как кажется, – заметил Данглар. – Подлейте ему, Фернан.Фернан наполнил стакан Кадрусса, и тот, как истый пьяница, отнял руку от бумаги и протянул ее к стакану.Каталанец подождал, пока Кадрусс, почти сраженный этим новым залпом, не поставил или, вернее, не уронил стакан на стол.– Итак? – сказал каталанец, видя, что последние остатки рассудка Кадрусса утонули в этом стакане.– Итак, – продолжал Данглар, – если бы, например, после такого плавания, какое совершил Дантес, заходивший в Неаполь и на остров Эльба, кто-нибудь донес на него королевскому прокурору, что он бонапартистский агент…– Я донесу! – живо вскричал каталанец.– Да, но вам придется подписать донос, вас поставят на очную ставку с тем, на кого вы донесли. Я, разумеется, снабжу вас всем необходимым, чтобы поддерживать обвинение, но Дантес не вечно будет в тюрьме. Когда-нибудь он выйдет оттуда, и тогда горе тому, кто его засадил!– Мне только и нужно, чтобы он затеял со мною ссору.– А Мерседес? Мерседес, которая возненавидит вас, если вы хоть пальцем тронете ее возлюбленного Эдмона!– Это верно, – сказал Фернан.– Нет, нет, – продолжал Данглар, – если уж решаться на такой поступок, то лучше всего просто взять перо, вот так, обмакнуть его в чернила и написать левой рукой, чтобы не узнали почерка, маленький доносец следующего содержания.И Данглар, дополняя наставление примером, написал левой рукой косыми буквами, которые не имели ничего общего с его обычным почерком, следующий документ, который и передал Фернану.Фернан прочел вполголоса:– «Приверженец престола и веры уведомляет господина королевского прокурора о том, что Эдмон Дантес, помощник капитана на корабле „Фараон“, прибывшем сегодня из Смирны с заходом в Неаполь и Порто-Феррайо, имел от Мюрата письмо к узурпатору, а от узурпатора письмо к бонапартистскому комитету в Париже.Если он будет задержан, уличающее его письмо будет найдено при нем, или у его отца, или в его каюте на «Фараоне».– Ну вот, – сказал Данглар, – это похоже на дело, потому что такой донос никак не мог бы обернуться против вас самих, и все пошло бы само собой. Оставалось бы только сложить письмо вот так и надписать: «Господину королевскому прокурору». И все было бы кончено. – И Данглар, посмеиваясь, написал адрес.– Да, все было бы кончено, – закричал Кадрусс, который, собрав последние остатки рассудка, следил за чтением письма и инстинктивно чувствовал, какие страшные последствия мог иметь подобный донос, – да, все было бы кончено, но это было бы подло! – И он протянул руку, чтобы взять письмо.– Именно потому, – отвечал Данглар, отодвигая от него письмо, – все, что я говорю, и все, что я делаю, это только шутка, и я первый был бы весьма огорчен, если бы что-нибудь случилось с нашим славным Дантесом. Посмотри!Он взял письмо, скомкал его и бросил в угол беседки.– Вот это дело! – сказал Кадрусс. – Дантес – мой друг, и я не хочу, чтобы ему вредили.– Да кто же думает ему вредить! Уж верно, не я и не Фернан! – сказал Данглар, вставая и посматривая на каталанца, который искоса поглядывал на бумагу, брошенную в угол.– В таком случае, – продолжал Кадрусс, – еще вина! Я хочу выпить за здоровье Эдмона и прекрасной Мерседес.– Ты и так уж слишком много пил, бражник, – сказал Данглар, – и если еще выпьешь, то тебе придется заночевать здесь, потому что ты не сможешь держаться на ногах.– Я? – с пьяным хвастовством сказал Кадрусс, поднимаясь. – Я не могу держаться на ногах? Бьюсь об заклад, что взберусь на Аккульскую колокольню и даже не покачнусь.– Хорошо, – прервал Данглар, – побьемся об заклад, но только завтра. А сегодня пора домой. Дай мне руку и пойдем.– Пойдем, – отвечал Кадрусс, – но мне не требуется твоей руки. А ты идешь, Фернан? Идешь с нами в Марсель?
– Нет, – сказал Фернан, – я пойду домой, в Каталаны.– Напрасно; пойдем с нами в Марсель, пойдем.– Мне незачем в Марсель, я не хочу туда.– Как ты сказал? Не хочешь?.. Ну ладно, как хочешь! Вольному воля… Пойдем, Данглар, а этот господин пусть идет в Каталаны, если ему угодно.Данглар воспользовался уступчивостью Кадрусса и повел его по марсельской дороге. Но только, чтобы оставить Фернану более короткий и удобный путь, он пошел не вдоль набережной Рив-Нев, а к воротам Сен-Виктор. Кадрусс, шатаясь, следовал за ним, повиснув у него на руке.Пройдя шагов двадцать, Данглар обернулся и увидел, как Фернан бросился к измятому письму, схватил его и, выскочив из беседки, побежал к городу.– Что же он делает? – сказал Кадрусс. – Он соврал: сказал, что пойдет в Каталаны, а сам идет в город. Эй, Фернан! Ты не туда идешь, приятель!– Это у тебя в глазах мутится, – прервал Данглар, – он идет прямо к Старой Больнице.– Правда? – сказал Кадрусс. – А я бы поклялся, что он свернул направо… Верно говорят, что вино – предатель.– Дело как будто на мази, – прошептал Данглар, – теперь уж оно пойдет само собой.V. ОбручениеНа следующий день утро выдалось теплое и ясное. Солнце встало яркое и сверкающее, и его первые пурпурные лучи расцветили рубинами пенистые гребни волн.Пир был приготовлен во втором этаже того самого «Резерва», с беседкой которого мы уже знакомы. Это была большая зала, в шесть окон, и над каждым окном (бог весть почему) было начертано имя одного из крупнейших французских городов.Вдоль этих окон шла галерея, деревянная, как и все здание.Хотя обед назначен был только в полдень, однако уже с одиннадцати часов по галерее прогуливались нетерпеливые гости. То были моряки с «Фараона» и несколько солдат, приятелей Дантеса. Все они из уважения к жениху и невесте нарядились в парадное платье.Среди гостей пронесся слух, что свадебный пир почтят своим присутствием хозяева «Фараона», но это была такая честь для Дантеса, что никто не решался этому поверить.Однако Данглар, придя вместе с Кадруссом, в свою очередь, подтвердил это известие. Утром он сам видел г-на Морреля, и г-н Моррель сказал ему, что будет обедать в «Резерве».И в самом деле через несколько минут в залу вошел Моррель. Матросы приветствовали его дружными рукоплесканиями. Присутствие арматора служило для них подтверждением уже распространившегося слуха, что Дантес будет назначен капитаном. Они очень любили Дантеса и выражали благодарность своему хозяину за то, что хоть раз его выбор совпал с их желаниями. Едва г-н Моррель вошел, как, по единодушному требованию, Данглара и Кадрусса послали к жениху с поручением известить его о прибытии арматора, появление которого возбудило всеобщую радость, и сказать ему, чтобы он поторопился.Данглар и Кадрусс пустились бегом, но не пробежали и ста шагов, как встретили жениха и невесту.Четыре каталанки, подруги Мерседес, провожали невесту; Эдмон вел ее под руку. Рядом с невестой шел старик Дантес, а сзади Фернан. Злобная улыбка кривила его губы.Ни Мерседес, ни Эдмон не замечали этой улыбки. Они были так счастливы, что видели только себя и безоблачное небо, которое, казалось, благословляло их.Данглар и Кадрусс исполнили возложенное на них поручение; потом, крепко и дружески пожав руку Эдмону, заняли свои места – Данглар рядом с Фернаном, а Кадрусс рядом со стариком Дантесом, предметом всеобщего внимания.Старик надел свой шелковый кафтан с гранеными стальными пуговицами. Его худые, но мускулистые ноги красовались в великолепных бумажных чулках с мушками, которые за версту отдавали английской контрабандой. На треугольной шляпе висел пук белых и голубых лент. Он опирался на витую палку, загнутую наверху, как античный посох. Словом, он ничем не отличался от щеголей 1796 года, прохаживавшихся во вновь открытых садах Люксембургского и Тюильрийского дворцов.К нему, как мы уже сказали, присоединился Кадрусс, Кадрусс, которого надежда на хороший обед окончательно примирила с Дантесами, Кадрусс, у которого в уме осталось смутное воспоминание о том, что происходило накануне, как бывает, когда, проснувшись утром, сохраняешь в памяти тень сна, виденного ночью.Данглар, подойдя к Фернану, пристально взглянул на обиженного поклонника. Фернан, шагая за будущими супругами, совершенно забытый Мерседес, которая в упоении юной любви, ничего не видела, кроме своего Эдмона, – то бледнел, то краснел. Время от времени он посматривал в сторону Марселя и при этом всякий раз невольно вздрагивал. Казалось, Фернан ожидал или по крайней мере предвидел какое-то важное событие.Дантес был одет просто. Служа в торговом флоте, он носил форму, среднюю между военным мундиром и штатским платьем, и его открытое лицо, просветленное радостью, было очень красиво.Мерседес была хороша, как кипрская или хиосская гречанка, с черными глазами и коралловыми губками. Она шла шагом вольным и свободным, как ходят арлезианки и андалузки. Городская девушка попыталась бы, может быть, скрыть свою радость под вуалью или по крайней мере под бархатом ресниц, но Мерседес улыбалась и смотрела на всех окружавших, и ее улыбка и взгляд говорили так же откровенно, как могли бы сказать уста: «Если вы друзья мне, то радуйтесь со мною, потому что я поистине очень счастлива!»Когда жених, невеста и провожатые подошли к «Резерву», г-н Моррель пошел к ним навстречу, окруженный матросами и солдатами, которым он повторил обещание, данное Дантесу, что он будет назначен капитаном на место покойного Леклера. Увидев его, Дантес выпустил руку Мерседес и уступил место г-ну Моррелю. Арматор и невеста, подавая пример гостям, взошли по лестнице в столовую, и еще добрых пять минут деревянные ступени скрипели под тяжелыми шагами гостей.
– Батюшка, – сказала Мерседес, остановившись у середины стола, – садитесь по правую руку от меня, прошу вас, а по левую я посажу того, кто заменил мне брата, – прибавила она с лаской в голосе, которая кинжалом ударила Фернана в самое сердце. Губы его посинели, и видно было, как под загорелой кожей вся кровь, приливая к сердцу, отхлынула от лица.Дантес возле себя посадил г-на Морреля и Данглара: первого по правую, второго по левую сторону; потом сделал знак рукой, приглашая остальных рассаживаться, как им угодно.Уже путешествовали вокруг стола румяные и пахучие аральские колбасы, лангусты в ослепительных латах, венерки с розоватой раковиной, морские ежи, напоминающие каштаны с их колючей оболочкой, кловиссы, с успехом заменяющие южным гастрономам северные устрицы; словом, все те изысканные лакомства, которые волна выносит на песчаный берег и которые благодарные рыбаки называют общим именем «морские плоды».– Какая тишина! – сказал старик Дантес, прихлебывая желтое, как топаз, вино, принесенное и поставленное перед Мерседес самим хозяином. – Кто бы сказал, что здесь тридцать человек, которые только и ждут, чтобы побалагурить?– Жених не всегда бывает весел, – заметил Кадрусс.– Да, – подхватил Эдмон, – я слишком счастлив, чтобы быть веселым. Если вы это хотели сказать, сосед, то вы совершенно правы. Радость производит иногда странное действие, она гнетет, как печаль.Данглар взглянул на Фернана, на лице которого отражалось каждое движение его души.– Полноте! Или вы боитесь чего-нибудь? – спросил он. – Мне, напротив, кажется, что все ваши желания исполняются.– Это-то и пугает меня, – отвечал Дантес. – Мне кажется, что человек не создан для такого легкого счастья! Счастье похоже на сказочные дворцы, двери которых стерегут драконы. Надобно бороться, чтобы овладеть ими, а я, право, не знаю, чем я заслужил счастье быть мужем Мерседес.– Мужем!.. – сказал Кадрусс со смехом. – Нет еще, капитан; попробуй-ка разыгрывать мужа, так увидишь, как тебя примут.Мерседес покраснела.Фернан ерзал на стуле, вздрагивал при малейшем шуме и то и дело отирал пот, который выступал на его лбу, словно первые капли грозового дождя.– Не стоит спорить из-за мелочей, сосед, – отвечал Эдмон Кадруссу, – Мерседес еще не жена мне, это верно…Он посмотрел на часы.– Но через полтора часа она ею будет!Все вскрикнули от удивления, кроме старика Дантеса, который широко осклабился, показывая еще крепкие зубы. Мерседес улыбнулась, но уже не покраснела. Фернан судорожно схватился за ручку своего ножа.– Через полтора часа! – сказал Данглар, тоже побледнев. – Как так?– Да, друзья мои, – отвечал Дантес, – благодаря содействию господина Морреля, которому, после моего отца, я обязан больше всех на свете, все препятствия устранены. Мы сделали денежный взнос, чтобы обойтись без оглашения, и в половине третьего марсельский мэр ждет нас в ратуше. А так как уже пробило четверть второго, то едва ли я очень ошибусь, если скажу, что через час и тридцать минут Мерседес будет называться госпожою Дантес.Фернан закрыл глаза: огненный туман обжег ему веки; он облокотился на стол, чтобы не упасть, и, несмотря на все свои усилия, не мог удержать стона, который потонул в хохоте и шумных возгласах гостей.– Вот это дело, как вы находите? – сказал старик Дантес. – Это называется не терять времени! Вчера утром приехал. Сегодня в три часа женат! Только моряки так умеют!– Но разные формальности, – нерешительно вставил Данглар, – контракт, бумаги?..– Контракт! – сказал Дантес смеясь. – Контракт готов. У Мерседес ничего нет, у меня тоже! Все у нас общее… Это недолго было написать, да и стоит недорого.Эта шутка вызвала новый взрыв хохота и рукоплесканий.– Значит, мы присутствуем не на обручении, – сказал Данглар, – а попросту на свадьбе.– Нет, – возразил Эдмон, – вы ничего не потеряете, будьте спокойны. Завтра утром я еду в Париж. Четыре дня туда, четыре дня обратно, один день на выполнение данного мне поручения, и девятого марта я буду здесь, а десятого числа будет настоящий свадебный пир.Надежда на новое пиршество удвоила общую веселость, так что старик Дантес, который в начале обеда жаловался на тишину, теперь среди общего шума тщетно пытался предложить тост за счастье будущих супругов.Дантес угадал мысль отца и отвечал ему улыбкой, полной любви. Мерседес посмотрела на стенные часы и кивнула Эдмону.За столом царило то шумное и непринужденное веселье, которое всегда сопровождает конец обеда у простых людей. Недовольные своими местами встали из-за стола и подсели к другим, более приятным собеседникам. Все говорили зараз, никто не отвечал на вопросы, каждый был занят только своими собственными мыслями.Данглар был почти так же бледен, как Фернан; что же касается последнего, то он еле дышал и казался грешником, погруженным в огненное озеро. Он встал одним из первых и прохаживался по зале, напрягая слух среди гула голосов и стука стаканов.Кадрусс подошел к Фернану, и тотчас же к ним присоединился Данглар, которого Фернан, казалось, избегал.
– Что верно, то верно, – сказал Кадрусс, в котором радушие Эдмона и доброе вино старика Памфила окончательно заглушили зависть, зародившуюся в его душе при виде неожиданного счастья Дантеса. – Дантес – славный малый; гляжу я на него, как он сидит со своей невестой, и думаю: нехорошо было бы сыграть с ним ту скверную штуку, которую вы вчера задумали.– Да ведь ты видел, что мы не дали ей ходу, – сказал Данглар. – Бедный Фернан был в таком отчаянии, что сначала мне стало жаль его; но раз он примирился со своим горем, даже согласился быть шафером у своего соперника, так и говорить больше нечего.Кадрусс взглянул на Фернана. Тот был мертвенно-бледен.– Жертва тем более велика, что невеста в самом деле красавица, – продолжал Данглар. – Черт возьми! Мой будущий капитан – счастливчик! Хотел бы я зваться Дантесом хоть один денек.– Идем? – раздался нежный голос Мерседес. – Вот уже бьет два часа, а нас ждут в четверть третьего.– Да, да, идем, – сказал Дантес, быстро вставая.– Идем! – хором подхватили гости.В ту же минуту Данглар, который пристально следил за Фернаном, сидевшим на подоконнике, увидел, что тот дико вытаращил глаза, привскочил и снова сел на подоконник. Снаружи донесся неясный шум; стук тяжелых шагов, невнятные голоса и бряцание оружия заглушили веселый говор гостей, который сразу сменился тревожным молчанием.Шум приближался; в дверь три раза ударили. Гости с изумлением переглянулись.– Именем закона! – раздался громкий голос; никто не ответил.Тотчас дверь отворилась, и полицейский комиссар, опоясанный шарфом, вошел в залу в сопровождении четырех вооруженных солдат и капрала.Тревога сменилась ужасом.– В чем дело? – спросил арматор, подходя к комиссару, с которым был знаком. – Это, наверное, недоразумение.– Если это недоразумение, господин Моррель, – отвечал комиссар, – то можете быть уверены, что оно быстро разъяснится, а пока у меня есть приказ об аресте, и хоть я с сожалением исполняю этот долг, я все же должен его исполнить. Кто из вас, господа, Эдмон Дантес?Все взгляды обратились на Эдмона, который в сильном волнении, но сохраняя достоинство, выступил вперед и сказал:– Я. Что вам угодно?– Эдмон Дантес, – сказал комиссар, – именем закона я вас арестую!– Арестуете? – переспросил Эдмон, слегка побледнев. – За что вы меня арестуете?– Не знаю, но на первом допросе вы все узнаете.Моррель понял, что делать нечего: комиссар, опоясанный шарфом, – не человек; это статуя, воплощающая закон, холодная, глухая, безмолвная.Но старик Дантес бросился к комиссару; есть вещи, которые сердце отца или матери понять не может. Он просил, умолял. Слезы и мольбы были напрасны. Но отчаяние его было так велико, что комиссар почувствовал сострадание.– Успокойтесь, сударь! – сказал он. – Может быть, ваш сын не исполнил каких-нибудь карантинных или таможенных предписаний, и, когда он даст нужные разъяснения, его, вероятно, тотчас же освободят.– Что это значит? – спросил, нахмурив брови, Кадрусс у Данглара, который притворялся удивленным.– Я почем знаю! – отвечал Данглар. – Я, как и ты, вижу, что делается, ничего не понимаю и дивлюсь.Кадрусс искал глазами Фернана, но тот исчез. Тогда вся вчерашняя сцена представилась ему с ужасающей ясностью: разыгравшаяся трагедия словно сдернула покров, который вчерашнее опьянение набросило на его память.– Уж не последствия ли это шутки, о которой вы говорили вчера? – сказал он хрипло. – В таком случае горе тому, кто ее затеял, – в ней веселого мало.– Да нет же! – воскликнул Данглар. – Ведь ты знаешь, что я разорвал записку.– Ты не разорвал ее, – сказал Кадрусс, – а бросил в угол, только и всего.– Молчи, ты ничего не видел, ты был пьян.– Где Фернан? – спросил Кадрусс.– Почем я знаю? – отвечал Данглар. – Верно, ушел по своим делам. Но чем заниматься пустяками, пойдем лучше поможем несчастному старику.Дантес уже успел с улыбкой подать руки всем своим друзьям и отдался в руки солдат.– Будьте спокойны, ошибка объяснится, и, вероятно, я даже не дойду до тюрьмы, – сказал он.– О, разумеется, я готов поручиться! – подхватил подошедший Данглар.Дантес спустился с лестницы. Впереди него шел комиссар, по бокам – солдаты. Карета с раскрытой дверцей ждала у порога. Дантес сел, с ним сели комиссар и два солдата. Дверца захлопнулась, и карета покатила в Марсель.– Прощай, Дантес! Прощай, Эдмон! – закричала Мерседес, выбегая на галерею.Узник услышал этот последний крик, вырвавшийся словно рыдание, из растерзанного сердца его невесты, выглянул в окно кареты, крикнул: «До свидания, Мерседес!» – и исчез за углом форта Св. Николая.– Подождите меня здесь, – сказал арматор, – я сяду в первую карету, какая мне встретится, съезжу в Марсель и вернусь к вам с известиями.– Поезжайте, – закричали все в один голос, – поезжайте и возвращайтесь поскорее!После этого двойного отъезда среди оставшихся несколько минут царило мрачное уныние.Отец Эдмона и Мерседес долго стояли врозь, погруженные каждый в свою скорбь; наконец, глаза их встретились. Оба почувствовали, что они две жертвы, пораженные одним и тем же ударом, и бросились друг другу в объятия.
В это время в залу воротился Фернан, налил себе стакан воды, выпил и сел на стул.Случайно на соседний стул опустилась Мерседес.Фернан невольно отодвинул свой стул.– Это он! – сказал Данглару Кадрусс, не спускавший глаз с каталанца.– Не думаю, – отвечал Данглар, – он слишком глуп; во всяком случае, грех на том, кто это сделал.– Ты забываешь о том, кто ему посоветовал, – сказал Кадрусс.– Ну, знаешь! – ответил Данглар. – Если бы пришлось отвечать за все то, что говоришь на ветер!– Должен отвечать, когда то, что говоришь на ветер, падает другому на голову!Между тем гости на все лады истолковывали арест Дантеса.– А вы, Данглар, – спросил чей-то голос, – что думаете об этом?– Я думаю, – отвечал Данглар, – не провез ли он каких-нибудь запрещенных товаров.– Но вы, Данглар, как бухгалтер, должны были бы знать об этом.– Да, конечно, но бухгалтер знает только то, что ему предъявляют. Я знаю, что мы привезли хлопчатую бумагу, вот и все; что мы взяли груз в Александрии у Пастре и в Смирне у Паскаля; больше у меня ничего не спрашивайте.– О! Теперь я вспоминаю, – прошептал несчастный отец, цепляясь за последнюю надежду. – Он говорил мне вчера, что привез для меня ящик кофе и ящик табаку.– Вот видите, – сказал Данглар, – так и есть! В наше отсутствие таможенники обыскали «Фараон» и нашли контрабанду.Мерседес этому не верила. Долго сдерживаемое горе вдруг вырвалось наружу, и она разразилась рыданиями.– Полно, полно, будем надеяться, – сказал старик, сам не зная, что говорит.– Будем надеяться! – повторил Данглар.«Будем надеяться!» – хотел сказать Фернан, но слова застряли у него в горле, только губы беззвучно шевелились.– Господа! – закричал один из гостей, стороживший на галерее. – Господа, карета! Моррель! Он, наверное, везет нам добрые вести!Мерседес и старик отец бросились навстречу арматору. Они столкнулись в дверях. Моррель был очень бледен.– Ну что? – спросили они в один голос.– Друзья мои! – отвечал арматор, качая головой. – Дело оказалось гораздо серьезнее, чем мы думали.– О, господин Моррель! – вскричала Мерседес. – Он невиновен!– Я в этом убежден, – отвечал Моррель, – но его обвиняют…– В чем же? – спросил старик Дантес.– В том, что он бонапартистский агент.Те из читателей, которые жили в эпоху, к которой относится мой рассказ, помнят, какое это было страшное обвинение.Мерседес вскрикнула; старик упал на стул.– Все-таки, – прошептал Кадрусс, – вы меня обманули, Данглар, и шутка сыграна; но я не хочу, чтобы бедный старик и невеста умерли с горя, я сейчас же расскажу им все.– Молчи, несчастный! – крикнул Данглар, хватая его за руку. – Молчи, если тебе дорога жизнь. Кто тебе сказал, что Дантес не виновен? Корабль заходил на остров Эльба, Дантес сходил на берег, пробыл целый день в Порто-Феррайо. Что, если при нем найдут какое-нибудь уличающее письмо? Тогда всех, кто за него заступится, обвинят в сообщничестве.Кадрусс, с присущим эгоизму чутьем, сразу понял всю вескость этих доводов; он посмотрел на Данглара растерянным взглядом и, вместо того чтобы сделать шаг вперед, отскочил на два шага назад.
– Если так, подождем, – прошептал он.– Да, подождем, – сказал Данглар. – Если он невиновен, его освободят; если виновен, то не стоит подвергать себя опасности ради заговорщика.– Тогда уйдем, я больше не в силах оставаться здесь.– Пожалуй, пойдем, – сказал Данглар, обрадовавшись, что ему есть с кем уйти. – Пойдем, и пусть они делают как знают…Все разошлись. Фернан, оставшись опять единственной опорой Мерседес, взял ее за руку и отвел в Каталаны. Друзья Дантеса, со своей стороны, отвели домой, на Мельянские аллеи, обессилевшего старика.Вскоре слух об аресте Дантеса как бонапартистского агента разнесся по всему городу.– Кто бы мог подумать, Данглар? – сказал Моррель, нагнав своего бухгалтера и Кадрусса. Он спешил в город за новостями о Дантесе, надеясь на свое знакомство с помощником королевского прокурора, г-ном де Вильфором. – Кто бы мог подумать?– Что вы хотите, сударь, – отвечал Данглар. – Я же говорил вам, что Дантес без всякой причины останавливался у острова Эльба; эта остановка показалась мне подозрительной.– А вы рассказывали о ваших подозрениях кому-нибудь, кроме меня?– Как можно, – прибавил Данглар вполголоса. – Вы сами знаете, что из-за вашего дядюшки, господина Поликара Морреля, который служил при том и не скрывает своих мыслей, и вас подозревают, что вы жалеете о Наполеоне… Я побоялся бы повредить Эдмону, а также и вам. Есть вещи, которые подчиненный обязан сообщать своему хозяину и строго хранить в тайне от всех других.– Правильно, Данглар, правильно, вы честный малый! Зато я уже позаботился о вас на случай, если бы этот бедный Дантес занял место капитана на «Фараоне».– Как так?– Да, я заранее спросил Дантеса, что он думает о вас и согласен ли оставить вас на прежнем месте; не знаю почему, но мне казалось, что между вами холодок.– И что же он вам ответил?– Что был такой случай – он не сказал, какой именно, – когда он действительно в чем-то провинился перед вами, но что он всегда готов доверять тому, кому доверяет его арматор.– Притворщик! – прошептал Данглар.– Бедный Дантес! – сказал Кадрусс. – Он был такой славный!– Да, но пока что «Фараон» без капитана, – сказал Моррель.– Раз мы выйдем в море не раньше чем через три месяца, – сказал Данглар, – то можно надеяться, что за это время Эдмона освободят.– Конечно, но до тех пор?– А до тех пор, господин Моррель, я к вашим услугам, – сказал Данглар. – Вы знаете, что я умею управлять кораблем не хуже любого капитана дальнего плавания; вам даже выгодно будет взять меня, потому что, когда Эдмон выйдет из тюрьмы, вам некого будет и благодарить. Он займет свое место, а я – свое, только и всего.– Благодарю вас, Данглар, – сказал арматор, – это действительно выход. Итак, примите командование, я вас уполномочиваю, и наблюдайте за разгрузкой, дело не должно страдать, какое бы несчастье ни постигало отдельных людей.– Будьте спокойны, господин Моррель; но нельзя ли будет хоть навестить бедного Эдмона?– Я это сейчас узнаю; я попытаюсь увидеться с господином де Вильфором и замолвить ему словечко за арестованного. Знаю, что он отъявленный роялист, но хоть он роялист и королевский прокурор, однако ж все-таки человек, и притом, кажется, не злой.– Нет, не злой, но я слышал, что он честолюбив, а это почти одно и то же.– Словом, увидим, – сказал Моррель со вздохом. – Ступайте на борт, я скоро буду. – И он направился к зданию суда.– Видишь, какой оборот принимает дело? – сказал Данглар Кадруссу. – Тебе все еще охота заступаться за Дантеса?– Разумеется, нет, но все-таки ужасно, что шутка могла иметь такие последствия.– Кто шутил? Не ты и не я, а Фернан. Ты же знаешь, что я бросил записку; кажется, даже разорвал ее.– Нет, нет! – вскричал Кадрусс. – Я как сейчас вижу ее в углу беседки, измятую, скомканную, и очень желал бы, чтобы она была там, где я ее вижу!– Что ж делать? Верно, Фернан поднял ее, переписал или велел переписать, а то, может быть, даже и не взял на себя этого труда… Боже мой! Что, если он послал мою же записку! Хорошо, что я изменил почерк.– Так ты знал, что Дантес – заговорщик?– Я ровно ничего не знал. Я тебе уже говорил, что хотел пошутить, и только. По-видимому, я, как арлекин, шутя, сказал правду.– Все равно, – продолжал Кадрусс, – я дорого бы дал, чтобы всего этого не было или по крайней мере чтобы я не был в это дело замешан. Ты увидишь, оно принесет нам несчастье, Данглар.– Если оно должно принести кому-нибудь несчастье, так только настоящему виновнику, а настоящий виновник – Фернан, а не мы. Какое несчастье может случиться с нами? Нам нужно только сидеть спокойно, ни слова не говорить, и гроза пройдет без грома.– Аминь, – сказал Кадрусс, кивнув Данглару, и направился к Мельянским аллеям, качая головой и бормоча себе под нос, как делают сильно озабоченные люди.«Так, – подумал Данглар, – дело принимает оборот, какой я предвидел; вот я капитан, пока на время, а если этот дурак Кадрусс сумеет молчать, то и навсегда. Остается только тот случай, если правосудие выпустит Дантеса из своих когтей… Но правосудие есть правосудие, – улыбнулся он, – я вполне на него могу положиться».Он прыгнул в лодку и велел грести к «Фараону», где арматор, как мы помним, назначил ему свидание.
VI. Помощник королевского прокурораВ тот же самый день, в тот же самый час на улице Гран-Кур, против фонтана Медуз, в одном из старых аристократических домов, выстроенных архитектором Пюже, тоже праздновали обручение.Но герои этого празднества были не простые люди, не матросы и солдаты, они принадлежали к высшему марсельскому обществу. Это были старые сановники, вышедшие в отставку при узурпаторе; военные, бежавшие из французской армии в армию Конде; молодые люди, которых родители – все еще не уверенные в их безопасности, хотя уже поставили за них по четыре или по пять рекрутов, – воспитали в ненависти к тому, кого пять лет изгнания должны были превратить в мученика, а пятнадцать лет Реставрации – в бога.Все сидели за столом, и разговор кипел всеми страстями того времени, страстями особенно неистовыми и ожесточенными, потому что на юге Франции уже пятьсот лет политическая вражда усугубляется враждой религиозной.Император, ставший королем острова Эльба, после того как он был властителем целого материка, и правящий населением в пять-шесть тысяч душ, после того как сто двадцать миллионов подданных на десяти языках кричали ему: «Да здравствует Наполеон!» – казался всем участникам пира человеком, навсегда потерянным для Франции и престола. Сановники вспоминали его политические ошибки, военные рассуждали о Москве и Лейпциге, женщины – о разводе с Жозефиной. Этому роялистскому сборищу, которое радовалось – не падению человека, а уничтожению принципа, – казалось, что для него начинается новая жизнь, что оно очнулось от мучительного кошмара.Осанистый старик, с орденом св. Людовика на груди, встал и предложил своим гостям выпить за короля Людовика XVIII. То был маркиз де Сен-Меран.Этот тост в честь гартвельского изгнанника и короля – умиротворителя Франции был встречен громкими кликами; по английскому обычаю, все подняли бокалы; женщины откололи свои букеты и усеяли ими скатерть. В этом едином порыве была почти поэзия.– Они признали бы, – сказала маркиза де Сен-Меран, женщина с сухим взглядом, тонкими губами, аристократическими манерами, еще изящная, несмотря на свои пятьдесят лет, – они признали бы, будь они здесь, все эти революционеры, которые нас выгнали и которым мы даем спокойно злоумышлять против нас в наших старинных замках, купленных ими за кусок хлеба во времена Террора, – они признали бы, что истинное самоотвержение было на нашей стороне, потому что мы остались верны рушившейся монархии, а они, напротив, приветствовали восходившее солнце и наживали состояния, в то время как мы разорялись. Они признали бы, что наш король поистине был Людовик Возлюбленный, а их узурпатор всегда оставался Наполеоном Проклятым; правда, де Вильфор?– Что прикажете, маркиза?.. Простите, я не слушал.– Оставьте детей, маркиза, – сказал старик, предложивший тост. – Сегодня их помолвка, и им, конечно, не до политики.– Простите, мама, – сказала молодая и красивая девушка, белокурая, с бархатными глазами, подернутыми влагой, – это я завладела господином де Вильфором. Господин де Вильфор, мама хочет говорить с вами.– Я готов отвечать маркизе, если ей будет угодно повторить вопрос, которого я не расслышал, – сказал г-н де Вильфор.– Я прощаю тебе, Рене, – сказала маркиза с нежной улыбкой, которую странно было видеть на этом холодном лице; но сердце женщины так уж создано, что, как бы ни было оно иссушено предрассудками и требованиями этикета, в нем всегда остается плодоносный и живой уголок, – тот, в который бог заключил материнскую любовь. – Я говорила, Вильфор, что у бонапартистов нет ни нашей веры, ни нашей преданности, ни нашего самоотвержения.– Сударыня, у них есть одно качество, заменяющее все наши, – это фанатизм. Наполеон – Магомет Запада; для всех этих людей низкого происхождения, но необыкновенно честолюбивых он не только законодатель и владыка, но еще символ – символ равенства.– Равенства! – воскликнула маркиза. – Наполеон – символ равенства? А что же тогда господин де Робеспьер? Мне кажется, вы похищаете его место и отдаете корсиканцу; казалось бы, довольно и одной узурпации.– Нет, сударыня, – возразил Вильфор, – я оставляю каждого на его пьедестале: Робеспьера – на площади Людовика Пятнадцатого, на эшафоте; Наполеона – на Вандомской площади, на его колонне. Но только один вводил равенство, которое принижает, а другой – равенство, которое возвышает; один низвел королей до уровня гильотины, другой возвысил народ до уровня трона. Это не мешает тому, – прибавил Вильфор, смеясь, – что оба они – гнусные революционеры и что девятое термидора и четвертое апреля тысяча восемьсот четырнадцатого года – два счастливых дня для Франции, которые одинаково должны праздновать друзья порядка и монархии; но этим объясняется также, почему Наполеон, даже поверженный – и, надеюсь, навсегда, – сохранил ревностных сторонников. Что вы хотите, маркиза? Кромвель был только половиной Наполеона, а и то имел их!
>>217662646>Что Вегас?он наверное имел ввиду, что ты в сони вегасе (фото или видио редактор) замутил эту >>217661137 туцтуцтуц.jpg картинку
ПЕРЕКОТ:https://2ch.hk/b/res/217662940.htmlhttps://2ch.hk/b/res/217662940.htmlhttps://2ch.hk/b/res/217662940.htmlhttps://2ch.hk/b/res/217662940.html
